Маркус Вольф

— Мы, немцы, сознаём свою ответственность и будем служить делу мира в объединенной Европе.

А Габриэле Гаст продолжала работать на восточногерманскую разведку. Ради Карличка. Ее любовь к нему стала более ровной, спокойной, но не менее сильной. Габриэле иногда думала о том, что невозможно совершенно освободиться от ревности, от страха потерять мужчину, остаться одной. Ей снилось, что ее бросают, оставляют, что Карличек уходит от нее к другой женщине. В глазах женщины мужчина даже в ревности свободнее. У мужчины всегда есть выбор. Всегда решает мужчина.

Но мысль о том, что у Карличка может быть другая женщина, казалась ей невероятной. Другое тяготило и мучило ее. На улице она невольно обращала внимание на супружеские пары, которые рука об руку шли домой. Этого обычного счастья она была лишена.

В конце 1989 года Габриэле впервые по-настоящему испугалась. Штаб-квартира западногерманской разведки была завалена материалами, из которых следовало, что Восточная Германия рушится. Объединение двух Германий становилось возможным и реальным. Габриэле надеялась на то, что они с Карличком наконец смогут соединиться. Но в то же время она боялась, что теперь всё может выйти наружу. Что же с ней будет, если в Бонне узнают, что она 20 лет работала на восточно-германскую разведку?

Ее коллеги только и обсуждали что события в ГДР. Габриэле не участвовала в оживленных дискуссиях. Для нее всё это было слишком серьезно. Сразу после конца рабочего дня она спешила домой, где ее ждал приемный сын. Ближе к ночи усаживалась на кухне и включала радиоприемник, настроенный на волну 90 метров.

Несколько месяцев после крушения Берлинской стены она тщетно ждала известий от Карличка. Радиостанция Главного разведывательного управления ГДР молчала. Наконец, в январе 1990 года она получила шифрованное приглашение наведаться в Австрию, в Инсбрук. Там ее ждал Карличек.

Встреча получилась грустной и безрадостной.

Она боялась разоблачения и просила уничтожить все документы, имеющие к ней отношение. Карличек еще верил, что брожение в ГДР можно обуздать: через какое-то время порядок восстановится и всё вернется на круги своя. Карличек проделал большой путь от автослесаря до офицера особого назначения и не хотел еще раз проделать этот путь в обратном направлении.

После штурма в Берлине здания Министерства государственной безопасности в январе 1990 года стало ясно, что это ведомство обречено. 23 февраля Рабочая группа по вопросам безопасности решила ликвидировать Главное управление разведки МГБ ГДР. 18 марта 1990 года на выборах в ГДР выиграли христианские демократы, сторонники объединения Германии.

Габриэле Гаст получила шифрованное послание: ее вновь приглашали присоединиться к своим друзьям в Австрии. На сей раз встречу назначили в Зальцбурге. В ресторане неподалеку от города она пообедала в обществе Карличка и его нового начальника — моложавого полковника. Это был прощальный обед. Между супом и десертом полковник официально поблагодарил Габриэле за многолетнюю самоотверженную работу на разведку ГДР. Понизив голос, он сказал, что ее труд никогда не будет забыт. Несмотря ни на что, ее деятельность не была напрасной: она работала на благо мира.

Служба Габриэле Гаст на восточногерманскую разведку закончилась.

Красивые слова не интересовали Габриэле. Она хотела услышать, что сделано ради ее безопасности. Полковник уверил ее, что беспокоиться не о чем.

— Все дела, где упоминалась полученная от вас информация, все доказательства сотрудничества — пленки, фотографии, короче, все материалы — уничтожены. Я в этом лично убедился, — твердо сказал он. — Вы можете спокойно служить в Пуллахе до самой пенсии, как будто бы ничего и не было. Обещаю вам, никто и никогда ничего не узнает. Все, что вы должны сделать, это прервать все контакты с сотрудниками МГБ ГДР.

Габриэле не собиралась это делать. Она считала, что в это смутное время они с Карличком больше чем когда бы то ни было нужны друг другу. После обеда полковник дал им возможность поговорить наедине. Прощаясь, Габриэле и Карличек решили, что встретятся в мае. Опять же в Инсбруке, чтобы окончательно решить, как им жить дальше.

В мае Карличек уже ни о чем не спрашивал Габриэле. Его больше не интересовали ни секретная информация, ни служебные документы западногерманской разведки. Он остался без работы. ГДР гибла, и 85 тысяч сотрудников Министерства государственной безопасности ощутили это первыми. Целыми днями Габриэле и Карличек гуляли по романтическому австрийскому городу среди цветущих деревьев, не подозревая о том, что в следующий раз они увидятся в тюрьме.

Многие сослуживцы Карличка уже пошли на поклон к своим недавним врагам в Западной Германии, наперебой предлагая свои услуги. В конце августа 1990 года в штаб-квартире западногерманской разведки появился бывший капитан госбезопасности Карл Кристоф Рейсснер. Он работал в информационно-аналитическом отделе Главного разведывательного управления МГБ и имел дело, в том числе, с информацией, поступавшей от агента Гизела.

Капитан Рейсснер был сыном секретаря окружкома партии из Лейпцига. После окончания разведывательной школы его определили в оперативный отдел. Ему предстояла работа в Лондоне под посольским прикрытием. Для начала его послали на стажировку в Англию, но кончилась она для него плохо. Он растратил деньги, которые получил в резидентуре для вербовки потенциального агента.

Резидент тут же вернул его в Берлин. В таких случаях генерал Вольф немедленно расставался с сотрудниками. Но в данном случае сработали отцовские партийные связи. Вольфу пришлось оставить Рейсснера в центральном аппарате. Из оперативного отдела его перевели в информационно-аналитический, где служили ветераны и провалившиеся агенты. Надежда поехать на работу за границу испарилась. Рейсснер пробыл в Англии всего два месяца, но вспоминал о ней годами. Теперь ему представилась возможность отомстить Вольфу.

В отличие от других перебежчиков, набивавших себе цену, капитан действительно располагал информацией, которая произвела впечатление на западных немцев. Он рассказал о таинственном любимом агенте Вольфа — женщине, которая многие годы поставляла самую важную информацию из Федеральной разведывательной службы. Назвал ее псевдоним — Гизела. Настоящее имя он не знал, но дал достаточно точное описание: ей около сорока лет, она не замужем, защитила диссертацию и усыновила ребенка-инвалида.

Под это описание подходила только Габриэле Гаст.

В это время Габриэле находилась в отпуске в Швейцарии. Она ничего не знала о появлении в Пуллахе бывшего капитана госбезопасности Карла Кристофа Рейсснера. Если бы она была на месте, то, может быть, успела бы спастись…

Министра внутренних дел ФРГ его подчиненные из контрразведки старались не ставить в известность о своих оперативных делах, чтобы избавить от необходимости врать бундестагу и прессе. Министру такая игра нравилась. Обычно он говорил начальнику контрразведки:

— Лучше бы вы меня ни во что не посвящали.

Но в данном случае без министра никак нельзя было обойтись. Выслушав начальника контрразведки, министр позвонил канцлеру. Когда Габриэле вернулась из отпуска, за ней установили наблюдение. Контрразведка перехватывала ее почту, прослушивала телефон. В последнюю субботу сентября ей внезапно позвонил домой Карличек. Не называя себя, предложил встретиться. На следующий день Габриэле села в машину и поехала в сторону Австрии. Это ускорило арест.

Контрразведка была обеспокоена: Габриэле нельзя выпустить за границу. Если она окажется в Австрии, ее не удастся даже допросить, потому что Вена не выдает никого, кто обвиняется в политических преступлениях, в том числе и в шпионаже.

Габриэле решили брать на границе. Служащий пограничной полиции, проверявший документы, попросил ее предъявить водительские права и паспорт на машину. Она не глядя протянула ему документы. Он просмотрел их и опять нагнулся к окошку:

— Будьте любезны пройти за мной.

Габриэле вышла из машины. Они ничего не подозревала.