Страница 18 из 31
Однако не у всех зверей состояние кожных желез зависит от периода гона. Скажем, у некоторых землероек они хорошо развиты и зимой, и летом. Кастрация не влияла на размер подхвостных желез у девятипоясного броненосца.
Оружие защиты. «У землероек оба пола снабжены пахучими брюшными железами,- писал Чарлз Дарвин,- и ввиду того, что трупы их остаются нетронутыми птицами и хищными животными, нельзя сомневаться, что запах им служит охраной».
Самое сильное пахучее оружие, конечно, у скунса. От запаха выделений его подхвостной железы некоторые животные впадают в бесчувственное состояние, а у человека появляется тошнота, и он может упасть в обморок. Скунса пытались акклиматизировать у нас в стране, но безуспешно. Скорее всего потому, что у выпускаемых зверей вырезали пахучие железы - зверь был лишен своего главного оружия.
Не так уж безобидны и мускусы других зверей. Попадание содержимого подхвостовой железы американской норки в глаз ощущается несколько часов. В народе полагают, что хорек не только обороняется с помощью своего запаха, но и одурманивает таким способом свою жертву, лишая ее способности сопротивляться. Убеждение в отпугивающем действии мускусов широко распространено: даже сейчас рыбаки Ньюфаундленда перед путиной запасаются «бобровой струей» (так называют пахучие железы бобра) - верным средством, по их мнению, для отпугивания морских змей, в существование которых они верят.
Однако большинство наблюдений говорит о другом. Собака, нападая на норку, которая выбрызгивает мускус, не обращает на это никакого внимания. Запах не устрашает ее. Но все-таки может содействовать спасению зверька, дезориентируя преследователя. Пытаясь поймать верткого горностая, собака натыкается на запах его мускуса, начинает его искать в снегу, а он тем временем и был таков.
Защитное свойство мускуса выражается и в психическом воздействии: неожиданное появление сильного запаха снижает уверенность агрессора и тем самым облегчает спасение жертвы.
Оборона от кровососов. Полагают, что запах кожных желез слухового прохода, в том числе и у человека, служит для защиты его от попадания насекомых. Любопытно, что вши никогда не заползают в уши.
Возможно, что подобным свойством обладают и запахи других мускусов. Как-то я проделал такой опыт. Смазал одну из своих рук до локтя мускусом норки, разбавленным глицерином, а затем, расставив руки в разные стороны, сидел неподвижно 20 минут и считал комаров, посетивших каждую руку в отдельности. Нельзя сказать, чтобы это было очень приятное занятие, но интересное. Руку с запахом укусили 23 комарика, а другую - 37. Видно было, как некоторые из этих тварей подлетали к коже, имевшей запах мускуса, кружили над ней, а затем улетали.
Из опыта звероводов Севера известно, что гнус иногда насмерть заедает щенков зверей, разводимых на фермах. Больше всего при этом достается маленьким лисицам и песцам, норчат же комары кусают не так зло, что, видимо, связано с их более сильным запахом.
«Дважды я видела, как Эльса невозмутимо пересекала широкий поток черных муравьев,- пишет о своей ручной львице Джой Адамсон,- ее большие лапы вносили смятение в их стройные колонны. Эти крошечные воины яростно атакуют любое препятствие на своем пути, но Эльсу почему-то они не трогали». Не исключено, что действовал запах мускуса подошвенных желез. Кстати, ни львицу, ни львят ни разу не жалили скорпионы, которые в Африке водятся в изобилии.
Однако далеко не всех зверей их запахи спасают от насекомых-кровососов. Песчанки приспособились бороться с ними другим путем: они запасают в норы полынь, дух которой нетерпим для блох.
«Нас слишком много». В последние годы ученые заметили, что при разной численности зверей меняется не только их поведение, но и запахи тела. Иначе говоря, получены факты, свидетельствующие о связи деятельности пахучих желез с плотностью популяции. Например, вес паховых и подчелюстных желез у самцов диких кроликов там, где их мало, оказался гораздо выше, чем там, где их много. Это, конечно, связано с взаимными контактами.
Интересно, что вес желез у бобров зависит от места и условий обитания: там, где много браконьеров, где зверей часто тревожат, мускусные мешки у них небольшие и дряблые, а там, где их не беспокоят, железы крупные с густым мазеобразным секретом.
Оказалось, что запахи могут и подавлять и усиливать размножение зверей. Скотоводы знают, что присутствие самца в стаде, его запах синхронизируют половые циклы самок.
Появление самца ускоряет наступление готовности к размножению у самок мышей и хомячков. При выключении же у них обоняния уменьшается количество случаев готовности и беременностей. Большинство самок мышей не приносит потомства и при большой скученности в колонии.
Кстати, у насекомых запахи тела могут подавлять не только размножение, но и рост. Например, в компании по 10 штук тараканы растут медленнее, чем одиночки. Если же им отрезать усики-антенны, на которых имеется орган обоняния, они догонят в росте изолированных собратьев.
Все больше и больше появляется доказательств того, что животные способны сами регулировать свою численность (бессознательно, конечно!) в соответствии с наличием пищи. Запахи тут играют не последнюю роль.
Нельзя пахнуть сильнее вожака. У самцов пахучие железы обычно крупнее, чем у самок, даже если брать не только абсолютный, но и относительный вес, то есть с учетом размеров тела. Например, подбородочная железа у самцов диких кроликов куда больше, чем у самок, и пользуются они ею для маркировки запахом границ своих владений в 7 раз чаще, чем самки. Подхвостная железа у самцов американской норки в 3,5 раза больше, чем у самок, а в период брачного возбуждения разница еще больше. Отличаются железы зверей разного пола по химическому составу их секретов.
Иногда у самца есть железа, а у самки нет, например, препуциальная железа у кабарги, брюшная железа у крысы с Гавайских островов, горловая железа у тропической американской летучей мыши. Обратная картина встречается редко. Видимо, самцы всех зверей пахнут сильнее, чем самки.
Оказывается, степень развития пахучих желез характеризует положение отдельного зверя на иерархической лестнице в его сообществе. Доминанты, или лидеры, имеют наиболее крупные, развитые пахучие органы, звери же с подчиненным положением не могут хвастаться их величиной. Л. Н. Скурат установила, что среди полевок крестцовые железы наибольшего размера отмечены у самцов, имевших самые крупные половые железы-семенники. Никто не имеет права пахнуть сильнее вожака!
Любопытно, что среди крупного рогатого скота развитие кожных желез связано с хозяйственными и племенными качествами: чем больше потовых и сальных желез, тем больше содержание жира в молоке, тем лучше производитель.
Запах тела зависит и от питания. При кормлении рассы (есть такой хищный зверь) бананами ее мускус становится особенно благовонным. Еще Ч. Дарвин заметил, что если собаку кормить сырым мясом, то ее запах становится похожим на запах шакала. Белые крысы, в пище которых содержалось много питательных веществ, привлекали большее количество комаров, чем крысы, получавшие обычный корм.
Голодание также влияет на запах тела. Норчонок, погибший от голода, имел в запахе, присущем норкам, совершенно не свойственный оттенок пиридина. Барсук, добытый во время спячки, то есть когда он не потребляет пищи, пахнет слабее, чем обычно. Кстати, голод влияет не только на запах, но и на обоняние.
Одомашнивание зверей ведет к ослаблению их запаха. Лабораторная крыса в сравнении со своими дикими сородичами почти не пахнет. В неволе хорьки редко выбрызгивают содержимое подхвостной железы. Не в связи ли с изменением запаха дикие животные враждебно относятся к особям своего вида, жившим у человека?
И тут комплексность. Маркировка мускусом у зверей нередко сочетается с маркировкой продуктами жизнедеятельности - мочой и экскрементами. Секрет подхвостных желез попадает на них. У самца кабарги экскременты получают запах мускуса, проходя через щетку волос хвоста, имеющего пахучие железы. Моча у некоторых зверей также обогащается мускусом, например у бобра. Запаховая маркировка нередко сочетается со зрительной. У самцов красного кенгуру шерсть в местах расположения пахучих желез окрашена в красный цвет, у самок карликовой антилопы - в цвет индиго.