Рассказы

- Ради бога, хватит, - сказала Норма.

- Я свихнусь, - сказал Карл.

Он не находил себе места - время бежит, почти месяц прошел, а он еще не садился за работу. Приуныла и Норма - ей приходилось стирать детские вещички в раковине нетопленого, захламленного номера. Мало того, за прошлую неделю им предъявили в гостинице счет аж на двадцать тысяч, плюс две тысячи в день у них уходило на еду, хотя ели они кое-как, а для детей Норма готовила сама на специально купленной для этого плитке.

- Карл, что, если мне пойти работать?

- Хватит с меня твоих работ, - ответил он. - Ты же тогда ничего не увидишь.

- А что я так вижу? Я нигде, кроме Колизея, и не была. Тут она и предложила снять квартиру без мебели, а мебель построить.

- Где я возьму инструмент? - сказал Карл. - Ну посуди сама, во что нам обойдется дерево в стране, где дешевле настилать мраморные полы? И кто, интересно, будет заниматься наукой, пока я буду плотничать и столярничать?

- Хорошо, - сказала она. - Замнем для ясности.

- А что, если снять квартиру за семьдесят пять тысяч, но уехать через пять-шесть месяцев? - спросил Карл.

- А ты успеешь закончить диссертацию за полгода?

- Нет.

- Мне казалось, мы приехали сюда в первую очередь для того, чтобы ты закончил диссертацию.

И Норма прокляла день и час, когда услышала об Италии.

- Довольно, - сказал Карл.

Он совсем потерял голову, клял себя - приехал, не подумав, чем это обернется для Нормы и ребятишек. Не понимал, почему все складывается так неудачно. А когда не клял себя, клял итальянцев. Бесчувственные, скользкие, человек попал в такой переплет, а им хоть бы хны. Он не может найти с ними общего языка, хоть и знает их язык. Не может заставить их объясниться начистоту, пробудить в них сострадание к его затруднениям. Чувствовал, как рушатся его планы, его надежды, и опасался, если квартира вскоре не найдется, разочароваться в Италии.

У Порта Пинчано, на трамвайной остановке, кто-то тронул его за плечо. Посреди тротуара, на самом солнцепеке, прижимая к груди потрепанный портфель, стоял лохматый итальянец. Волосы торчком. Кроткие, не грустные, но с явными следами грусти глаза. Чистая белая рубашка, жеваный галстук, черный пиджак, сбежавшийся складками на спине. Джинсы и узконосые дырчатые, тщательно начищенные туфли - явно летние.

- Прошу извинения, - сказал он, робко улыбаясь. - Я Васко Бевилаква. Вам желательна квартира?

- Как вы догадались? - спросил Карл.

- Я следовал вас, - ответил итальянец, выразительно махнув рукой, когда вы ходили от agenda {агентство (итал.).}. Я сам agenda. Я люблю помогать американскому народу. Он замечательный.

- Вы квартирный агент?

- Это есть верно.

- Parliamo Italianо {Поговорим по-итальянски? (итал.).}.

- Вы говорите на итальянски? - Он не смог скрыть своего разочарования. - Ма non e italiano? {Но вы ведь не итальянец? (итал.).}

Карл сказал, что он американец, специалист по итальянской истории и культуре, много лет изучал итальянский.

Бевилаква, в свою очередь, объяснил ему, что, хотя у него нет своей конторы, да, кстати говоря, и машины, у него есть несколько совершенно исключительных вариантов. О них ему сообщили друзья - они знают, что он открыл дело, и обязательно рассказывают ему обо всех освободившихся квартирах как в их домах, так и в домах их друзей, ну а он, само собой разумеется, отблагодарит их, когда получит комиссионные. Настоящие агенты, продолжал он, дерут рваческие пять процентов. Он просит всего-навсего три. Его цена ниже, потому что, по правде сказать, у него и расходы небольшие, ну и потому что американцы ему очень симпатичны. Он справился у Карла, сколько комнат ему нужно и сколько он согласен платить.

Карла раздирали сомнения. Хотя итальянец и произвел на него приятное впечатление, он не bona fide {добросовестный (лат.).} агент и скорее всего работает без лицензии. Он был наслышан об этих мелких пройдохах и хотел уже сказать, что не нуждается в услугах Бевилаквы, но глаза того молили не отказать.

А ведь я ничем не рискую, сообразил Карл. Вдруг у него и впрямь есть подходящая квартира. Он сказал итальянцу, что ему нужно и сколько он рассчитывает платить.

Бевилаква просиял.

- Какую область вы изыскиваете? - темпераментно спросил он.

- Меня устроит любой более или менее приличный вариант, - ответил Карл по-итальянски. - Необязательно идеальный.

- Не исключительно Париоли?

- Не только Париоли. Все зависит от квартплаты.

Бевилаква зажал портфель в коленях, полез в карман рубашки. Вытащил истрепанную бумажонку, развернул и, сдвинув брови, стал разбирать карандашные каракули. Чуть погодя сунул бумажку обратно в карман, взял в руки портфель.

- Дайте мне ваш номер телефона, - сказал он по-итальянски. - Я просмотрю другие варианты и позвоню вам.

- Послушайте, - сказал Карл. - Есть у вас хорошая квартира - отлично, я ее посмотрю. Нет - прошу, не отнимайте у меня времени понапрасну.

Лицо Бевилаквы исказила обида.

- Честное слово, - сказал он, прикладывая к груди здоровенную ручищу, завтра же у вас будет квартира. Чтоб моей матери родить козла, если я вас обману.

Он занес в блокнотик адрес гостиницы Карла.

- Буду у вас ровно в час, поведу вас смотреть потрясающие квартиры.

- А утром никак нельзя?

Бевилаква рассыпался в извинениях.

- Пока что я работаю с часу до четырех.

Он рассчитывает, сказал Бевилаква, в дальнейшем работать дольше, и Карл догадался, что квартирными операциями он занимается в перерыв, положенный на обед и сиесту, а так служит за гроши в какой-нибудь канцелярии.

Карл сказал, что будет ждать его ровно в час.

Бевилаква враз посерьезнел - похоже, ушел в свои мысли, - откланялся и удалился, загребая туфлями.

Он появился в гостинице без десяти два, в тесной черной шляпе, с космами, укрощенными бриллиантином, запах которого мигом разнесся по всему вестибюлю. Карл топтался у конторки: когда Бевилаква, как всегда при портфеле, ворвался в гостиницу, он уже простился с надеждой его увидеть.

- Готовы? - переводя дух, спросил он.

- Уже с часу готов, - ответил Карл.

- У меня нет машины - вот почему так получается, - объяснил Бевилаква. - У автобуса спустила шина.