Страница 4 из 51
— Самый настоящий выхухОл. — после чего степенно прошествовала в дом. Я за ней.
Пробудившийся организм требовал пополнения калорий, подчиняясь настоятельному требованию подошла к холодильнику и распахнув дверцу оглядела полки:
— Мда-а… — сказать, что здесь мышь повесилась было бы возмутительной ложью, так как ни одна уважающая себя мышь не поселится в такой кормушке, где из продуктов наблюдается только полбутылки морковного сока и яйцо. — Вот же черт! — придётся идти на поклон к Маняшке. Или все же сгонять в магазин за провизией? Тяжко вздохнув, закрыла холодильник и пошла делать ревизию финансам. В этом плане оказалось ничуть не лучше, мой кошелёк вообще мне напоминает луковицу, как только откроешь, так сразу слезы и наворачиваются. И хотя рацион у меня довольно умеренный, квартирная плата невысокая, есть работа в качестве ночной няни, где я дежурю через ночь (спасибо Тамаре Андреевне — директору детского дома), денег у меня почти никогда нету. Наверное хозяйка из меня никогда не получится. Если бы мне не помогали, не знаю как бы я выживала. Слава Богу, людей хороших в моей жизни было не мало. Начиная с Тамары Андреевны, которая после моего третьего воспаления лёгких, по совету нашего доктора, отвела меня на каток, где я встретила ещё одного хорошего человека — моего тренера. Ванда Сигизмундовна была довольно молода по возрасту, но тренером была великолепным. От того, что она была моложе всех, работники катка и тренеры звали её просто Вандочка. Когда меня, хрупкую, мелкую и застенчивую, Тамара Андреевна с силой вытащила из-за широкой спины, где я пряталась от всех незнакомых людей и поставила перед миловидной худенькой женщиной, та встала передо мной на колени, чтобы сравняться со мной ростом, заглянула своими добрыми, весёлыми глазами в мои и сказала:
— Здравствуй, красавица. Меня зовут Ванда Сигизмундовна, хочешь я сделаю из тебя прекрасную принцессу? — И я сразу же захотела.
— Хочу, Вандочка Сеудовна, очень хочу.
Рядом кто-то фыркнул, потом засмеялись ещё несколько человек и, с моей лёгкой руки, тренера, не иначе, как Вандочка Сеудовна стали называть все.
И ещё один человек стал самым особенным в моей жизни, самым необходимым — Шурик, но о нем отдельный разговор. Так что отбросив все мысли в сторону я отправилась приводить себя в порядок. Вода в умывальнике была холодная и я сначала поёживаясь поплескала себе в лицо, а потом уже начала умываться. Вытерлась, посмотрелась в зеркальце на умывальнике, из которого на меня таращилась сонными зелёными глазами бледная, белобрысая, лохматая особа с нежными голубыми тенями под глазами. Креативненько так, можно на косметике сэкономить. Похлопала легонько себя по щекам, в надежде, что появится румянец, а потом махнула рукой на свой внешний вид, не на выставку же собираюсь, а с соседний магазинчик. Как вернусь, потом уже наведу марафет, как положено.
У входа на каток, переминаясь с ноги на ногу, стоит Витюша.
— Кого ждём, Краса-Девица? — спросила я своего бывшего, не притормаживая. Он пристроился рядом со мной и в помещение мы вошли вместе. Я повернулась к нему:
— Чего ты хочешь, Виктор?
— Ничего, — ответил парень, потом задумчиво посмотрел на меня, -
Наташа, ты меня презираешь, — и сказал это даже не вопросительно, а как будто просто констатировал факт.
— Не презираю, а очень сильно злюсь. Улавливаешь разницу?
— И в чем разница?
— В том, что ты полгода морочил мне голову. Я никогда не поверю, что ты предпочитал девушек и вдруг бац! Встретил одного самоуверенного выхухла и сразу же сменил ориентацию, — выпалила я и сразу же прикрыла рот руками. Возможно сей факт афишировать парень не собирался и я не хотела бы стать старушкой-шептушкой, как мы называли сплетников. Виктор ошалело уставился на меня. "Вот же блин-блинский" — подумала я с сожалением и быстренько огляделась вокруг: Фууух, вроде бы пронесло, никто не обратил на нас внимание.
— Кого встретил??? — удивлённо спросил Виктор.
— Сам знаешь, — отрезала я.
Виктор ещё немного потаращился на меня, а потом сказал:
— Да я скорее не тебе голову морочил, а себе. — Думал, что если и есть такая девушка, что поможет мне справиться с моими предпочтениями, так это только ты. Ты мне нравишься Наташ, правда нравишься, как подруга, как сестра.
— Но не как невеста, — продолжила я.
— Но не как невеста, — подтвердил он. — Да и ты, Наташ, ты ж не любишь меня, — только я открыла рот, пытаясь возмутиться, он поднял руку вверх останавливая меня, — Сама увидишь разницу, когда полюбишь. Я увидел. — Он прикоснулся пальцами к моей руке и ушёл.
Я простила его в тот же миг, потому что любовь — это серьёзно. К тому же Виктор парень не плохой, мы провели с ним не мало приятных минут и жаль было бы потерять хорошего друга только из-за того, что в его жизни появилась новая любовь, хоть и довольно не стандартная. Задумавшись, я даже не заметила, как ко мне подлетел тайфун по имени Елена Тетерева, интересно, почему все-таки тайфунам дают женские имена, они вроде бы как мужеского рода?
— Привет подруга, — затормошила меня Лена, — тебя можно поздравить? — Девушка была в курсе моей вчерашней встречи, так же как и в курсе надежд, которые я на эту встречу возлагала.
— Поздравляй, — великодушно разрешила я, — Теперь я свободный и не зависимый человек. И рот закрой, а то простудишься, все таки сквозняк — штука серьёзная.
Девушка захлопнула рот и уставилась на меня в немом изумлении.
— Не спрашивай даже, — предупредила я её, — заметив, что она собирается что-то спросить. Ленкин рот снова захлопнулся.
— Ты лучше мне скажи вот что, существует ли на земле такой зверь злой, опасный и невиданный — выхухОл?
— Чего?
— Лен! Ну не остановка же, не тормози! Я ж знаю, что в биологии ты ас.
— Ну знаю я, только не выхухОл, а вЫхухоль. А с чего ты взяла, что он злой и опасный?
— А что нет? — Не знаю чему я больше удивилась, тому что такой зверь действительно существует или тому, что подруга его знает.
— Да он же маленький совсем, — засмеялась Ленка. — И вообще, Ветрова, для чего библиотеки нам даны?
— Не знаю для чего тебе, Тетерева, а вот мне для того, чтобы читать любовные романы. — с готовностью объяснила я подруге.
— Ах-ах-ах! Любофф — моркофф.
Так пересмеиваясь мы и дошли. И начались трудовые будни, то бишь тренировки.
Сегодня я как никогда не могла сосредоточиться. Вандочка мне уже несколько раз делала замечания, я видела, что она уже начинает сердиться
Наталья! Музыку надо не только слушать, но и слышать, — заставить Вандочку Сеудовну повысить голос, это надо суметь, я сумела. — Да что с тобой такое сегодня? Иди сюда!
Я подъехала к бортику и двинулась к скамейке, на которую и села, выжидающе уставившись на тренера.
— Ты не заболела, девочка моя? Выглядишь так, как будто неделю не спала. — Вандочка ждала ответа, а я только плечами пожала. Что тут скажешь?
— Я видела ты сегодня без Севостьянова пришла, поругались? — продолжала допытываться тренер.
— Ну-у, не то чтобы поругались… — протянула я.
— Ничего, все наладится, все в мире можно попытаться исправить, кроме… — Вандочка замолчала и отвела глаза. Но я и так знала, кроме чего — кроме смерти. Женщина до сих пор винила себя в смерти мужа. За то, что не остановила, не заперла и ключ не выбросила в тот день, когда альпинист с десятилетним стажем Ян Ковальчик собрался покорять очередную гору. Они совсем немного не дошли до вершины, когда прямо на них сошла лавина. И тут никто не виноват. Горы не любят нарушителей своего спокойствия.
Только один неосторожный шаг и может случиться что угодно. Как говорил Владимир Семенович Высоцкий:
Здесь вам не равнина, здесь климат иной,
Идут лавины одна за одной,
И здесь за камнепадом ревёт камнепад.
И можно свернуть, обрыв обогнуть,