Страница 16 из 65
Некоторые гейсы были прямо связаны с лошадьми. Так, правитель Лейнстера не мог переезжать реку Мэг-Мейстин на грязной лошади с черными копытами. Правителю Ульстера было запрещено посещать конную ярмарку в Рат-Лайне, а верховному королю Ирландии нельзя было понукать свою лошадь возле местечка Фэн-Чомиер.
Настороженное отношение к всадникам сохранила традиция и других кельтских народов. В валлийской средневековой мифологии есть образ загадочной всадницы на белой кобыле, которую, как и ирландских всадников в красном, невозможно догнать. В фольклоре Уэльса упоминается белая лошадь — демон, подстерегающий путников на дорогах.
Среди кельтских имен, сохранившихся у их потомков, немало связано с лошадьми. У современных ирландцев в ходу такие имена, как мужские Карбра, Корбах, Корбнет («возничий»), Кормак («сын возничего»), Эханн («бурая или гнедая лошадь»), Эхарках, Охи («всадник»), Эхри, Эхигерн («властелин лошадей»), а также женские Эхна и Эхра, означавшие просто «лошадь». У валлийцев есть имена Кадварх («битва коней»), Ллиуарх (имя коня бога Луга), Марх («конь»), Мархит («повелитель лошадей»). Не забывали они и про Эпону, древнюю богиню-покровительницу лошадей, называя в ее честь девочек в христианские времена. При анализе кельтских имен бросается в глаза большое количество синонимов для обозначения возничего — это отражение развитого использования лошадей в колесницах.
В кельтский мир можно условно включить и пиктов. Об их языке сохранилось очень мало сведений, и они не позволяют отнести пиктский язык к кельтской группе, — видимо, он был даже не индоевропейским, а языком-изолятом. Однако пикты были древнейшим из народов, населявших регион, где были распространены кельты, и поэтому изучаются учеными-кельтологами. Они населяли Центральную и Северную Шотландию и совершали набеги на Лондиниум (современный Лондон). К VI веку племена пиктов создали несколько государственных образований, которые позже объединились в Королевство пиктов. Расцвет его пришелся на VIII век, а в IX веке в Шотландии уже господствовали скотты, среди которых пикты постепенно растворились.
По всей Шотландии, преимущественно в ее восточной части, остались каменные памятники эпохи пиктов. На некоторых из них изображены лошади, причем очень реалистично — настолько, насколько это возможно для рельефа на камне. На самом раннем изображении (начало V–VI век) можно увидеть лошадь с хорошими, крепкими ногами, высоким шагом и слегка вогнутым профилем, что вообще характерно для лошадей не североевропейского, а восточного происхождения. В то же время, судя по находкам, во времена господства пиктов в Шотландии водились лошади, похожие на современных эксмурских и шетлендских пони. Эти лошади маленькие, коренастые, мохнатые и с грубыми головами — они совсем не похожи на лошадей, изображенных на древних камнях. И этому факту нет никаких объяснений.
На знаменитом камне из Хилтона (VIII–IX века) изображена сцена охоты: в центре верхом едет женщина, сидящая на лошади боком, рядом с ней выбиты зеркало и гребень — символы женственности. Ниже женщины еще два всадника и две собаки. Кто эта женщина? Богиня Эпона? Или же реальная правительница пиктов? У ее лошади высокий выход шеи, длинный корпус и высокий пристанов хвоста. На пиктских камнях встречаются также изображения лошадей со спущенными крупами, низким пристановом хвоста и крупными копытами. Все эти изображения могут говорить о том, что у пиктов были лошади разного типа, которые использовались как в бою, так и на охоте и, видимо, в развитом сельском хозяйстве.
Самая дальняя окраина кельтско-пиктского мира — Шетлендские острова с их частыми дождями и сильными ветрами, от которых негде укрыться. На этих островах в Ангусе были найдены подземные конюшни II века и скелет лошади ростом всего 102 сантиметра в холке. Такие же подземные конюшни есть и в Шотландии — строили их, судя по всему, тоже пикты, которые, вероятно, и завезли на Шетлендские острова маленьких лошадок.
Сейчас славу этих островов составляют маленькие, мохнатые пони — очень распространенная в мире порода, которую можно часто увидеть в пони-клубах, цирках и зоопарках.
Глава 5
Лошади Средневековья: Европа, Ближний и Средний Восток
Византия
В 476 году последний император Римской империи Ромул Август отрекся от престола. Современные историки называют это событие границей между Античностью и Средними веками.
От Римской империи Византия унаследовала многое, в том числе и устройство армии — впрочем, с оговоркой, важной для нас: после битвы при Адрианополе (378 год) сильно возросла роль кавалерии. С этого момента кавалерия становится доминирующим родом войск. Одной из причин такого изменения стал этнический состав византийской армии. По сравнению с римской армией в ней увеличилось число варваров — готов, аланов, гуннов, большинство из которых были воинами-всадниками. Правительство оказалось перед необходимостью формировать из них все больше кавалерийских частей. Основным их оружием служил лук, у некоторых всадников были копья. Линейная пехота в тот период стремительно деградировала и с начала V века приобрела уже сугубо вспомогательное значение — ее функции сводились к поддержке кавалерии при атаке и прикрытию ее отступления.
В Византии было написано много сочинений по воинской стратегии и тактике, в том числе знаменитый трактат «Стратегикон». Этот трактат разделяют на три части: первая приписывается магистру Урбикию (505 год), вторая датируется временем правления императора Маврикия (582–602 годы), третья — серединой VI века. В качестве основного кавалерийского подразделения в «Стратегиконе» описывается тагма, или банда, состоящая из 300 всадников. Предписывается создавать тагмы с разнородным по внешнему виду всадников и лошадей составом: в таком случае противник на поле боя не сможет их подсчитать.
«Тактика» императора Льва VI была написана в конце IX — начале X века, когда серьезную угрозу для империи представляли арабские государства. В трактате отмечается, что именно кавалерия должна противостоять арабам, воюющим верхом, — как наиболее эффективный в этом случае род войск. Император Никифор II Фока (правил в 963–969 годах) в своих сочинениях упоминает такие виды кавалерии, как прокурсаторы (легкие разведчики и лучники), регулярная кавалерия и катафрактарии (тяжелая кавалерия). Начиная с VII века примерно 40 процентов византийских всадников были лучниками. Катафрактарии были вооружены булавами и мечами с односторонними лезвиями и носили панцири. Их лошади были защищены попонами, обшитыми маленькими металлическими пластинами, и таким же образом отделанным куском кожи на лбу.
Тяжелая кавалерия постепенно утрачивала свое значение. В последний раз она упоминается в трактате Никифора Урана, написанном в правление Василия II (976–1025 годы). Вероятно, окончательно византийская катафракта исчезла несколько позже, в середине XI века, возможно, при Константине X (1059–1067 годы). Во всяком случае, когда в конце XI века в Византии возникла идея возродить тяжелую кавалерию, ее набирали уже из числа норманнов, с середины XI века обосновавшихся на юге Италии.
Уменьшение важности тяжелой кавалерии связано с тем, что в разгоравшихся в XI веке войнах против сарацин (юг Италии), печенегов и узов (Балканы), а также сельджуков (Анатолия) легкая кавалерия была эффективнее. Враги империи были легкими всадниками, и бороться против них следовало их же тактикой.
В «Стратегиконе» (его автора часто называют Псевдо-Маврикием) впервые упоминаются стремена. Поскольку это происходит в первой части трактата, можно сказать, что в начале VI века стремена уже были известны в Византии; ромеи заимствовали их, скорее всего, у восточных кочевых народов, в частности у аваров. Есть гипотеза, согласно которой стремена в виде веревочных петель (а не рамки из твердого материала, на которую опирается нога всадника) существовали до VI века. В наше время такие стремена используются некоторыми кочевниками Северной Африки. Совершенствование стремян происходило постепенно: сначала их делали очень большими из деревянного прута, потом стали укреплять металлической оплеткой, позже они стали целиком металлическими. Сейчас большинство ученых склоняются к мысли, что стремена были изобретены независимо в нескольких местах. Они очень быстро прижились, и это неудивительно: когда всадник получается опору для ноги, его посадка становится более крепкой, и он меньше устает во время езды. К тому же при наличии стремени легче садиться на крупную лошадь.