Страница 82 из 156
Аарон
Джереми выдвигает стул и присаживается за стол, накрытый белый скатертью, напротив меня. Он закрывает мне вид на океан, который открывается с вип-номера гостиницы. Это мой номер, я часто ночую здесь. Это практически мой второй дом. Стеклянная дверь на широкую лоджию немного приоткрыта – легкий ветер играет со светлыми шторами, свисающими с карниза.
Джер протягивает руку и хватает пачку моих сигарет, чтобы достать одну и закурить. Он щелкает зажигалкой, в точности как я пару минут назад. Затягивается, выдыхая через мгновение дым вверх. Он не курил уже более года, поэтому для меня немного удивительна эта ситуация, но друг внешне остается достаточно спокойным.
Я решаюсь заговорить первым:
— Сегодня отец с матерью приезжают.
Друг улыбается, но выходит это у него невесело.
— Они уже в отеле, Рон.
Мы встречаемся глазами. Наверное, сейчас мне стоит потушить немедленно сигарету, застегнуть голубую рубашку, привести в порядок волосы и спуститься вниз. Но ничего из этого я не делаю. В конце концов, родители сейчас заняты тем, что общаются с персоналом (ее имя настойчиво звенит в ушах). Если я понадоблюсь, меня обязательно оповестят.
Официантка Мария, что доставляет всегда еду в мой номер, стучится в дверь. Я знаю, что это она, поэтому кричу, что открыто. Смуглая девушка подкатывает к нам сервировочный столик на колесах и, поздоровавшись, принимается выкладывать завтрак на наш стол.
— Мария, если будут спрашивать, я еще сплю.
Она молча кивает головой, продолжая заниматься делом: убирает крышки с блюд, кладет столовые приборы, наливает в стаканы свежевыжатый апельсиновый сок. Предлагает налить также кофе, но я отказываюсь и делаю это сам. Джереми выпивает свою первую чашку почти залпом, причем мне прекрасно известно, что напиток очень горячий. Джер явно нервничает. Вопрос лишь один: почему?
Мария удивленно смотрит на него, но потом я прошу её уйти, и она вновь беспрекословно выполняет то, что я ей говорю. Закрывает за собой дверь; еще немного прохладный утренний воздух ласкает наполовину обнаженный торс.
— Расскажешь, что случилось? — предлагаю я, склоняясь над своим вкусно пахнущим омлетом.
Джереми снова наливает себе кофе, откусывает сэндвич. После того, как тщательно прожевал кусок, он отвечает:
— Проходил сегодня мимо бара. Агнес делилась с Эмили о том, что Сэм приезжает. Кажется, она была не в духе.
— Кто? — спрашиваю, сжимая челюсти, хотя сам прекрасно знаю, о ком речь.
У меня в душе все переворачивается при упоминании ее имени. Чертова Ники!
— Агнес, — хмыкает Джер.
Я поднимаю на него глаза.
— Но ты ведь доволен, — констатирую, поведя плечом. — Теперь все мои просьбы полетят к чертям, ага?
Я уверен, что Джереми сейчас просто меня ненавидит.
— Просьбы? — Он отбрасывает недоеденный сэндвич обратно на тарелку с замысловатым узором с одной стороны. — Я не ослышался? Ты запрещал мне общаться с Самантой! Запрещал!
Парень указывает на меня пальцем, и его глаза буквально светятся от возбуждения — он готов мне глотку разорвать.
— Я не мог тебе запретить чего-то, Джереми, — отвечаю вполне спокойно. — Ты сам знал, что это правильное решение.
— Для тебя, — выплевывает тот. — Для тебя и твоей проклятой самовлюбленности. Просто… знаешь, я не поддерживаю Сэм. Не поддерживаю ее отношение ко всему, но ты слишком жесток, Аарон, и ты был жесток эти два года, я не могу больше выносить того, что ты гниешь. — Он откидывается на спинку стула. — Перестань винить себя за то, что случилось и отпусти это.
Я скрежещу зубами. Кажется, Джер вот-вот выведет меня из себя.
— Не могу.
— Мы не учились в Принстоне, Аарон! — орет друг, наконец, позволяя выплеснуть всю свою боль. – Мы поступили в самый убогий колледж, где каждый второй курил травку, в том числе и тренер сборной по футболу. Всем было плевать на всех. Никто бы и не заметил, что Майклу плохо. Никто бы из посторонних. Даже мне было это не очевидно – человеку, который был рядом слишком много времени. И уже тем более Саманта ни о чем и догадываться не могла, потому что бывала здесь время от времени. Ты ведь это понимаешь? — Пусть он только не заплачет сейчас. — Майкл доверился тебе, и он хотел, чтобы ты никому не говорил. И ты не сказал, в тайне надеясь, что кто-то да заметит, как он… — Джереми трудно подобрать слова. — … Как он…