Теплица (сборник)

А пока ступня старьянина по-прежнему оставалась у него, но теперь еще труднее будет найти возможность показать ее Подписывающему Синворету.

Следующий день был пятым днем визита Синворета.

Для Тоулера он прошел бесплодно. Занятый переводом многочисленных и маловажных бюллетеней Вермиллиона, он даже не видел ни одного нула.

Некоторое облегчение доставило ему возвращение в круг старых друзей. Он как мог передал Ларденингу инструкции относительно его новой работы. Видно было, что парень тоже в напряжении, но Тоулер вспомнил о его чувстве к Элизабет и лишь выразил ему свое сочувствие.

Во время осмотра нескольких подгуберний только Терекоми сопровождал Синворета и показывал ему то, что тот должен был увидеть. Потом Подписывающий с большой охраной посетил старый земной город Лондон, где жило несколько тысяч двуногих и двое нулов-археологов.

Вечером Ларденинг рассказал об этой экскурсии.

- Этот старый дурак привык к стилю жизни Империи, - сказал он. - Ему не разглядеть блефа Хава. Глупо было надеяться, что он чем-то поможет нам.

- Как ему объяснили мою отставку? - спросил Тоулер. - Это его не удивило?

- Нисколько. У Хава, конечно, была готовая история. Он сказал Синворету, что ты неверно переводил слова беженцев из Ашкара. Якобы они говорили, как ненавидят Риварса и его террористов. И Синворет в это поверил!

- У нас осталось всего два с половиной дня! - в отчаянии крикнул Тоулер.

- А что мы сможем сделать? Синворет уже не поверит нам, даже если услышит правду.

- Что-то нужно придумать. Теперь только ты, Ларденинг, имеешь к нему доступ. Придумай что-нибудь.

Тоулер оглядел лица переводчиков. Реонаши, Спаддер, Джонс, Юджин, Кли и Миллер собрались посмотреть, что будет происходить в эти критические минуты. Это они недавно осудили его поведение, и сейчас их беспомощность беспокоила Тоулера. Если они надеялись, это была лишь апатичная надежда, что кто-то что-то сделает. Они были конечным продуктом тысячелетнего партассианского правления, расой рабов.

Внезапно Тоулер увидел себя в ином свете. Он много выдержал, живя в постоянно страхе, но все же выдержал. У него имелось то, чем не обладали эти люди: отвага и решительность.

Похлопав Ларденинга по плечу, он вышел.

На шестой день визита Синворета Тоулер проснулся с твердым намерением.

Сначала он подумал о Риварсе. По последним донесениям, вождь вел отчаянную борьбу со старьянскими силами на мрачных склонах Холмов Берн. Несмотря на это, он явно беспокоился: доставили его посылку Синворету или нет. А она уже почти три дня лежала в холодильнике Тоулера.

До наступления ночи она должна попасть в руки Синворета... Но каким образом?

Тоулеру повезло. Едва он закончил завтрак, как его вызвали.

- Говорят из дворца, Гэри. Приходи поскорее, хорошо? Питер Ларденинг заболел, и Синворет приказал вызвать тебя, а через двадцать минут он едет взглянуть на сражение.

- Сейчас буду.

Он медленно положил трубку. Странно все это. Накануне Ларденинг выглядел вполне здоровым. Что ж, похоже, все-таки ему удастся встретиться с Синворетом. В душе Тоулер жалел, что любимая Элизабет не увидит его в новой роли героя.

И Синворет, и Ройфуллери были вежливы, но молчаливы. Их не радовала перспектива короткого воздушного путешествия, однако они со стоическим спокойствием, как и пристало нулам, поднялись в инспекционный корабль следом за Терекоми и Пар-Хаворлемом. Губернатор при виде Тоулера предупреждающе шевельнул гребнем, словно говоря: "Пока я здесь, никаких фокусов..."

Корабль стартовал и через верхние ворота вышел в земную атмосферу, а потом свернул на юго-восток, в сторону холмов Берн, где шло сражение.

Когда они оказались над целью, корабль завис в клубящемся облаке в полутора тысячах метров над землей. Благодаря инфравидению партассианцы могли наблюдать, что происходит на земле, где крупная группа старьян пробивается к более малочисленной, отрезанной силами патриотов на вершине холма. Приближенные телескопом маленькие фигуры кишели, как насекомые на смятом куске ткани. На некоторое время их действия привлекали внимание, но значения не имели.

Для Синворета это были просто земляне, сражающиеся с землянами, и он смотрел на них с позиции бога.

- Это варварское зрелище доказывает, насколько важна в Галактике миссия партассианцев, - сказал он.

- Скажите, Подписывающий, не кажется ли вам, что я слишком мягок с двуногими? - спросил Пар-Хаворлем. - Разумеется, я отвечаю за поддержание мира, но мне кажется, разумнее позволить этим существам самим решать свои непонятные конфликты. Это лучший способ избежать враждебности между нашими расами.

Синворет на мгновение задумался.

- Я думаю, вы правите справедливо, - сказал он. - Чем больше я вижу, тем более убеждаюсь в этом.

Тоулер, единственный землянин среди этих огромных существ, тяжело вздохнул. С каждым часом Синворет все более утверждался в убеждении, что Пар-Хаворлем прав. Он уже поверил, что правление Губернатора справедливо, а вскоре начнет аплодировать злу, причиняемому двуногим.

Тоулер вновь задумался.

Он единственный человек, который видит, как складывается ситуация. И должен по мере сил держаться плана Риварса, но лучший ли это план?

Вновь вернулись сомнения в возможностях Риварса, и все труднее становилось контролировать положение.

Глядя на башнеобразную голову Подписывающего, Тоулер вдруг захотел, чтобы корабль упал вниз и разбился вместе со всеми, вместе с ним самим. По крайней мере, это избавило бы его от всех проблем.

Синворету быстро наскучило смотреть на сражение за какой-то холм.

- Может, хватит разглядывать этих двуногих? - спросил он. - Нельзя ли вернуться домой?

- Люди там, внизу, сражаются за жизнь и идею! - едва не крикнул Тоулер, разозленный презрением в голосе нула, однако сдержался, понимая, что, несмотря на поиск правды, инспектор все-таки нул. А нулу не понять двуногих. Если же добавить к этому хитрость и выдумки Пар-Хаворлема...

Тоулер отвернулся, он уже решил, что должен убить Синворета. Ничто другое не могло снять тяжесть с его сердца.

Около полудня они вернулись в Город, и Тоулер пообедал в столовой для земного персонала, но без аппетита. Ларденинг не появлялся, хотя Меллер сказал, что он чувствует себя лучше. У переводчиков часто бывает двенадцатичасовая лихорадка, так называемая "нуловская болезнь", вызванная главным образом условиями работы.

Остаток дня прошел в скучных, рутинных действиях: Тоулер ходил с группой нулов по городской ратуше.

Синворет и Гэзер Ройфуллери в обществе различных служащих провели много времени, разглядывая правительственную технику, состоявшую главным образом из Регистрирующего Аппарата, в котором собраны все данные о расходах и доходах Города. Как подозревал Тоулер, цифры были заранее сфальсифицированы, инспектора не нашли ничего особенного. Только Пар-Хаворлем знал истинный баланс доходов и потерь Земли. Вообще инспекция велась уже кое-как, и когда один из чиновников предложил напитки и сульфеты, Синворет с радостью согласился.

Все перешли в отдельную комнату, оставив Тоулера под дверью. Ожидая их, Тоулер думал о своем следующем шаге.

В его решении было что-то от отчаяния. Что бы ни делать, лишь бы быстро.

Риварс говорил о других землянах, работающих на него во дворце. Вероятно, он уже знал, что Тоулер не выполнил поручения, и беспокоился, наверняка решив, что переводчик продался за более высокую цену Синворету или Пар-Хаворлему. Если он пришел к такому выводу, легко угадать его следующий ход: он поручит другому агенту ликвидировать Тоулера.

При этой мысли по спине Тоулера побежали мурашки. Вновь у него возникло странное чувство, что Риварс был скорее врагом, чем, союзником. Что ж, нужно действовать и не забывать, что он спасает не только себя.

Главная причина была очень простой. С момента встречи с Риварсом Тоулер сомневался в верности решения вождя патриотов, а теперь эти сомнения превратились в полное отсутствие доверия. Риварс был солдатом, не знающим тонкостей дипломатии, особенно в ее партассианском варианте. Он видел в Подписывающем своего рода избавителя, мудрого и справедливого, который доберется до правды и огласит ее. Синворет совершенно не оправдал этих ожиданий.