Чужой

Он засек, как кто то высадил стекло в одном из окон второго этажа — нижнюю часть стены, кстати, уже вовсю лизали языки пламени! Оттуда — из оконного проема — грянули выстрелы!

— Атас! — крикнул Краснов что есть мочи. — Отходите, мужики, я прикрою!

Ладони привычно сжали автомат. Ему еще не до конца верилось, что происходящее — это не дурной сон, а самая настоящая явь. Надо же… думал, что после увольнения из армии не придется более держать «калаш» в руках. Что более не доведется стрелять по живым людям. Фигово, крайне паршиво! Если уж ты берешь в руки оружие, то будь готов к тому, что тебя поставят перед выбором.

Или — ты убьешь.

Или — убьют тебя.

Прицелился… ударил очередью по оконном проему!

Среди охваченных пламенем машин, — как минимум три из них уже горели! — метались человеческие фигурки… кажется, пытаются сбить, потушить огонь!

Округа как то враз наполнилась звуками выстрелов, истошными криками, звуками автомобильных клаксонов: началось форменное светопреставление!..

Глава 8

Подсвеченную пожарами ночь сразу в нескольких местах сверлили, долбили сухие хлопки пистолетных выстрелов; отчетливо слышны были также гулкие звуки выстрелов помповых ружей, перемежаемые автоматными очередями.

В какой то момент гудящий рой пуль пронесся над головой Шульца, буквально над самой макушкой!

Он рыбкой спикировал на землю… на какие то мгновения его, кажись, парализовало всего!

Да так прихватило, что он не мог двинуть ни ногой, ни рукой!

«Что за фигня?! — промелькнуло у него в голове. — Стреляют?! По мне!!! Меня же могут убить!!!!!»

Мимо него, согнувшись и петляя, как заяц, просквозил московский соратник по прозвищу Паук — и рванул в сторону лесополосы!

— Уходим! — донесся крик Супруна. — Отходи… мать твою! Шульц!! Ты чего… ранен?!

Супрун, присев на согнутое правое колено, выпустил очередь по окну, из которого его самого только что обстреляли… Кто то — он точно не знал, кто именно, но скорей всего, это был Димон — поддержал огнем со стороны лесопосадки! Леший перебросил автомат в левую руку. Достал из кармана распаузки «хаттабчика»…

Рванул зубами чеку! И тут же запузырил гранату в сторону торца дома, откуда только что пытался обстрелять его какой то долбак!..

Гулко бабахнуло… Ну ничего, ничего… вам, черножопые, эта ночь будет долго сниться в ваших кошмарных снах!

Вытащил еще одну «самоделку»… Дернул чеку… размашисто метнул в сторону навеса!

Согнувшись, перебежал к тому месту, где притаился, затих, закляк, слившись с землей, Шулепин… жив ли, соратник?!

Тот медленно повернул к нему голову: глаза у него были величиной с блюдце! Похоже на то, что чел не в себе… просто обезумел от страха!

— Вставай! — Супрун ткнул его слегка прикладом — чтоб очнулся, вышел из ступора.

— Чего разлегся, мля! Ты чё, не видишь… отвечают!! Уходить надо!! Резко!! Давай! Вперед!! Димон нас прикроет!!!

От дома доносились громкие заполошные крики. В какой то момент их перекрыли звуки пальбы: стреляли одиночными… потом пошла частая пальба! Звонко — очередями — лупил «стечкин»! Супрун залег; пули, посвистывая, секли воздух довольно низко над землей… как бы не зацепило!

Он достал еще две «хаттабки». Вот так так! Кажется, от соседнего участка тоже шмаляют… и явно не из ружьишка! Блин… как то даже не ожидали, что доведется встретить в этих гребанных Выселках т а к о й ожесточенный отпор! Как то совершенно все это не входило в их планы!

Чуть привстал… бросил гранату в сторону дома, чтобы те, кто пытаются оттуда по нему ш а р а ш и т ь, особо не высовывались!

Еще одну «хаттабку» зашвырнул на соседний участок, откуда — до них, кажется, всего метрах двадцати, не более — с воем, с нечеловеческим криком накатывала какая то волна! Не один, и не два… где то с полдюжины народа оттуда бегут! Шпарят, почти не пригибаясь, в их сторону!! Уфф… залегли!

Сухо клацнул затвор! Прежде, чем перезарядиться, швырнул еще одну «самоделку»… предпоследняя, кажется! Вщелкнул непочатый рожок! Выпустил две или три очереди в накатывающих на него, орущих, палящих из стволов существ!! Послышался короткий вскрик… Остальные вновь залегли; кажется, переговариваются на своем непонятном для русского уха наречии…

Супрун нащупал в кармашке последнюю гранату.

Эх, ему бы сейчас хоть парочку Ф 1, был бы совсем другой эффект!.. Т твою медь!! От же влипли! Не очень понятно, откуда здесь взялось с т о л ь к о вооруженного люда?! Считалось, что у Мансура в Выселках два или три охранника, не более! А оно вон как обернулось…

Супрун и сам не понимал, что на него нашло, но он вдруг привстал на колено и приставил ствол к затылку «парализованного» соратника!

— Мля, я тебя счас сам грохну!! — заорал он. — Я тебя тут так не оставлю! Вставай, сука, и беги к машинам!! Считаю до трех!!! Раз…

Он так и не успел сосчитать: что то огненное, остро жалящее ударило его в правый бок… Да так, с такой силой, что его самого как будто швырнуло в самый эпицентр пламени; Супрун выронил «калаш» и на какие то секунды потерял сознание…

Светопреставление продолжалось. Стреляли, кажется, повсюду и отовсюду! Выстрелы были слышны слева, в той стороне, где действовали Александр и его коллеги и где ночное небо было уже заметно подсвечено пламенем пожаров. И ближе к лесопосадке палили, причем садили из автоматического оружия, а не из помповых ружей, звуки выстрелов которых ни с чем не спутаешь… Такое впечатление, что кто то ломится от трасы в направлении лесополосы и разместившегося за ним водоемчика! В аккурат — случайно или нет — метя в разрыв между двумя их группами, продвигаясь со стороны того участка, где грунтовка меж двух участков, занятых кафе вливается в трассу…

— Антон, уходи! — крикнул Краснов, адресуясь москвичу. — Беги к машинам… пора когти рвать!

Он пошарил взглядом вокруг: оказывается, этого типчика уже и след простыл! Пригнувшись, перебежал к другому дереву — отсюда была видна площадка перед водоемом… Ага, вот он… бежит — сломя голову! — в сторону припаркованного чуть далее, на грунтовке, «чероки»! И еще трое… нет, четверо «наших» бегут к машинам от полыхающего на фоне темного неба «сруба»…

И что теперь ему делать?! Если следовать приказу, то он, Краснов, вообще то должен охранять, прикрывать этого «очкарика», носящего странное прозвище «Антизог»! Видать, непростой он мужчинка! Вон, в Москву зовет, про какой то «серьезный бизнес» толкует…

Ну да и хрен с ним, с этим «интиллихентом»! Похоже, он теперь в безопасности! А вот тех ребят — из группы Александра — что отходят к водоему, могут отсечь от транспортов!..

Краснов, перебегая вдоль края лесополосы, передвинулся несколько левей!. По проселку — в их сторону! — неслась легковушка… Вот она обогнала каких то людей, которые появились на дороге немногим ранее! Так, так… эти тоже принялись обстреливать лесополосу и перебегающих — их фигуры весьма заметны на фоне разгоревшегося пламени — соратников!

Он мгновенно оценил опасность, исходящую именно с этой стороны. В темноте было не разобрать, что за марка у машины и кто в ней находится. Тачка вильнула из стороны в сторону… есть! прокололись на «звездочках», гады! Краснов выпустил в том направлении пару коротких очередей — сугубо для острастки, поверх остановившегося на грунтовке транспорта, поверх голов тех, кто бежал от села. Из машины выскочил двое! К ним присоединились еще трое или четверо! Опять загремели выстрелы: теперь начали садить и по лесопосадке, конкретно по нему, Краснову — засекли его позицию!..

Супрун очнулся от острой, сверлящей боли, прошившей, пронзившей его от пяток до макушки.

Сцепил зубы… Попытался встать… Земля как то странно качалась, словно он вдруг сделался пьяным или как будто его угораздило попасть в самый эпицентр землетрясения.

Автомат… Где то здесь был его «калаш»… Выронил, наверное… Ноги совершенно не держат… да что ж это с ним такое?!

И в ту же секунду Супрун увидел… Шулепина! Приятель был всего в метрах пяти; суетливо елозя локтями и коленями, извиваясь, как уж, он отползал в сторону лесопосадки…