Страница 1 из 80
МИРЫ
АРТУРА
КЛАРКА
Город и Звезды
ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА
В этот том собрания сочинений вошли один из самых известных романов Артура Кларка «Город и звезды», а также ранняя повесть «Лев Комарры».
История «Города и звезд» довольно запутана, и началась она на добрых двадцать лет раньше, чем можно судить по дате публикации романа. В 1948 году еще начинающий тогда молодой фантаст Артур Кларк опубликовал в журнале «Startling Stories» повесть «Против заката». Позднее он признавался, что идея этой повести пришла ему еще в 1937 году, после прочтения работ Олафа Стэйплдона. Повесть, однако, прошла мало- замеченной, и только пять лет спустя, когда она вышла в свет уже в виде отдельной книги, получила известность.
А еще через три года, в 1956 году, свет увидел переработанный и дополненный вариант романа под названием «Город и звезды», который и по сей день остается одним из наиболее выдающихся фантастических произведений. Мало найдется книг, в которых с такой силой было бы передано ключевое для всего жанра научной фантастики ощущение новизны, то, что критики называют «концептуальным прорывом», выходом из закоснелого замкнутого мирка на свободный простор.
Масштаб романа грандиозен. Действие его происходит через миллионы лет, когда человеческая раса после долгого величия сошла с галактической арены, замкнувшись в пределах родной планеты, а потом потеряв и ее
под натиском пустынь. Только город Диаспар драгоценным камнем лежит на груди пустыни под дряхлеющим солнцем, вечный и неизменный, точно кристалл. Но создатели города предусмотрели, что когда-нибудь расе людей придет пора выйти из добровольного заточения. И ключ к этому — Олвин из Диаспара, Неповторимый. Ему предстоит подвергнуть сомнению все основы привычного ему общества, чтобы добраться до истины — а та окажется куда удивительней, чем можно предполагать...
Повесть «Лев Комарры» впервые увидела свет годом позже первоначального варианта «Против заката», и многие критики рассматривают ее как простой перепев тех же тем. Однако «Лев Комарры» — вполне самостоятельное произведение, проникнутое романтическим духом начала 50-х годов, и любителям творчества Артура Кларка интересно будет познакомиться с этой повестью, прежде не издававшейся на русском языке.
ГОРОД И ЗВЕЗДЫ
Сверкающей драгоценностью лежал этот город на груди пустыни. Когда-то он знавал перемены; снова и снова перестраивался, однако теперь Время обходило его стороной. Над пустыней ночь и день быстролетно сменяли друг друга, но улицы Диаспара не ведали тьмы — они постоянно были озарены полднем. И пусть долгие зимние ночи припорашивали пустыню инеем — это вымерзала последняя влага, еще остающаяся в разреженном воздухе Земли, — город не ведал ни жары, ни холода. Он не соприкасался с внешним миром: он сам был вселенная, замкнутая в себе самой.
Человек издавна строил города, но никогда прежде он не создавал такого, как этот. Множество из возведенных им людских муравейников просуществовали несколько столетий, а некоторые жили и целыми тысячелетиями, прежде чем Время унесло с собой их имена. И только Диаспар бросил вызов самой Вечности, обороняя себя и все, чему дал он приют, от медленного натиска веков, от разрушительности тления и распада.
С той поры как был выстроен этот город, земные океаны высохли и пески пустыни замели планету. Ветром и дождями были размолоты в пыль последние горы, а Земля оказалась слишком утомлена, чтобы извергнуть из своих недр новые. Городу не было до этого ровно никакого дела; планета могла рассыпаться в прах, но Диаспар все так же бы защищал детей своих создателей, бережно унося их и все принадлежащие им сокровища по реке Времени.
Они многое позабыли, но не понимали этого. Ко всему, что было вокруг них, они приноровились столь же превосходно, сколь и окружающее — к ним, ибо их и проектировали как единое целое. То, что находилось за стенами города, ничуть их не интересовало: эта область бытия была вычеркнута из их сознания. Диаспар — вот все, что существовало для них, все, что им требовалось, все, что они могли себе вообразить. Для них ровным счетом ничего не значило, что когда-то Человеку были подвластны звезды.
И все же время от времени древние мифы оживали, чтобы преследовать воображение жителей этого города, и людей пробирал озноб, когда они припоминали легенды о временах Галактической Империи, — Диаспар был тогда юн и пополнял свои жизненные силы тесным общением с мирами множества солнц. Горожане вовсе не стремились возвратить минувшее — им было так славно в их вечной осени... Свершения Галактической Империи принадлежали прошлому и могли там и оставаться, поскольку всем памятно было, как именно встретила Империя свой конец, а при мысли о Пришельцах холод самого Космоса начинал сочиться в их кости.
И, стряхнув наваждение, они снова погружались в жизнь и теплоту родного города, в долгий золотой век, начало которого уже затерялось во времени, а конец отстоял на еще более невообразимый срок. Многие поколения мечтали об этом веке, но достигли его лишь они...
Так и существовали они в своем неменяющемся городе, ходили по его улицам, и улицы эти каким-то чудесным образом не знали перемен, хотя в небытие уже ушло более миллиарда лет.
ГЛАВА 1
...Им потребовалось несколько часов, чтобы с боем вырваться из Пещеры Белых Червей. Но и сейчас у них не было уверенности, что некоторые из этих мертвенно-бледных тварей не перестали их преследовать, а мощь оружия беглецов была уже почти исчерпана. Плывущая перед ними в воздухе светящаяся стрелка — таинственный их проводник в недрах Хрустальной Горы — по-прежнему звала за собой. У них не было выбора — оставалось только следовать за ней, хотя, как это уже не раз происходило, она могла заманить их в ловушки еще более страшные.
Олвин оглянулся — убедиться, что никто из его товарищей не отстал. Алистра шагала вплотную за ним, держа в ладонях шар холодного, немеркнущего огня, который с самого начала их приключений в недрах Хрустальной Горы вырывал из тьмы то немыслимые ужасы, то неподражаемую красоту. Мягкое белое излучение шара озаряло узкий коридор, блики света плясали на сверкающих стенах; пока этот источник огня не иссяк-нул, они, по крайней мере, могли видеть, куда направляются, и в случае опасности — сразу же обнаружить любую видимую угрозу. Олвину, однако, слишком хорошо было известно, что самые страшные опасности этих пещер вовсе не относятся к числу видимых.
За Алистрой, покряхтывая под тяжестью видеопроекторов, тащились Нарилльян и Флоранус. Олвин мимолетно подивился, почему это проекторы сделаны такими тяжелыми, — ведь снабдить их гравитационными нейтрализаторами было совсем несложно. Он постоянно задумывался о таких вот вещах — даже в разгар самых отчаянных приключений. И когда его посещали подобные мысли, ему чудилось, будто ткань действительности испытывает какой-то мгновенный трепет, и за пределами мира сиюминутных ощущений он схватывал вдруг проблеск другой, вовсе не похожей на эту, действительности...
Коридор оборвался стеной тупика. Неужели стрелка-поводырь снова их предала?.. Но нет — едва они приблизились к стене, как скала начала крошиться в пыль. Поверхность ее пронизало какое-то вращающееся металлическое копье, которое стремительно утолщилось и превратилось в гигантский бурав. Олвин и его друзья отпрянули и стали ждать, чтобы неведомая машина пробила себе путь в пещеру. С оглушительным скрежетом металла по камню — он наверняка был слышен во всех пустотах горы и разбудил всех ее кошмарных обитателей! — капсула подземного вездехода проломилась сквозь стену и стала. Откинулась массивная крышка люка, в его проеме показался Коллистрон и закричал им, чтобы они поторопились. «Почему вдруг Коллистрон? — поразился Олвин. — Он-то что тут делает?» Через несколько секунд они были уже в безопасности кабины, и машина, кренясь, двинулась вперед — в путь сквозь земные глубины.