Страница 118 из 135
— Это ваши кости, черт побери! — заорал Джек ему в лицо. И опрокинул ящик.
Его содержимое рассыпалось по столу и попадало на пол.
— Дотроньтесь до них! Вы погибнете в ходе этой войны! В этой войне все погибнут! А вы умрете ужасной, медленной, мучительной смертью — через год и шесть дней вы попадете под действие биологического оружия! Но вы проживете достаточно долго, чтобы увидеть полную гибель цивилизации — а потом последуете за всеми остальными!
Было бы проще, если бы Баттерфорд оказался трусом. Но он сидел и смотрел на собственные останки, обрывки одежды, на монеты и фотографии и на рассыпающиеся в прах личные вещи, бледный, как смерть, прямой и неподвижный.
— Я не знаю, верить вам или нет, — сказал он наконец. — Я никогда не верил во все эти пси-штучки…
— Но ведь это неправда! — горячо возразил Джек. — На планете не сыщешь правительства, которое бы ничего не знало о псиониках! Вы и Советы с пятьдесят восьмого года пытаетесь нас организовать и привлечь на свою сторону! С того самого момента, когда мы заявили о себе!
Тут дискуссия перешла к материям, которые были Баттерфорду вполне понятны. Он яростно сверкнул глазами:
— В этом-то все и дело! Если бы вы, псионики, с нами сотрудничали — вы бы не притащили сюда эти кости! Их бы не было! — И он свирепо потыкал пальцами в бледную костяную кучу на столе: — Вот вы приходите сюда и вините меня в том, что началась война! Так вините себя — за то, что не поддержали нас! Как мы можем победить, если вы отказываетесь выполнять свою миссию?! — И он сердито подался вперед: — Говорите, вы из будущего прибыли? Так скажите мне, какую роль псионики сыграют в этой войне. Расскажите мне, что вы сделаете для победы.
— Ничего.
Баттерфорд торжествующе выпрямился:
— Так значит, вы решите постоять в стороне?
— Именно так.
— И вы еще смеете сюда приходить и обвинять во всем меня?
— Если мы будем помогать, — осторожно подбирая слова, проговорил Джек, — то на уровне принятия решений. А не в качестве наемных слуг. А если нет, то мы предпочтем не вмешиваться и ждать. Мы здесь, к нам всегда можно обратиться. Победа, возможно, и зависит от нас — потому что мы сможем рассказать, как эту войну выиграть. Или вовсе ее предотвратить.
И он с грохотом захлопнул ящик.
— В противном случае мы можем испугаться, прямо как ученые в середине пятидесятых годов. И наш энтузиазм тоже может иссякнуть, и тогда… тогда мы превратимся в угрозу безопасности страны.
В голове Джека зазвучал тонкий и сердитый голосок — к нему обратился телепат из Гильдии, псионик из настоящего, прослушивавший беседу из офиса в Нью-Йорке:
«Отлично сказано. Но ты проиграл спор. У тебя не получилось направить его к нужным мыслям. Ты защищал нашу точку зрения — вот и все. Но ты даже не попытался изменить его мнение по проблеме».
А ведь и правда…
Джек в отчаянии проговорил:
— Я прибыл сюда не для того, чтобы озвучить позицию Гильдии — вы ее и так знаете! Я здесь для того, чтобы ознакомить вас с фактами. Я из 2017 года. Война завершилась. Выжила лишь крохотная часть населения. Таковы факты. Это действительно произошло. А вы порекомендуете Президенту, чтобы Соединенные Штаты посчитали ультиматум России по поводу Явы блефом. — Он очень четко выговаривал слова — холодным, безразличным голосом. — Только это никакой не блеф. Ваши действия вызовут мировую войну. Ваша рекомендация окажется ошибочной.
Баттерфорд вскипел:
— А что же нам, уступить им? Отдать им на растерзание весь свободный мир?
Двенадцать раз. Двенадцать раз подряд их разговор заходит в тупик. Он так ничего и не добился.
— Значит, вы готовы начать войну, даже зная, что победить в ней нельзя?
— Мы будем сражаться, — ответил Баттерфорд. — Лучше честный бой, чем бесчестный мир.
— Честных боев не бывает. Честь тут совершенно ни при чем. Война — это только смерть, варварство и массовая гибель людей.
— А мир бы вы как охарактеризовали?
— Мир — это процветание Гильдии. За пятьдесят лет мы сумеем изменить идеологию обоих блоков. Мы стоим над схваткой. И присутствуем в обоих мирах. Псионики живут и здесь, и в России, но мы сами по себе. Ученые могли занять такую же позицию. Но они решили сотрудничать с правительствами своих стран. А теперь настал наш час. Мы будем действовать иначе.
Баттерфорд покачал головой:
— Нет, — твердо ответил он. — Мы не поддадимся вашему влиянию. Это мы определяем политику государства. И вы будете действовать только согласно нашим указаниям. Или не будете действовать. Останетесь в стороне.
— Мы останемся в стороне.
Баттерфорд подскочил:
— Предатели! — заорал он вслед Джеку — тот развернулся и пошел из кабинета. — У вас нет выбора! Мы требуем, чтобы вы поставили свои способности на службу Родине! И мы перехватаем вас всех до единого! Вам придется сотрудничать с нами — как и всем остальным! Потому что на войне как на войне!
Дверь закрылась, и он вышел в прихожую.
«Нет, надежды нет. Никакой, — горько проговорил голос в его голове. — Я свидетельствую: ты двенадцать раз пытался сделать это. И при этом думаешь попытать счастья в тринадцатый. Хватит, достаточно. Приказ уже вышел — мы всех отзываем. Когда начнется война, мы встанем над схваткой.
— Мы должны помочь! — в отчаянии воскликнул Джек. — Не военным, а им — людям! Миллионы людей погибнут!
— Мы не можем им помочь. Мы не боги. Мы всего лишь смертные с паранормальными способностями. И мы поможем — если они примут нашу помощь, позволят нам помочь. Но мы не можем заставить их принять наши взгляды. Мы не можем ввести в правительства членов Гильдии — если сами правительства того не захотят.
Крепко держа металлический ящик, Джек на еле гнущихся ногах спускался вниз по лестнице. Потом он вышел на улицу. И направился обратно — в школьную библиотеку.
За ужином, когда за стенами хибарки уже сомкнулась темная ночь, он оглядел присутствующих — всех выживших членов Гильдии.
— Вот как обстоят дела. А общество вообще ничего не предпринимает. Не вредит нам — но и не помогает. Бесполезно! Все, что мы делаем здесь, бесполезно и никому не нужно!
И он изо всех сил треснул кулаком по источенной жучками столешнице.
— Мы сидим тут и гнием заживо, а в это время коммуны разваливаются и жалкие остатки цивилизации гибнут!
Тельма с бесстрастным видом наливала себе суп в тарелку:
— Мы исцеляем больных, предсказываем будущее, подаем мудрые советы и творим чудеса.
— Мы это тысячи лет уже делали, — горько ответил Джек. — Сивиллы, ведьмы исстари селились на безлюдных холмах и пустошах. Неужели мы не можем пойти и помочь? Почему мы всегда остаемся в стороне и не вмешиваемся — хотя единственные понимаем, что происходит?! Мы стоим и просто смотрим на то, как слепые идиоты ведут человечество к гибели! Мы что, не могли просто взять и предотвратить войну?! Заставить их заключить мир?!
Портер вяло возразил:
— Мы не хотим им ничего навязывать, Джек. И ты прекрасно это знаешь. Мы же им не хозяева. Мы хотим им помогать, а не контролировать.
Ужин продолжился в мрачной тишине. Потом Дорис заметила:
— Все проблемы — от правительств. Политики не хотят делиться с нами властью.
И она печально улыбнулась Джеку через стол:
— Они знают, если допустить нас к управлению, придет время, когда они сами станут не нужны.
Тельма с аппетитом набросилась на еду — сушеные бобы и жареный кролик со скудной подливой.
— Ну, положим, сейчас правительства никакого нет. Не то что перед войной. Не называть же мэров коммун правительством! Это слишком громкое для них название…
— Они принимают решения, — возразил Портер. — Они решают, как развиваться коммуне, как ей жить.
— Я знаю, что на севере есть коммуна, — сказал Стивен, — в которой рабочие перебили чиновников и захватили власть. Так вот, они влачат жалкое существование. Скоро все вымрут.