Страница 129 из 135
Голос Руди был хриплым и едва слышным.
— Так что же здесь происходит? — еще раз спросил Хендрикс.
Эпштейн, не опуская пистолет, размеренно сказал:
— Вы помните наш разговор, майор? О трех моделях? Нам были известны только две из них — Первая и Третья. Но мы ничего не знали о Второй. Тогда не знали!
Пальцы его еще крепче сжали рукоять пистолета.
— Мы ничего не знали о ней раньше, но сейчас…
Он нажал на курок. Полыхнуло великолепное белое пламя и облизало фигуру Руди.
— Майор, это и есть Вторая модель!
9
Тассо отшвырнула полог.
— Клаус! Что ты сделал?!
Австриец отвернулся от обуглившегося тела, которое медленно съезжало на пол, и проговорил с радостью на лице:
— Это была Вторая модель, Тассо. Теперь мы уже точно знаем, что она собой представляет. Наконец-то мы распознали все три их разновидности, а это здорово уменьшает опасность. Я…
Тассо смотрела на останки Руди, на почерневшие, еще тлеющие обрывки его одежды.
— Так кого же ты убил, а? — воскликнула она.
— Не «кого», а «что»! Я уже давно следил за ним. У меня были кое-какие подозрения, но я не был уверен. Во всяком случае, не был уверен прежде. Но нынче вечером мои предположения переросли… — Эпштейн нервно тронул рукоять пистолета. — Считаю. что нам очень повезло. Еще какой-нибудь час. и эта штуковина могла бы…
— Ты так уверен? — Тассо оттолкнула его в сторону и склонилась над останками. Лицо ее внезапно посерело.
— Майор. Убедитесь сами. Кости и плоть!
Хендрикс склонился рядом с ней. Останки были человеческими: обожженная плоть, обуглившиеся обломки костей, часть черепа. Сухожилия, кишки, кровь. Целая лужа крови у самой стены.
— Так где же колесики? — спокойно спросила Тассо у Эпштейна. — Я не вижу ни колесиков, ни реле, ни прочих металлических деталюшек! Ни одной железки! Это не Вторая модель, Клаус. А ну-ка, объясни все по порядку, убийца!
Эпштейн сел за стол, вся краска сошла с его лица. Он уткнулся головой в ладони и стал раскачиваться вперед и назад.
— Приди в себя! — Тассо впилась пальцами в его плечо. — Скажи наконец, почему ты сделал это? Зачем ты убил своего друга?
— Похоже, я смогу объяснить этот поступок. — вмешался Хендрикс. — Просто Клаус очень испуган. Все, что творилось вокруг, здорово действует на психику.
— Может быть…
— Что же нам все-таки делать? Как вы думаете, Тассо?
— Я думаю, что у этого подлеца все же была какая-то причина убить Руди. И весьма веская.
— Какая причина?
— Возможно, Руди кое-что узнал!
Хендрикс внимательно посмотрел в бледное лицо женщины.
— Что он мог узнать? — недоуменно спросил он.
— Что-то о нем. О Клаусе!
Эпштейн быстро поднял глаза.
— Вы понимаете, что она пытается вам внушить, майор? — тихо проговорил он. — Она думает, что я — Вторая модель. Вы что, до сих пор этого не поняли? Она хочет вас убедить в том, будто я нарочно убил бедного Руди. Что я…
— Почему же ты тогда убил его? — крикнула Тассо.
— Я же уже сказал, — Эпштейн устало мотнул головой. — Я подумал, что он был «когтем». Я думал, что обнаружил Вторую модель.
— Почему ты так подумал?
— Я все время следил за ним… подозревал его.
— Почему?
— В его поведении было что-то подозрительное. А однажды мне показалось, будто я услышал… в общем, как у него что-то жужжало внутри.
Некоторое время все молчали.
— Вы верите этому, майор? — спросила Тассо.
— Пожалуй, этому можно поверить.
— А я — нет! Я думаю, что у этого негодяя были другие причины убить Руди! — Тассо притронулась к винтовке, стоявшей в углу.
— Майор…
— Нет! — Хендрикс решительно покачал головой. — Давайте прекратим это прямо сейчас. Одного убийства вполне достаточно. У нас у всех нервы на пределе. И если мы сейчас убьем его. значит, сделаем то же самое, что сделал он по отношению к Руди.
Эпштейн взглянул на него с благодарностью.
— Спасибо. Я был здорово напуган. Вы ведь можете это понять, правда? Теперь она напугана точно так же, как и я, и хочет меня убить.
— Больше никаких убийств! — приказал Хендрикс и направился к лестнице. — Я подымусь наверх и еще раз попробую связаться с Лунной Базой, а потом — с нашими окопами. Если мне это удастся, тогда мы завтра утром двинемся в наше расположение. Понятно?
Эпштейн быстро вскочил.
— Я пойду с вами и помогу вам, сэр.
Ночной воздух был холоден. Земля тоже остыла. Клаус глубоко вздохнул и тихо рассмеялся. Они с Хендриксом стояли и внимательно вглядывались в темноту. Эпштейн широко расставил ноги и, держа оружие на изготовку, начал что-то тихо насвистывать.
— Прекратите! — потребовал Хендрикс и стал настраивать свой крохотный передатчик.
— Ну что, получилось? — чуть погодя поинтересовался Клаус.
— Пока еще нет.
— Попробуйте еще раз, майор. Расскажите им обо всем, что с нами произошло.
Хендрикс продолжал возиться с передатчиком, но все было безуспешно. В конце концов он опустил антенну.
— Бесполезно. Они не слышат меня. Или слышат, но не хотят или не могут ответить. Или…
— Или их уже нет на этом грешном свете, — проговорила Тассо из темноты бункера.
— Я попробую еще раз, — сказал Хендрикс и вновь поднял антенну. — Скотт, вы меня слышите? Отзовитесь! Это я, майор Хендрикс.
В микрофоне раздавались только атмосферные помехи… Потом… очень-очень слабо…
— Это Скотт!!!
Хендрикс стиснул передатчик.
— Скотт, это вы?!!!
— Скотт на связи.
Эпштейн присел на корточки возле Хендрикса.
— Скотт, послушайте, — начал майор. — Вы принимали мои сообщения? Все, что я говорил о них, о «когтях»? Вы принимали эти передачи? Вы слышите меня?
— Да… — едва слышно донеслось из динамика. Было сказано еще что-то, но Хендрикс ничего не смог разобрать.
— Вы приняли мое донесение? В бункере все в порядке? Ни один из этих не забрался в него?
— Все… в полном… порядке, — донесся едва слышный шепот.
— Они пытались пробраться вовнутрь?
— Нет. — Голос стал еще тише.
Хендрикс повернулся к Эпштейну.
— У них все в порядке.
— На них нападали?
— Нет. — Хендрикс снова поднес ко рту микрофон. — Скотт! Я почти не слышу вас. Вы сообщили об этом на Лунную Базу? Они знают об опасности? Они готовы?
Ответа не было.
— Скотт!! Вы меня слышите?
Молчание.
— Связь пропала. — Хендрикс расслабился. — Мешает ионизация.
Эпштейн неопределенно хмыкнул, но не проронил ни слова. Спустя некоторое время он все же спросил:
— Вы уверены, что это был голос вашего офицера?
— Ну… связь была очень плохая.
— Значит, полной уверенности у вас нет?
— Пожалуй… нет.
— Значит, это вполне мог быть…
— Не знаю. Теперь я ни в чем не уверен. Давайте спустимся вниз и закроем покрепче люк.
Они медленно спустились по лестнице в духоту подвала. Эпштейн плотно завинтил крышку люка. Внизу их ждала Тассо, лицо ее было безразличным.
— Повезло вам, майор, как я догадываюсь, — сказала она и отвернулась.
Мужчины промолчали.
— Ну?! — почти крикнул Эпштейн. — Что вы, майор, обо всем этом думаете? Был это ваш офицер или один из них?
— Откуда мне знать! О боже!
— Значит, мы так никуда и не продвинулись, — уже спокойно констатировал Эпштейн.
Хендрикс упрямо сжал челюсти и кивнул.
— Чтобы узнать наверняка, нам придется тронуться в путь.
— Что ж, — согласился Эпштейн. — Жратвы здесь хватит дня на два, от силы на три. В любом случае нам придется отсюда убираться на поиски еды.
— Похоже, так.
— Я согласна, — тихо проговорила Тассо.
— Тогда давайте закругляться, — сказал Хендрикс и посмотрел на часы. — Нам нужно немного поспать. Завтра придется рано вставать.
— Зачем?
— Утром больше шансов прорваться, — горько усмехнулся Хендрикс.
10
Утро было свежим и ясным. Майор Хендрикс осматривал окрестности в бинокль.