Зона Действия

Девица была жесткой, ехидной, и весьма мускулистой.

Если о женщине говорят как о мужественном человеке, то за частую такая женщина бывает, увы, мужеподобной.

Американец - лет ...цать назад наверняка позавидовал его физической форме, а сейчас прекрасно понимаю, что всё это лишь следствие приема гормональных препаратов, различных стероидов и хорошего спортивного питания. Что касаемо характера: заносчив, груб, агрессивен, короче наверняка нарвется, помяните мое слово. Что ни предложение, то через небольшой интервал, то асс, то фак, то шыт, и бесконечное - бич, бич, бич...

Особенно матерился американец, когда я называл всех нас сталкерами. Оно и понятно - он то, ходок, епта.

Хохол очень натурально удивился, мол, чего это он?

Я же, решив подловить плутоватого любителя свиного сала, выдал весьма неточный перевод: - На пляж хочет. Очень.

- А-а-а, тягне на батькiвщину, - не моргнув глазом протянул хохол.

Я же едва сдержал улыбку - тоже меня проверяет.

Следующим в моем списке идет Египтянин. В меру мускулист и сухощав. Подвижен. Импульсивен. Хитер, как еврейский ростовщик.

Монгол. Спокоен как удав. Порой даже кажется что слегка заторможен, но это лишь видимость, поскольку если сравнить его с медведем, когда нужно этот зверь способен развивать скорость до шестидесяти километров в час. Так что всё это ошибочное ощущение лишь иллюзия, которая слетит в тот момент, когда это будет ему нужно.

Хохол - здоровенный детина с толстым налетом шовинизма. Типичный бендэоровец.

Ах да, совсем забыл - ещё здесь был я: самый справедливый, самый добрый, самый смелый. Короче я, со всеми своими достоинствами и недостатками.

Ну, и теперь сами подумайте с кем и против кого мне придется дружить.

Ничего на ум не приходит?

Вот и мне, кроме себя самого никто на ум, пока не идёт, тоже...

***

Не прошло и двух часов, как я наконец-то узнал имена (естественно, при условии, что хоть кто-то из нас назвался своим настоящим именем или кличкой) всех своих товарищей по несчастью (или удаче, кто знает?), и теперь передо мной стояли: Мексиканка Мари, американец Страйк (скорее всего сталкерская кличка означающая удар), Египтянин Хонсу (египетский бог, покровитель путешественников, а значит и сталкеров), монгол Батар (если мне не изменяет память, а она мне не изменяет, то это имя означает богатырь), и хохол по имени, или кличке Ярош, что в свою очередь означает русское имя Ерофей.

Теперь, когда все мы познакомились (кстати, никто не рвался вперед с рукопожатиями громко называя свое имя) настало время внимательно осмотреть место в котором мы оказались.

Помещение напоминало цилиндр, где пол, густо присыпанный толи пеплом, толи пылью, был диаметром примерно шесть метров, а стены покрытые не то узором, не то сложными письменами наподобие египетских тянулись вверх метров на двадцать, а потом исчезали во тьме, и неизвестно на сколько ещё в высоту это сооружение поднималось вверх.

Что же касается освещения, то как токового его не было - казалась, что стены вокруг нас сами, каким-то непонятным образом, подсвечиваются.

Никакого намека на люки, двери и окна нами замечено не было.

Глядя вверх в сгущающуюся там темноту, я задумчиво процитировал:

- На дивное небо смотрю и гадаю.

Чего ж я не сокол, чего не летаю...

Хохол так же задумчиво подхватил:

Чому мен╕, Боже, ти крила не дав?

Я б землю покинув ╕ в небо зл╕тав...

Если честно, то хохол просто на мгновение раньше продолжил стих украинской песни, которую я хотел продолжить вовсе не каноническими строчками, а о том, как страдалец получил от всевышнего подсрачник и осуществил свою заветную мечту взлетел высоко-высоко!!! Непечатная версия меня вполне устраивала, но и расстраивать попусту хохла я тоже не хотел. Так что пусть в этой песне все остается как было.

***

- Будемо копати, - устало предложил Ярош, после пары часов абсолютно бесполезных поисков выхода.

Мне это предложение откровенно не нравилось, учитывая, что никакого оружия у нас не было. Единственное, что могло сойти за некий скребок - это довольно крупная пряжка ремня, поддерживающая джинсы американца. Однако, в ответ на нашу просьбу, Страйк осыпал нас скудной американской бранью в которой нет почти ничего кроме: фак, бичь, шыт.

- Шо таке?

- Говорит этот ремень ему подарил Шурценфеггель.

- Арнольдо!? Бреше американець, - махнул рукой Ярош.

- Я тоже так считаю, но нам от этого не легче - придется копать руками, - вздохнул я.

***

Копали только я и хохол. Всем остальным было совершено плевать на нашу возню.

Кроме братьев славян никто работать не хотел. Ну, с американцем и с девицей все понятно: первый считает, что раз он гражданин соединенных штатов америки, то ему все должны; а девушка - это все-таки девушка. Зато никакого оправдания для монгола и египтянина я найти не мог. Хотя последний и взял на себя обязанности переводчика, на добровольной основе, но это занятие не настолько обременительно, как копка слежавшегося грунта почти голыми руками.

- Эй, Батар, ты чем там занимаешься?

- Слушаю песню ветра...

- Ну, слушай, слушая, - сказал я почти беззлобно.

Ярош, хоть на вид и был гораздо мощнее и крепче меня, но сдался довольно быстро.

Я же, с упорством идиота, продолжал, едва ли не зубами, вгрызаться в землю устилающую пол.

За сорок минут работы мне удалось заглубиться почти на метр.

Дна я пока не достиг.

С другой стороны наши таинственные покровители, так и не подали никакого сигнала. Это могло означать, что им пока не до нас.

Но ещё существовал вариант, что наше появление в этих странных чертогах - это какой-то сбой.

И все мы спустя некоторое время погибнем от голода и обезвоживания.

В пользу последнего предположения говорили чьи-то останки, попадающиеся мне время от времени в толще земли.

Кое-что меня во всем этом смущало, а именно то, что кости эти носили на себе следы огня, словно какие-то неопределимые пока существа сгорали здесь почти дотла. Причем совершенно непонятно, а принадлежали ли эти кости животным, людям, или вообще каким-то инопланетным созданиям.

А ещё мне не давала покоя одна невеселая мысль: - А не остатки ли это от предыдущих групп, которые сидели тут точно также как и мы, до тех пор пока чудовищное пламя ее испилило их, а долгие годы не спрессовали пепел в пласт о который я сломал все свои ногти.

Поделиться своим открытием я поспешил столь же незамедлительно, как все остальные рвались мне помочь.

Эта бесконечная копка уже начала меня доставать, когда я наткнулся на необычный предмет, который чем-то напоминал титановый штифт, из тех, что всё еще служат для замены суставов в современной медицине (поверьте, мне на слово, не так много людей могут пользоваться услугами частных клиник, в которых используются лечебные артефакты - обычно клиентами этих весьма дорогих учреждений являются, как минимум, долларовые миллионеры, а прочий люд, как и прежде, излечивает свои хвори в обычных поликлиниках, или народными средствами).

Задумываться о том, каким образом сюда попал этот штифт я пока не стал, а вот работа по рытью земли явно пошла быстрее, и дело двигалось бы ещё более споро, если бы, кто-то сменил меня дав мне передохнуть.

Однако, беглый взгляд из вырытого мною котлована, показал мне, что желающих помочь, здесь, по прежнему, не имеется:

Американец, которого за глаза мне очень хотелось бы называть бич, снова раздраженно о чем-то матерился, через один-два слова используя вышеупомянутое; египтянин усердно изучал орнамент на стенах, что навело меня на мысль о том, что этот хитрован, вполне возможно способен читать эти письмена, но вовсе не собирается делиться информацией с остальными; хохол все еще баюкал сбитые руки; монгол просто сидел, закрыв глаза, губы его при этом беззвучно шевелились - должно быть он молился.