К полюсу!

Мнимая горная цепь «расступилась» перед Парри. Ему удалось достичь 110° западной долготы — пройти половину пути между Девисовым и Беринговым проливами и завоевать «малый приз» парламента — 5 тысяч фунтов стерлингов.

«Хекла» и «Грайпер» зазимовали у открытого Парри острова Мелвилл. Экспедицию в достатке снабдили противоцинготными средствами — квашеной капустой, сушеными овощами, лимонной кислотой. Но еще важнее то, что Парри сумел сохранить у людей бодрость, избавил их от чувства неуверенности и страха. Каждый день согласно приказу проводились многочасовые прогулки, игры, гимнастические упражнения на воздухе. Еженедельно выходила газета, раз в две недели «первая арктическая труппа» разыгрывала новую пьеску.

Из 94 человек только у двоих появились зимой легкие признаки цинги, один из участников экспедиции умер от воспаления легких.

Дождавшись лета, корабли прошли еще дальше на запад (до 113°54'), а затем, встретив лед, благополучно вернулись в Англию.

Парри были возданы вполне заслуженные почести. В 1821—1822 и в 1824—1825 годах он вновь руководил арктическими экспедициями. Ему удалось впервые нанести на карты северо-западную часть Баффиновой Земли и доказать, что она не часть материка, а огромный остров. Он открыл полуостров Мелвилл, пролив Фьюри-энд-Хекла, большой остров Сомерсет... Однако Северо-Западный проход остался недоступным.

Парри обращает свой взор к полюсу. 1827 год. Испытанная «Хекла» доставила экспедицию к северо-западному побережью Шпицбергена на широте 79°55'. Отсюда отряд должен был идти к вершине планеты с лодками и санями. Парри предполагал, что сани потащат специально закупленные олени, но на всторошенном льду использовать их оказалось невозможным...

Из дневника Парри:

Narrative of an attempt to reach the North Pole, in boats fitted for the purpose, and attached to His Majesty's Ship Hecla, in the year MDCCCXXVII under the command of Captain William Edward Parry. London, 1828 [4] .

Утром 21 июня им вытащили одну из судовых шлюпок на берег. В мои планы входило устроить склады всевозможных припасов, которые позволили бы нашему отряду чувствовать себя полностью независимым от корабля, как в случае непредвиденной зимовки, так и в случае самостоятельного возвращения в Англию, если судно будет отнесено льдами далеко в море; бывают обстоятельства, против которых в этих краях не помогают никакие меры предосторожности.

В пять часов пополудни, когда все приготовления были завершены, мы направились к берегу на двух лодках, которые мы назвали «Энтерпрайз» и «Индевр». Со мной в одной лодке был мистер Беверли; лейтенант Росс [5] в сопровождении мистера Берда — в другой. Кроме них, на одном из тендеров, приписанных к кораблю, за нами следовал лейтенант Крозье. Его я прихватил с собой для того, чтобы он помог нам доставить часть нашего груза до острова Уолден и устроить третий склад продовольствия на острове Лоу, который должен был послужить промежуточной базой между островом Уолден и кораблем. Я взял с собой припасов на 71 день. Включая лодки и другие необходимые вещи, общий вес составлял около 260 фунтов [6] на человека. При взгляде на чрезвычайно неровную поверхность льда, с которым нам впервые предстояло столкнуться, казалось совершенно невероятным, что в пути мы сможем использовать ездовых оленей, снегоступы или колеса, поэтому я решил не брать их с собой. Однако из снегоступов мы соорудили четыре штуки отличных саней, чтобы тянуть на них по льду часть нашей поклажи; впоследствии они сослужили нам бесценную службу, в то время как все перечисленное выше, несомненно, только обременило бы нас.

Остающиеся салютовали в честь нашего отбытия троекратным «ура». Лавируя среди множества льдин, мы начали выгребать к выходу из бухты, а затем по совершенно свободному морю при спокойной и ясной погоде направились к западной части острова Лоу, которого и достигли 22 июня в 2.30 утра.

Выгрузив здесь провиант, мы в 4 часа пополуночи вновь тронулись в путь, работая на веслах повахтенно.

На ледяной припай, все еще державшийся у берегов острова Уолден, мы высадились в 3.30 пополуночи в субботу 23 июни. Управляться с плоскодонными, тяжело груженными лодками было трудно, но тем не менее они показали себя очень надежными и удобными. Поскольку люди сильно устали, мы решили отдохнуть здесь несколько часов и после того, как окончательно обо всем условились с лейтенантом Крозье, расстались с ним в три часа пополудни и направились к острову Литл-Тэйбл [7] .

Держа курс строго на север, мы быстро продвигались вперед. Наша широта в полночь была 80°51'13".

Учитывая, что солнце летом не заходит в этих районах, мы должны были двигаться всю ночь, а отдыхать днем. Благодаря этому мы могли наслаждаться теплом в часы отдыха и получали лучшую возможность просушивать одежду. Кроме того, немалое преимущество заключалось в том, что снег ночью был более плотным и облегчал движение. Единственным недостатком нашего плана было то, что ночные туманы были, пожалуй, более густыми и наблюдались чаще. Хотя даже в этом отношении разница между днем и ночью была меньше, чем можно было ожидать. Температура в течение суток изменялась незначительно. Ночные переходы и отдых днем настолько перевернули привычное представление о времени, что было трудно убедить себя и реальности дня и ночи. Даже офицерам и мне самому, то есть всем, у кого были карманные хронометры, не всегда удавалось ориентироваться во времени. А несколько человек заявили, и я им верю, что за все путешествие они так и не смогли отличить дня от ночи.

Снаряжаясь ежедневно в дорогу, мы завтракали горячим какао и бисквитами, укладывали вещи в лодки и сани так, чтобы по возможности уберечь их от влаги, и начинали переход, который обыкновенно длился от пяти до пяти с половиной часов. Затем мы останавливались на час пообедать и опять шли вперед четыре, пять или даже шесть часов, в зависимости от обстоятельств. После этого мы останавливались — «на ночь», как мы говорили, хотя происходило это обычно рано утром, — выбирала льдину побольше и втаскивали на нее лодки, чтобы избежать их повреждения льдами.

Во время отдыха мы регулярно выставляли вахтенных, чтобы уберечься от медведей, наблюдать за состоянием льда вокруг нас — на тот случай, если он начнет ломаться, — а также присматривать за одеждой, выложенной на просушку. Все мы поочередно дежурили по одному часу.

Во время сна температура обычно колебалась от 0 до 7 градусов в зависимости от состояния внешней атмосферы. Но один-два раза в безветренную, теплую погоду она поднималась и до 15—19 градусов, вынудив нас сбросить с себя часть меховой одежды.

Суточный продовольственный паек на одного человека был следующим:

бисквит — 10 унций,

пеммикан [8]  — 9 унций,

какао-порошок с сахаром — 1 унция, в расчете на одну пинту,

ром — 1 джилл,

табак — 3 унции в неделю.

Свой первый переход по льду мы начали в 10 пополудни в воскресенье 24 июня. Остров Тэйбл мы оставили на юго-юго-западе. Свежий бриз дул с запада-юго-запада и нес с собой густой туман, который в конце концов перешел в дождь.

Двадцать пятого в 5 пополуночи остановились пообедать. Судя по вахтенному журналу (который мы вели очень тщательно, отмечая курс по компасу и вычисляя расстояние), мы продвинулись на две с половиной мили к северу. Затем опять тронулись в путь и шли до 11 пополуночи, когда встали на отдых. Наша широта по замерам в полдень была 81°15'13".

4

Здесь и далее даны названия источников, по которым цитируются тексты.

5

Лейтенант Джеймс Кларк Росс, племянник сэра Джона Росса. (Будущий первооткрыватель Северного и Южного магнитных полюсов.)

6

Таблица мер дана в конце книги.

7

Три упомянутых острова: Уолден, Лоу и Литл-Тэйбл на современной карте имеют названия — Вальденё, Лагё и Весле-Тавлеё.

8

Смесь перемолотого сухого мяса с жиром. Иногда добавляется шоколад, изюм, сухарная крошка и т. д.