Страница 38 из 70
- Спасибо вам большое, Валентин Иванович. Все это мне надо ещё переварить, но я уже чувствую, что "тепло". Где-то здесь и кроется объяснение моей временами накатывающей душевной усталости. Именно так. Похоже, слишком уж ориентируюсь на типовые стандарты, включая обязанности, потолки возможного, что положено в моем возрасте, что нет. А оно не греет, и в этом, пожалуй, и загвоздка. Спасибо.
- Очень хорошо, что вы меня поняли, Виктор Петрович. Поверьте, не так много людей, с кем бы я стал откровенничать на такие темы.
- Ценю, Валентин Иванович, - просто ответил он.
- А ведь нам скоро отправляться, - спохватился Валентин Иванович. Давайте-ка поторопимся к Боре, он, смотрите, на платформу вышел.
Следом за Борисом из здания станции появились Николай и Соболев. Раздался приближающийся гудок пригородного поезда. По-доброму простились, подали Борису его ящик для "подледной ловли". Автоматические двери поезда, с заиндевевшими окнами, натужно закрылись, поезд дернулся, и стал быстро набирать ход. Разгоняясь, он начал вздымать снежную пыль, которая потом ещё некоторое время висела в воздухе, постепенно оседая, а ветер понемногу сносил её в сторону от железнодорожного полотна. Снова стали тихо. Постояв немного на платформе, молча вернулись в здание станции. Было такое ощущение, что всем стало чуть более одиноко.
Эпилог
Проект Виктору Петровичу удалось заполучить, хотя пришлось очень хорошо поработать и ему, и Валентину Ивановичу, и ученику Валентина Ивановича, и не раз дело было на грани срыва. Но какая-то добрая фея, видать, все-таки взяла покровительство над Виктором Петровичем, и счастливая сказка продолжилась, как он для себя подытожил итог. Среди этих хлопот как-то забывалось о его намерении помочь Соболеву с жильем, и каждый раз, встречаясь с ним, давал себе слово заняться вопросом, как только станет посвободней. У него не было чувства благодетеля, который с барского плеча дарует что-то. Просто чувствовал, что по логике вещей это надо сделать; такое же обыденное и обязательное дело, как, например, подписывать раз в две недели ведомости на зарплату.
Наконец появилось время. Вначале Виктор Петрович думал купить Соболеву квартиру за счет лаборатории, но потом понял, что это не будет работать. Другие сотрудники тогда будут вправе задать вопрос: а почему именно Соболеву, на каких основаниях? Конечно, вслух никто не скажет, не то время, с работой в городе не очень, но и вносить какую-то напряженность в коллектив не стоило.
На решение натолкнул разговор с Сергеем Семеновичем. Виктор Петрович сказал, что хотел бы помочь с жильем, но Соболев, к его удивлению, ответил, что отдельная квартира ему не нужна. Жить им хоть и тесновато, но как-то привыкли, что внуки рядом. С невесткой ладят, она хорошая женщина. Если бы сделать пристройку, так, чтобы Соболев с женой жили в ней, а сын с семьей в доме, то это было бы самое лучшее решение для него. Дать льготную ссуду Соболеву на пристройку Виктору Петровичу было гораздо легче и дешевле, и у других сотрудников вопросов бы тогда не возникло. Ссуду затем можно будет постепенно "закрыть" под разными вполне законными предлогами, например, как премии за хорошую работу. Будут в лаборатории деньги, ссуду могут брать и другие сотрудники. Сейчас привлекать к таким решениям людей из лаборатории не стоило, они просто отвыкли; нынче начальство все вопросы решает. Но там посмотрим.
Соболев написал формальное заявление на выдачу ссуды для улучшения жилищных условий. Виктор Петрович собрал лабораторию, и просто сообщил, что поступило такое-то заявление и, поскольку финансовое положение сейчас позволяет, а Соболев хороший работник, лаборатория выдает ему ссуду на таких-то условиях. Народ, конечно, был весьма удивлен, и даже озадачен, поскольку раньше ничего подобного не происходило, да и не слышали, чтобы в других местах такое практиковали. Виктору Петровичу хотелось бы, чтобы в университете об этом не знали, но он понимал, что шило в мешке не утаишь. Действительно, вскоре о ссуде узнало университетское начальство. При встрече ректор расспросил, что и как. Виктор Петрович постарался придать факту незначительный характер, сказав, что речь идет о пустяковой сумме, тем более взаймы, под проценты, так что не стоит обращать внимания. Ректор вроде успокоился, и разговоры постепенно затихли. Делать такие добрые дела на фоне университетского начальства, которое не очень-то заботилось о сотрудниках, значило в какой-то степени быть белой вороной, а для его начинающихся дел Виктору Петровичу это было совсем ни к чему. "Вот жизнь, как по минному полю ходишь, не знаешь, где подорвешься", - порой приходила мысль.
Как-то позвонил Валентин Иванович, поговорили о деле, и в конце разговора он рассказал, что был в Красноярске и пересекся с их общим знакомым, полковником. Оказалось, тот получил очередное повышение по должности. "Так что свои задачи он решает успешно, движется к цели".
- Перехватят? - пошутил Виктор Петрович. Валентин Иванович намек на ракету-перехватчик понял, ответил в том же ключе: "На такой высоте... Скорее всего, да. Маневренности не хватит."
С проектом и последовавшим серийным производством все случилось так, как и предсказывал Валентин Иванович. Были проблемы, и такие, что Виктор Иванович в какие-то моменты жалел о своем согласии. Но пришло время, и он, вспоминая об этом напряженном периоде, действительно сказал себе, что оно того стоило. И даже не столько из-за результата, а может даже и совсем не из-за результата, а потому что это было время по настоящему полной жизни.
Марша