Страница 24 из 70
— Здравствуйте, мисс Аддерли, — чопорно ответил он, и только порозовевшие скулы выдавали его неловкость. — Прошу прощения…
— Не стоит, — отмахнулась я, стараясь смотреть только на мальчика. И поинтересовалась нарочито серьезно: — Вы не представите нас?
— Конечно, — доктор поставил наконец угомонившегося ребенка на землю, одернул на нем костюмчик и сказал церемонно: — Мисс Аддерли, позвольте представить вам моего брата, Эдуарда Торнтона. Эдди, это мисс Аддерли… мой друг.
— Здрав-ствуй-те, — как-то странно выговорил мальчик, с любопытством разглядывая меня светлыми глазами в обрамлении неожиданно темных ресниц. И по-взрослому протянул руку.
На вид ему лет восемь-девять.
— Здравствуйте, мистер Торнтон, — стараясь удержать серьезную мину, ответила я и пожала липкую ладошку.
Он просиял улыбкой, показав отсутствие молочного зуба.
— Эд-ди, — разрешил он с такой комической серьезностью, что у меня дрогнули губы.
Мы с доктором обменялись понимающими взглядами.
— Тогда называй меня Виолетта.
Доктор отчего-то помрачнел и крепче сжал плечо брата.
— Вио-лет-та, — с явным трудом выговорил мальчик.
И я, обругав себя дурочкой, поспешно исправилась:
— А знаешь, лучше зови меня Летти!
Серые глаза смотрели недоверчиво, и я добавила, заговорщицки понизив голос:
— Так называют меня друзья.
Он, подумав, серьезно кивнул и ухватил нас с доктором за руки.
— Пойдем!
Доктор Торнтон улыбнулся мне уже открыто, и на душе у меня потеплело…
Выставка оказалась неожиданно интересной. Десятки больших стеклянных павильонов, в которых так много потрясающих вещей!
Начали мы с экспозиции по животноводству, куда, уступив брату, отвел нас доктор. Эдуард так восторженно глазел на лошадей, что мне отчего-то хотелось плакать. Он оказался таким светлым и доверчивым…
С некоторым трудом оторвав Эдди от созерцания миниатюрной лошади Фанабелла[11], мы перебрались в павильон медицины, и теперь уже старшего брата приходилось силком отдирать от стендов.
Чего тут только не было!
Солидный чернобородый джентльмен демонстрировал успехи рентгенологии, другой с гордостью представлял на суд публики точные модели внутренних органов, третий продавал чудо-тоник, способный поставить на ноги лежачего больного…
В какой-то момент мне показалось, что я заметила миссис Сноу. Она спрятала рыжие кудри под шляпой, прикрыла лицо вуалью, но стать и походку ведь не скроешь!
Однако, прежде чем я сумела ее толком рассмотреть, росская красавица растворилась в толпе, оставив меня недоумевать и теряться в догадках.
Доктор Торнтон негромко (и временами весьма едко) комментировал достижения коллег.
Его неподдельный энтузиазм действовал на меня умиротворяюще. Не хотелось думать о проблемах, о маме, об Агнесс, даже о мистере Брифли. Только улыбаться симпатичному мистеру Торнтону-старшему, держать за руку любопытного Торнтона-младшего, и наслаждаться тихим счастьем, которое рано или поздно закончится.
И окончилось оно еще быстрее, чем я ожидала. Рассыпалось на осколки среди грохота, звона стекла и чьего-то истошного крика…
Я как-то вдруг оказалась позади ближайшего стенда. К моей груди крепко прижимался Эдди, а доктор Торнтон обнимал нас обоих, заслоняя от опасности своей широкой спиной.
И, несмотря на ненадежность этого укрытия, мне отчего-то было почти спокойно…
Где-то в отдалении завизжала женщина, заревел ребенок, мужской голос закричал: «Доктора! Доктора, скорее!»
«Убили-и-и! — вторила ему какая-то дама. — Человека убили-и-и!»
Отчего-то пахло дымом, жженой резиной и дёгтем.
— Виолетта, Эдди, вы в порядке? — доктор Торнтон, отстранившись, быстро окинул нас профессиональным взглядом. Спохватился: — Ох, простите, мисс Аддерли!
— Ничего, — я улыбнулась. — Зовите меня по имени. Можно даже Виолой или Летти.
И вдруг, неожиданно для себя, хихикнула. Рассмеялась в голос, чувствуя, как кружится голова от пережитого страха и облегчения.
Эдди смотрел на меня доверчиво и хлопал по-девичьи длинными ресницами.
— Летти! — позвал доктор Торнтон. — Вы слышите меня?
Он взял меня за плечи и осторожно встряхнул.
Я вздохнула судорожно, чувствуя, как клокочет в груди нервный смех.
— Ну, успокоились? — требовательно спросил мужчина.
— Д-да, — неуверенно ответила я, глядя в его встревоженные глаза. — Доктор… у вас такие длинные ресницы. И у Эдди тоже.
Я понимала, что несу чушь, но не могла остановиться.
— Спасибо, — усмехнулся он. — Тогда и вы называйте меня по имени. Стивен.
— Стивен, — послушно повторила я.
Вдалеке раздались свистки полицейских, чей-то строгий голос требовал разойтись и дать дорогу.
Доктор оглянулся через плечо, нахмурился.
— Летти, я могу вас попросить? Пожалуйста, отвезите Эдди домой. Я вызову вам такси.
— Конечно, — я кивнула и прижала к себе мальчика. — А вы?
— Я доктор, — ответил он спокойно. — Простите, я нужен здесь. Вы на меня не обидитесь?
— Нет, что вы! — запротестовала я. — Идите. Мы с Эдди прекрасно доберемся сами.
Он кивнул с благодарностью, торопливо пожал мне руку и растворился в толпе…
Следующим утром мистер Брифли снова изволил страдать от недосыпания и последствий загула.
При моем появлении он встрепенулся и даже сделал попытку привстать.
Попытка бесславно провалилась: он снова рухнул на сиденье, едва не превратив стул в гору обломков.
— Здравствуйте, Летти! — мрачно пожелал шеф и прикрыл глаза рукой.
— Здравствуйте, мистер Брифли! — приветливо кивнула я. Этим утром здоровья ему явно недоставало. Не удержавшись, я легонько пожурила: — Вам нужно больше себя беречь!
Одарив меня ядовитым взглядом из-под руки, шеф скривил тонкие губы и соизволил поинтересоваться:
— Как ваше свидание, Летти? Доктор оправдал ожидания, а?
Конечно, обсуждать такие темы неприлично, но…
— Вполне, — я улыбнулась, вспомнив обоих Торнтонов. — Только…
Может, любопытство и сгубило кошку, зато на мистера Брифли оно произвело воистину целительное действие. Он приободрился и даже, взяв с тарелки тост, принялся намазывать его джемом.
— Ну же, Летти, расскажите старику обо всем, э? Если что, можете поплакаться мне в жилетку, разрешаю!
И приглащающе похлопал себя по бочкообразной груди, украшенной вышитым жилетом.
— Н-нет, — с запинкой отказалась я от такой чести. — Спасибо, мистер Брифли.
— Так что у вас стряслось, а?
— Взрыв, — вздохнула я.
— Э-э-э? — мистер Брифли уронил тост себе на колени и выругался вполголоса. — В каком смысле взрыв, а?
— В прямом, — я пожала плечами и покосилась на еще не разобранную горку почты. — На выставке что-то взлетело на воздух. Я не знаю подробностей. Вы разве не читали утренние газеты?
— Не читал, — шеф отчаялся оттереть джем от брюк и, отложив салфетку, встал. — Доедайте, Летти, встретимся…
Место встречи так и осталось неизвестным. Застекленная дверь распахнулась и, ударившись о стену, жалобно зазвенела. А на пороге возник… инспектор Робинсон! Костюм измят, волосы всклокочены, развязанный галстук болтается на шее дохлой змеей.
— Вот вы где! — вскричал он, даже не поздоровавшись. — Клянусь, вы еще пожалеете, что…
— Инспектор, — перебил мистер Брифли ледяным тоном. — Вы ворвались ко мне без разрешения и смеете скандалить?
— А… о… — при виде неожиданно злющего хозяина дома полицейский захлопнул пасть. И, кажется, попятился. Буркнул: — Ваш дворецкий меня не впускал.
— Разумеется, — мистер Брифли на мгновение смежил веки, а потом расплылся в привычной широкой улыбке. — Инспектор, ну-ну! Неужели вы никогда не гуляли до утра, а? Увы, голубчик, мне сейчас не до гостей.
Инспектор поморгал.
— Нет уж, Брифли! — непримиримо проворчал он. — Вы не задурите мне голову, как обычно! Признавайтесь, вы защищаете эту рыжую дамочку?
Недоумение на лице шефа было столь комичным, что казалось наигранным.