Страница 126 из 127
— Я уважаю тебя, — сказала Нина Глаубман, помогая ему справиться с пуговицами. — Несмотря на то, что ты был прежде врагом моего народа.
— Господи, — запротестовал Джордж, — ну к чему нам вспоминать такую древность. Мы должны забыть, отринуть свое прошлое.
«И ничего, кроме нашего с тобой будущего», — думал он.
Продажа похудательных поясов шла так хорошо, что теперь у него был маленький, вполне современный заводик на окраине Сан-Фернандо и полтора десятка работников — людей, конечно. Не будь налоги ООН такими грабительскими, он давно бы стал богатым предпринимателем… Интересно, задумался Джордж, а как с налогами у блобелей — ну, к примеру, на Ио? Стоило бы узнать.
Вот эту-то проблему и обсуждал Джордж, сидя вечером в штабе ВПВ. Обсуждал он ее с Райнхолтом, ни о чем не подозревавшим мужем Нины.
— Райнхолт, — сказал Джордж, с трудом ворочая языком, и допил пиво. — У меня потрясающие планы. ООНовский социализм, от которого не спрячешься с колыбели до самой могилы, — это не для меня. Мне здесь тесно. Манстеровский похудательный пояс это… — Он взмахнул рукой, тщетно пытаясь подыскать слово. — Это не для земной цивилизации. Ты меня понимаешь?
— Но ведь ты землянин, Джордж, — холодно возразил Райнхолт. — Эмигрируя на территорию, контролируемую блобелями, и переведя туда свой завод, ты совершишь акт предательства…
— Слушай, — попытался объяснить Джордж, — ведь один мой ребенок — чистокровный блобель, двое других — полукровки, а тут намечается еще и четвертый. У меня образовались сильные эмоциональные связи с этим народом, живущим на Титане и Ио.
— Ты — предатель, — подытожил дискуссию Рейнхолт и ударил Джорджа в зубы. — А к тому же, — продолжил он, — ты путаешься с моей женой. — Следующий удар пришелся Джорджу в живот. — Сейчас я тебя убью.
До смерти перепуганный Джордж тут же превратился в блобеля; какое-то время Рейнхолт лупил склизкую, желеобразную массу, но быстро бросил это занятие за полной его бесперспективностью, тоже трансформировался и накатился на Джорджа, стремясь захватить и переварить клеточное ядро удачливого предпринимателя.
Тут набежали прочие ветераны; кое-как распутав отчаянно сражавшихся противников, они растащили их по разным углам. Ничего непоправимого, к счастью, не произошло.
Поздно вечером все еще дрожавший от пережитого ужаса Джордж сидел с Вивьен в гостиной их восьмикомнатной квартиры. Манстеры успели переселиться в новый жилой комплекс ZGF-900. Еще немного бы — и все, а теперь Рейнхолт обязательно наябедничает Вивьен, вопрос только во времени. «А тогда с браком покончено, — думал Джордж, — это уж как пить дать». Вот эти сейчас моменты — последние моменты, когда они вместе.
— Вив, — сказал он, стараясь вложить в свой голос всю силу убеждения. — Я люблю тебя, Вив, никогда в этом не сомневайся. Ты и наши дети — ну и, конечно, завод похудательных поясов — это все, что есть у меня в жизни, это вся моя жизнь. Неожиданно в голове Джорджа мелькнула новая мысль, и он ухватился за нее, как утопающий за соломинку.
— Давай эмигрируем. Эмигрируем сегодня, сейчас. А что — хватаем детей и прямо сию минуту летим на Титан.
— Я не могу туда вернуться, — грустно покачала головой Вивьен. — Я знаю, как мои соплеменники будут относиться ко мне, как они будут относиться к тебе, да и к детям тоже. Поезжай ты, Джордж. Переводи завод на Ио. А я останусь здесь.
Ее большие темные глаза наполнились слезами.
— Ну и что же это получится за жизнь такая? — спросил Джордж. — Ты на Земле, я на Ио — какая же это семья? А с кем будут дети?
Их получит, пожалуй, Вивьен… Но это мы еще посмотрим, у фирмы весьма способный юрист, попробуем воспользоваться его талантами для разрешения семейных проблем.
На следующее утро Вивьен узнала про Нину. И наняла адвоката.
— Главное, — сказал Джордж по телефону своему весьма способному юристу, Генри Рамарау, — получить опеку над четвертым, еще не родившимся ребенком. Ведь он будет человеком. Полукровок мы поделим, Мориса мне, а Кэти — ей. Ну и, конечно же, пускай забирает этот ошметок, нашего первого так называемого ребенка, я его и так никогда не считал своим. Он с треском опустил трубку на рычаг и повернулся к совету управляющих компании.
— Ну так что там? В каком состоянии находится анализ налогового законодательства Ио?
Шли недели, и мысль о переезде на Ио становилась все более и более привлекательной — с точки зрения доходов и потерь.
— Покупай на Ио земельные участки, — инструктировал Джордж Тома Хендрикса, своего разъездного представителя. — И старайся подешевле, нужно положить хорошее начало. А теперь не пускайте никого ко мне в кабинет, — повернулся он к секретарше, мисс Нолан, — пока я не разрешу. Чувствую, снова будет приступ. Еще бы, — добавил он, — с этим переездом на Ио столько хлопот, а тут еще и личные неприятности.
— Хорошо, мистер Манстер. — Мисс Нолан проводила Тома Хендрикса из кабинета. — Я все сделаю.
На нее можно положиться, теперь никто не побеспокоит Джорджа, пока тот будет в медузообразном состоянии; последние дни нагрузка стала совершенно невыносимой, внеочередные трансформации происходили все чаще и чаще.
Через несколько часов, вновь приобретя человеческий вид, Джордж узнал от мисс Нолан, что звонил мистер Джонс.
— Ну надо же, — удивился Джордж, припомнив события шестилетней давности. — А я-то думал, эту старую железяку давно разобрали и выкинули на свалку. Мисс Нолан, — добавил он, — скажите мне, когда будет связь. Нужно найти пару минут, чтобы с ним побеседовать. Он словно опять оказался в Сан-Франциско, в полузабытом прошлом.
Через несколько секунд мисс Нолан сообщила, что доктор Джонс у телефона.
— Здравствуйте, доктор, — откинувшись на спинку вращающегося кресла, Джордж рассеянно потрогал пальцем стоящую на столе орхидею. — Очень рад вашему звонку.
Он покрутил кресло из стороны в сторону.
— Как я вижу, мистер Манстер, — прозвучал в трубке голос гомеостатического психоаналитика, — у вас теперь есть секретарша.
— Да, — сказал Джордж. — Я же теперь промышленный магнат. Занимаюсь поясами для похудания, это нечто вроде кошачьих ошейников против блох. Ну так чем могу быть вам полезен?
— У вас, насколько я понимаю, четверо детей…
— Вообще-то трое, но четвертый на подходе. Знаете, доктор, этот самый четвертый — он для меня особенно важен. Согласно закону Менделя он будет чистокровным человеком, и я — ну как Бог свят — сделаю все, чтобы получить над ним опеку. Вивьен — вы должны ее помнить — теперь на Титане. Дома, в компании своих соплеменников. А я нанимаю самых лучших врачей, каких только могу найти, чтобы они попытались меня стабилизировать. Смертельно надоело трансформироваться то туда, то сюда, ночью и днем, мне и без того хлопот хватает.
— По вашему, мистер Манстер, тону, — сказал доктор Джонс, — я могу понять, что вы стали важным, деловым человеком. За то время, что мы не общались, ваш социальный статус заметно вырос.
— Поближе к делу, доктор, — Джордж начал проявлять признаки нетерпения. — Зачем вы позвонили?
— Мне, хм-м, показалось, что есть некая возможность помирить вас с Вивьен, свести вас.
— Что? — возмутился Джордж. — С этой женщиной? Да ни за что на свете. Послушайте, доктор, я вынужден закончить нашу беседу; мы тут как раз занимаемся окончательной отработкой основных принципов деловой стратегии. Мы — это моя компания, «Манстер Инкорпорейтед».
— У вас появилась другая женщина, мистер Манстер? — поинтересовался доктор Джонс.
— Другой блобель, — отрезал Джордж, — вы, наверное, именно это хотели сказать.
Он повесил трубку. «Два блобеля лучше, чем ни одного, — мелькнула в голове странная мысль. — А вернемся к делу…» Буквально через секунду после нажатия кнопки в раскрывшейся двери кабинета появилась голова мисс Нолан.
— Мисс Нолан, — сказал Джордж, — пришлите сюда Хэнка Рамарау, мне нужно выяснить…
— Мистер Рамарау только что позвонил сам по другой линии, — сообщила секретарша. — Говорит, что дело совершенно неотложное.