Ложный мир (ЛП)

Оби-Ван редко чувствовал себя беспомощным. Он ненавидел это чувство. Он чувствовал, как оно жгло внутри.

— Верно ли также, что Джедаи были причастны к взрыву завода на Фоллине?

— Мы случайно оказались поблизости.

— О, — усмехнулся Бог, — Рыцари Джедаи теперь заводские рабочие?

— Двое из нас были, — честно ответил Оби-Ван.

— Вы хотите сказать мне, что Вы получили работу на заводе? В это трудно поверить.

— В правду иногда трудно поверить, — спокойно сказал Оби-Ван. — Вот почему невежественные умы испытывают с этим трудности.

Лицо Бога покраснело. Оби-Ван понял, что он сам совершил нечто нехорошее. Он позволил своему характеру взять верх над рассудительностью. В любом случае это плохая идея, а для Джедая — серьезное упущение.

— Значит, Вы саботировали завод…

— Нет. — Теперь перебил Оби-Ван. — Мы были пойманы там. Завод был преднамеренно уничтожен его владельцем, чтобы скрыть нарушения.

— И Вы были там после закрытия, после того, как все остальные пошли домой.

— Да.

— Понятно. Значит, Вы были одни там во время взрыва, но Вы не взрывали.

— Я не знаю, были ли мы одни там. А Вы знаете?

Бог снова вспыхнул. — Что я сейчас вижу, так это высокомерие и полное отсутствие раскаяния от разрушения собственности…

— О, я чувствую раскаяние, — сказал Оби-Ван.

— Это необычно, — ухватился Бог.

— Я никогда не получал мою зарплату.

Хохот сотряс палату. Бог выглядел беспомощным и сердитым. Оби-Ван проследил за его взглядом в темный угол зала, где к стене жалась ложа. Оби-Ван признал узкую, темную форму Сано Сауро.

Сауро, должно быть, послал Богу личное сообщение, раз Бог посмотрел на датапад. Он энергично кивал, пока смех медленно утихал.

По крайней мере, Оби-Ван кое в чем преуспел. Он знал теперь, что Сано Сауро управлял Богом как марионеткой.

— Свидетель свободен, — сказал Бог. — Слушание отложено.

Оби-Ван подвел ложу обратно к стене и сел рядом с Мейсом. — Я сожалею.

— Не надо, Оби-Ван. Ты сделал все возможное.

Мейс оглянул зал, переполненный существами. — Что-то есть здесь, — пробормотал он. — Некая темнота. Мы чувствуем ее рост, но каждый раз, когда мы смотрим, мы совсем ничего не видим. Ты проводишь свое время на миссиях, Оби-Ван. А не здесь, как Совет Джедаев. Недавно я задался вопросом…

— Да, Магистр Винду? — с уважением спросил Оби-Ван. Не так часто Мейс раскрывал то, что он думал.

— Мы посылаем Джедаев по всей галактике. Помогать. Сохранять мир. Оказывать содействие страдающим жителям. Но в итоге я задумываюсь… — Упрямый взгляд Мейса пробежался по залу — …а что, если наша настоящая работа находится здесь.

— Я надеюсь, что нет, — сказал Оби-Ван, созерцая комнату. — Из всех моих миссий это то место, где я бы не хотел быть и сражаться. Это как кричать против ветра.

— Никто из нас не хочет быть здесь, Оби-Ван, — сказал Мейс. — Возможно в этом наша погибель.

Он шагнул назад, развернулся и исчез во внутренних переходах. Оби-Ван оглядел переполненный зал. Как, он удивлялся, они дошли до такого? Почему было так много желающих верить, что Орден Джедаев — это плохо?

Он посмотрел в темный угол, где сидел Сано Сауро и принимал гостей. Впервые Оби-Ван спорил с Сауро еще мальчиком, когда Сауро допрашивал его на слушании по расследованию смерти от несчастного случая, произошедшей со студентом в Храме Джедаев. Сауро уже тогда изворачивал слова Оби-Вана, и Оби-Ван подозревал, что это Сенатор подготовил вопросы Бога сегодня.

Испытывая отвращение, Оби-Ван развернулся и вышел из ложи во внутреннюю общую комнату, где сейчас собралась большая толпа. Он увидел Бога Дивиниана, спешащего к нему с широкой улыбкой на лице.

— Оби-Ван! Как хорошо видеть Вас снова! — Бог хлопнул его по плечу. Оби-Ван недоверчиво глядел на него.

— Ой, Вы не против моих вопросов, не так ли? Политика. Грубая игра, а? Я надеюсь, никаких обид. В конце концов, политика временна. Дружба — навсегда.

Оби-Ван просто изумленно смотрел на него. Дружба? С Богом? Они никогда не были друзьями. Слова Бога были полностью пусты, так же пусты, как и человек перед ним.

— О, извините меня, я забыл. — Бог вытащил небольшой самописец. — Слушание закончено, большой успех, теперь приветствия сторонников.

Бог показал самописец Оби-Вану. — Вот как я веду учет. И однажды это пригодится, когда будет писаться моя биография. Вы были бы потрясены и возмущены, если бы Вы знали, сколько важных лидеров забывало вести заметки и записи для биографов.

Оби-Ван ничего не сказал. Хотя когда-то он прогибался и угождал тем у власти, кто мог продвинуть его карьеру, теперь Бог видел себя большим лидером. Он выполнил свое раннее обещание и стал напыщенным, коварным занудой.

Бог продолжал говорить. — Вы видели мою жену? Она здесь. Она умирает, как хочет Вас увидеть. — Бог поискал в толпе, затем начал махать. — Астри! Астри! Я нашел нашего друга!

И тогда Оби-Ван увидел Астри. Она была одета в простое синее платье, но ее манеры были королевскими, и выглядела она столь же внушительно как Сенаторы и их окружения, одетые в богатые мантии. Она обрезала свои упругие завитки, волосы мягко падали вокруг ее головы. Она медленно шла к нему через толпу, не бежала, как Астри обычно делала. Ее взгляд, казалось, постоянно ускользал от него, что он встречал у других чиновников — дипломатов, Сенаторов, правителей — тех, кто постоянно встречался с существами и никогда не были честны с любыми из них. В его сердце закралось разочарование. Астри, опасался он, стала женой Сенатора.

— Привет, Оби-Ван. — Ее голос стал тише, еще одно изменение. — Я рада видеть, что ты так хорошо выглядишь.

— Я тоже рад тебя видеть, — сказал Оби-Ван, хотя он понял, что Астри на самом деле не рада. — А как Диди?

— Он вернулся домой. — Наконец маленькая улыбка появилась на лице Астри, и он на мгновение увидел прежнюю Астри, которую он знал. — Развлекает своего внука. Или следует сказать, они развлекают друг друга.

Оби-Ван улыбнулся. — У вас сын?

— Красивый мальчик. Его зовут Луни. Ему только исполнилось три.

— Мой сын — свет наших жизней, — сказал Бог. — Астри, моя дорогая, я боюсь, что Оби-Ван немного смущен. — Взгляд Астри потерял свою теплоту и стал отстраненным. Она стала смотреть в сторону, за плечо Оби-Вана, в толпу.

— Ты должна сказать ему, что каждый из нас должен следовать своим убеждениям, — продолжил Бог.

— Оби-Ван знает это, не сомневаюсь.

— Ты должна сказать ему, что я со всем своим усердием не хотел участвовать в этом. Но здесь я ощутил, что Совет Джедаев обладает слишком большим влиянием на Сенат и на Канцлера. Я не хочу наживать врагов, я просто ищу более уравновешенный подход. Разве это странно?

Оби-Ван не отвечал. Было ясно, что Бог ответа и не ждал, и что он не будет слушать, даже если начать говорить. Слова, которые он произносил, казались заученными, записанными кем-то намного более умным, чем Бог.

Как Астри влюбилась в его? Оби-Ван еще мальчиком знал Астри. Он видел, какая она была храбрая в окружении бластерного огня и охотников за головами, даже будучи испуганной. И все затем, чтобы спасти своего отца и Куай-Гона. Она превратилась из повара в захудалом кафе в воина.

Теперь она была женой Сенатора. Он чувствовал печаль глубоко внутри. Так ли уж хорошо он ее знал? Может Астри только исполняла некую роль?

— Было приятно увидеть тебя снова, Оби-Ван, — сказала Астри. — Береги себя.

Она уплыла в толпу. Бог с любовью провожал ее взглядом.

— Идеальная жена Сенатора. Она участвует в благотворительной работе, которая так важна для моего статуса.

Оби-Ван чувствовал, что с него достаточно. Он видел, что Рой Теда оставил группу сторонников и направился к двери. Быстро попрощавшись с Богом, Оби-Ван последовал за ним. Он потратил достаточно времени.

ГЛАВА 8

Анакин сидел с Верховным Канцлером Палпатином в его кабинете с красными стенами. Красные Стражники стояли навытяжку снаружи. Он бы хотел посмотреть, как его Учитель посетил слушание, но Палпатин задержал его, а он не мог отказать Канцлеру. Как можно было отказать кому-то, чей срок на посту Канцлера истек годы назад, но кто остался служить, потому что многие видели его как неотъемлемую часть благосостояния галактики?