Страница 75 из 82
Их поместье располагалось далеко от боевых действий, земля не пострадала, но не дом. Летом, тысяча восемьсот шестьдесят пятого года он приехал на его руины, а о его молодой жене напоминала лишь могила, да грубо сколоченный крест. Оставшиеся слуги шептались за спиной, думая что он не замечал, но он все видел и слышал, и все понял.
Его тихая гавань была разбита, а он мог лишь обессилено сжимать кулаки и продолжать жить дальше. И он жил, став еще циничнее, еще жестче, еще принципиальнее.
И вот теперь на него смотрели синие глаза его жены, Манечки Александровой, такой же бестолковой, такой же глупенькой кокетки, вот только через них проглядывали другие - зеленые, испуганные глаза другой девчонки, мечтающей жить.
Образы сменялись образами, на которых была новая я - Мари, совершенно не похожая ни на Мариету, ни на Манюню. Наивная, любопытная, верящая в чудо, пытающаяся играть во взрослую самостоятельную жизнь.
Почему он помог ей? Почему назвал своей?
У Генриха, не было однозначного ответа, просто потому что... Но одна мысль, все же сияла ярче других - чтобы она не стала второй Мариетой, чтобы...
- Хватит!
Мысленно закричав, попыталась вырваться из воспоминаний. Я не хотела это знать. Зачем? Мои замки рушились, а прочный до этого якорь покрывался ржавчиной, крошась от малейший прикосновений.
- Мариша, смотри...
- Нет! Хватит... Я хочу вернуться!
- Мариш?
Голос пытался остановить, но я ничего не хотела слышать и знать. Что он мне может сказать? Что изменил свое мнение и думает по-другому? Что сейчас я не просто напоминание о прошлом и нечто среднее между Манюней и предавшей его супругой?
Бред!
Сколько прошло? Около двух недель? Это ничто... Этого слишком мало для столь кардинальных изменений.
А потому я хотела вернуться. Я устала и просто хотела вернуться.
Метавшаяся в тисках чужих воспоминаний душа вырвалась, а уже в следующую секунду я почувствовала боль возвращения. Тело, оплетенное капельницами и проводами, выгнулось дугой, пальцы сжались в кулаки, цепляясь за сильно натянутые простыни, горло царапала толстая трубка, которую хотелось выплюнуть, но я больше не могла пошевелиться.
- Она пришла в себя.
- Еще разряд?
- Ты идиот? Девочка дышит.
- Прекратить подачу кислорода.
- Мужчина...
- Нет! Я останусь здесь!
- Снотворное?
- Мужчина...
- Не думаю...
Чужие голоса сливались в один непонятный и неприятный гул, они мухами жужжали где-то над ухом, и мне хотелось искренне их прихлопнуть, чтобы остаться наконец одной и подумать...
О чем? О жизни... О главном... О том, в чьем я теле, думать было страшно.
- У нее шок!
- У тебя тоже был бы шок, идиот.
- Мужчина!?
- Я останусь тут, по-моему, я выразился более чем понятливо!
- Надо проверить работу мозга, есть вероятность...
- Проверяйте!
- Сколько она пробыла в воде?
Распахнув глаза, завертела головой, но из-за натянутой на лицо мутной маски, смогла рассмотреть лишь непонятные и громоздкие фигуры в белом.
Больница... ну кто бы сомневался... Это даже не смешно!
- Снимите...
- Рано, есть опасность..
- Снимите с нее это!
- Хватит командовать, гоняйте своих подчиненных...
- Коллега, я думаю, жених пациентки в данном вопросе...
Жених?
Слово вспыхнуло в голове, а я нервно засмеялась. Опять?
- Истерика?
- Снимайте!
Я замерла, когда чужие пальцы коснулись головы и аккуратно сняли маску, а потом заморгала, не понимая, почему и без нее вижу отвратительно плохо.
- Секундочку, - что-то коснулось щеки, а потом аккуратно промокнуло глаза. - Вот так милая, не надо плакать... Посмотри на меня?
Повернув голову на звук, снова моргнула, фокусируя взгляд. теперь я отчетливо видела худощавую женщину лет сорока в узких очках в металлической оправе.
- Прекрасно. Слух есть. Зрение? Моргни, если видишь.
Моргнув, попыталась ответить, но чуть не поперхнулась из-за трубки.
- Тш-ш-ш. Пока не говори. Значит, видишь, молодец. Давай все же проверим реакцию зрачка. Умочка моя...
Женщина посветила фонариком, поохала, а потом, ловко заговаривая мне зубы, вытащила трубку.
- Вот так... А теперь спать.
И я уснула, провалившись в теплые объятия Морфея.
- Привет.
Это было первым, что я услышала стоило только открыть глаза. Обычное слово, сказанное низким, хрипловатым, усталым, до боли знакомым голосом.
- Марк?
Мой ответный хрип тоже не отличался мелодичностью. Сиплые нотки еще никого не украшали.
Повернув голову направо, всмотрелась в грубоватые черты, отметила прикрытые припухшими веками глаза и темную щетину на щеках и подбородке. Красавец.
Интересно, а как выгляжу я?
- Кто я?
Мужчина в недоумении приподнял брови подался вперед.
Сглотнув, уточнила:
- Сейчас. Кто я?
Неужели снова новое тело и новые родственники с обязательствами? Не слишком ли много? Господи... Дай пережить это!
Пальцы, до этого спокойно лежавшие поверх одеяла, сжались и начали нервно теребить ткань.
- Мари, - Марк как-то странно, облегченно выдохнул и, нежно проведя рукой по моему лицу, убрал мешающую прядку волос.
Значит все же Мари.
Закрыв глаза, расслабилась.
Мари... Здорово...
А я и не заметила, как задержала дыхание. Значит, никаких новых родственников и новых тел.
Здорово.
- Я видела тебя, - собравшись с силами, приподнялась и, поймав взгляд Марка, утвердительно кивнула. Это было важно, и я хотела знать об этом все. - Там...
Голос звучал неприятно глухо, а руки дрожали, но все еще пытались удержать мое тело на весу.
- Тш-ш-ш, ложись, - подхватив мое падающее тело, недовольно произнес. - Тебе еще нельзя вставать.
- Марк?
- Потом, - к губам прижался палец. - Все потом. Спи.
Замотав головой, попыталась сказать, но...
- Спи...
Я не заметила прихода медсестры, впрочем как и укола. Для меня существовал только Марк и возможность все узнать, и... И почему снотворное так быстро действует?
В следующий раз я проснулась так же неожиданно. Видимо транквилизаторы с определенным временным ограничением, а может просто врачи специально подгадали? Не знаю, не спросила. Вместо этого с удивлением уставилась в знакомые карие с желтыми прожилками глаза .
- Александрова Мария Владимировна, - Кастельский внимательно посмотрел в папку, четко произнес мои ФИО и перевел взгляд на меня, при этом ехидно приподняв брови: - Машунь, я , конечно, рад видеть Вас снова. Вы, я таки понимаю, меня тоже, но может устроим нашу следующую встречу где-нибудь в более интересном месте?
Сглотнув, прокаркала:
- Здрасти?
И посмотрела направо, непроизвольно ища взглядом Марка.
- Жениха ищете? Этот кстати лучше чем прошлый, - отложив папку в сторону, потянулся к стетоскопу. - Давай, милая, расслабься, посмотрим тебя.
И меня посмотрели. Расслабившись, машинально отвечала на вопросы, при этом скользя взглядом по знакомой комнате. По выкрашенным стенам и побеленному потолку, по окну, наглухо закрытому во избежание заморозки пациентов, по тумбочке, притулившейся возле кровати и знакомому креслу, расположенному рядом. И если бы не другой светильник на потолке, то я бы подумала что попала в прошлую палату, а так явно изменения на лицо - совершенно другой светильник.
- Ну вот и все, - мужчина, периодически поглядывая на меня через край папки, что-то быстро записывал. - Думаю, подержим тебя дня два, во избежание так сказать. И можно выписывать.
- Да? - удивленно моргнув, снова покосилась на кресло. Да что ж такое то! Сама же не хотела его видеть, а сейчас...
- Конечно, - он засунул папку под мышку и похлопал себя по карманам, что-то выискивая, а заметив мой взгляд, хмыкнул. - Домой я его отправил, а то ишь, привычку взял, на моей вотчине командовать.