Страница 51 из 113
- Мэри! – В последний раз восклицает Норин Монфор и скрывается из виду.
Все это время Мэри-Линетт мужественно держалась, не позволяя панике затуманить
рассудок, но как только сестра уходит, лицо у нее бледнеет, а в глазах застывает ужас.
Она поворачивается ко мне и шепчет:
- Дело дрянь.
Полностью согласен. Огонь приближается к моим ногам, и я чувствую, как тепло от камина
нагревает воздух. Языки пламени почти достигают подошвы моих кроссовок, и, не хотелось бы
нагнетать обстановку, но мне становится паршиво. Желудок сводит.
- Черт. – Порывисто дергаюсь в сторону, но так и не схожу с места, осматриваю ноги и
осматриваю комнату, заполняющуюся едким дымом, а затем гляжу на Монфор. – Идеи?
Женщина сглатывает. Нервно хватается пальцами за лицо и прокатывается ладонью по
вспотевшим щекам. Что у нее происходит в голове? Вокруг чего вертятся мысли? Я бы не
отказался сейчас от какой-нибудь способности: контролировать воду или воздух. Меня устроило
бы что угодно, лишь бы суметь выбраться отсюда, но как? Ариадна приказала не сходить с места.
И до каких пор? Пока не поджаримся заживо? Неожиданно Мэри-Линетт встряхивает головой и
наклоняется вперед.
- Что вы делаете?
- Я не собираюсь сгорать заживо. – Рявкает она, пытаясь дотянуться до кресла.
- Да, сгорать заживо больно.
- Не сегодня, – шипит Мэри, стиснув зубы, – и не в этом веке.
Наконец, ей удается ухватиться за край потертого, массивного кресла, которое стоит ближе
к выходу из гостиной. Я недоуменно хмурюсь, а потом чувствую, как язык пламени
набрасывается на мою руку, и стремительно отшатываюсь назад. Пальцы вспыхивают так горячо,
что судорога прокатывается вдоль всего локтя, и я рассержено стискиваю зубы.
- Черт возьми.
- Пригнись.
- Что?
Недоуменно оборачиваюсь и замираю, увидев, как женщина легким движением руки
подхватывает кресло, поднимает над полом и кидает в сторону камина. Что за...
- Осторожно!
Твою мать. Я порывисто наклоняюсь вперед, закрываю ладонями лицо и слышу, как кресло
врезается в камин, заполонив проход огненным языкам. Я валюсь на пол под хруст
разваливающейся мебели, прокатываюсь подбородком по половицам и щурюсь.
- Черт, – в ушах неприятно звенит, в ноздрях какая-то дрянь, – вы спятили!
- Огня стало меньше.
- Меньше? – Оборачиваюсь через плечо, гляжу на камин и нервно сглатываю. Пламя
начинает медленно обгладывать кресло, будто изголодавшийся пес обгладывающий кость. И
внутри у меня все от омерзения скомкивается в колючий шар из злости. – Дерьмо.
- Что? – Мэри-Линетт раздраженно сводит брови. – Теперь у нас есть пара минут.
- Вы в своем уме? Сейчас огонь перекинется на кресло и разрастется еще сильнее, он и
деревянными половицами отлично подпитывался, а вы дали ему целое кресло!
- Я действую спонтанно.
- Вы действуете глупо.
Поднимаюсь на ноги, хватаюсь руками за виски и горблюсь, будто на меня свалился
потолок. Черт подери, о чем она вообще думала?
- Есть другие идеи? Давай, я не против.
- Только не вздумайте разбивать окна.
- Продолжишь умничать, и я тебя вместо второго кресла в камин запущу.
Я взмахиваю руками, отворачиваюсь и думаю, что мы с ней вдвоем убьем друг друга раньше,
чем за нас примется пламя. Или же...
- Вдвоем, – шепчу я, расширив глаза, – черт, Мэри. Наверху спит Хэрри.
- Я совсем... О, Боже. – Она растерянно поджимает губы и осматривает черный дым, собравшийся под потолком, поднимающийся вверх по тонким стыкам, щелям.
Почему я забыл про брата? Как эта информация вообще могла вылететь из головы?
- Он поможет нам, – неуверенно отрезает Мэри и поднимает подбородок, – Хэрри!
- Нет, стойте. Он спит, как убитый.
- Издеваешься? Он не слышал, как я киданула в камин кресло?
- У него плохо в последнее время со сном, я стащил ему таблетки с вечеринки. – Мне
становится тошно от такого идиотского стечения обстоятельств. Или дело в гари, которая
прожигает горло? Я кашляю, выплевывая желчь, и встряхиваю головой. – Надо подумать.
- Как его разбудить?
- Оглушить. Нужно что-то очень громкое.
- Что? – Пот толстыми струями скатывается по лицу женщины. Она смахивает его со лба, а
он вновь появляется, вновь капает вниз. – Мэтт, думай скорее. Чем дольше он спит, тем больше
вдыхает углекислый газ. Он может больше вообще никогда не проснуться.
- Я хорошо знаю биологию.
- Может, попытаться еще раз? Дотянутся до дивана?
Нет. Такими попытками мы лишь подкидываем бревна в костер.
Надо найти другой выход. Логичный. Правильный. Единственный.
Я расширяю глаза и быстрым движением касаюсь металла за своей спиной.
- Точно, – в моих глазах проскальзывает нечто безумное, – браунинг.
- Браунинг? Откуда у тебя...
Я выхватываю пистолет, поднимаю его над головой и делаю несколько выстрелов.
Оглушительный звон прокатывается по комнате, от которого закладывает уши. Черт. Я
моргаю, словно человек, потерявшийся в реальности, а потом стреляю еще раз. И еще.
Мэри зажимает ладонями уши, нагибается, распахнув глаза от ужаса, а я одержимо пялюсь
на потолок, наивно полагая, что он развалится на части. Давай же, давай.
Я стреляю, пальцы сводит. Никогда прежде я не делал ничего подобного! Отдача от
выстрелов все норовит повалить меня на спину, но я держусь ровно, пусть от жары уже не вижу
комнаты, не различаю цветов. Все плавает, кренится и горит, но не только снаружи, но и внутри.
Мои легкие бурлят от напряжения. А я продолжаю стрелять, не отдавая себе отчета в том, что
патроны давно закончились, и пуляю я в воздух холостыми выстрелами.
- Мэтт, черт возьми, Мэтт!
Кто-то хватается за мои плечи холодными руками.
- Мэтт, посмотри на меня!
Растерянно опускаю подбородок. Моргаю. Моргаю еще раз и внезапно понимаю, что передо
мной Хэрри в своих идиотских очках и смятой пижаме.
- Хэйдан, – хриплю я.
- Что тут творится? Святые угодники, ты горишь! – Брат хватает подушку с дивана и
начинает молотить ею по моей ноге, а я не чувствую боли. Ничего не чувствую. – Почему вы не
убегаете? Почему стоите истуканами? Надо уносить ноги!
- Но мы не можем, – отвечает Мэри-Линетт и разражается сухим, едким кашлем. Она
покачивается в сторону и хватается вспотевшими ладонями за лицо. – Ничего не можем.
- Что за фигня, черт, черт.
Хэрри прикрывает нос рукой и безумным взглядом осматривает пылающие шторы.
- Выбирайся из дома. Живо.
- Я вас не оставлю.
- Хэрри...
- Замолчи, Мэтт. Просто замолчи.
Он пронзает меня свирепым взглядом, а затем вдруг срывается с места. Я собираюсь
кинуться за ним, но вновь не могу сдвинуться с места. Лишь ослаблено горблюсь и нелепо
хватаюсь пальцами за горло, царапая его, натирая до красноты. Черт. Опираюсь ладонями о
колени и смотрю на плавающий ковер, сипло вдыхая и выдыхая горячий воздух.
Нельзя падать. Нельзя падать.
- Я вытащу Ари и останусь в живых, – шепчу я, от злости стиснув зубы, – я не умру.
Никогда прежде я не цеплялся так за свою жизнь.
Неожиданно сквозь черную, дымчатую завесу я замечаю Хэйдана. Он прорывается в
гостиную, держа в пальцах шланг, подпрыгивает к камину и заливает его ледяной водой.
Какое-то мгновение мне кажется, что у меня галлюцинации. Откуда у Хэрри шланг? Где он
его отыскал? Но потом я слышу, как шипит от капель воды раскаленная мраморная панель, ощущаю, как прохладный пар ползет по ногам, забираясь под одежду. Я измотано мотыляю
головой, пытаясь разглядеть в серых, плотных облаках лицо брата или младшей Монфор. Но не
вижу ничего, кроме собственных рук, покрытых каплями холодной воды.
- Черт, – шепчу я, прокатившись мокрыми пальцами по лицу. Кожа остывает, и мне в разы