Клад вишнуита

К несчастью, перед самым праздником мать Радхарани тяжело заболела. Теперь она не могла работать, как раньше, и в доме стало нечего есть.

Голодала мать, голодала и Радхарани. В день праздника матери стало совсем плохо. Нужно было во что бы то ни стало накормить ее. Но где взять еду? У кого попросить?

Заливаясь слезами, Радхарани нарвала лесных цветов и сплела из них гирлянду.

«На праздничном базаре я продам ее, — рассуждала она, — а на вырученные несколько пайс куплю хоть немного еды для мамы».

Но в самый разгар праздничного шествия пошел проливной дождь. Люди разбежались по домам, а гирлянда так и осталась непроданной.

«Правда, я немного намокла, — успокаивала себя Радхарани, — но ведь дождь перестанет, и люди снова придут на площадь».

Но дождь не переставал, и люди не появлялись. Наступил вечер, а за ним и ночь. Стало совсем темно. Радхарани горько заплакала и пошла домой — что еще ей оставалось делать?

Кругом не было видно ни зги; под ногами скользкая грязная дорога, обдаваемая потоками дождя. При мысли о том, что матери опять придется заснуть голодной, Радхарани стала плакать еще сильнее. Девочка спотыкалась и падала, поднималась и снова шла, а слезы все текли и текли по ее щекам. Дождь намочил волосы Радхарани, и они прилипли к лицу. Она спотыкалась и снова шла, крепко прижимая к груди гирлянду из лесных цветов, за которую она могла получить хотя бы пайсу.

Вдруг Радхарани почувствовала, как кто-то коснулся ее плеча. Немного успокоившаяся было Радхарани снова громко разрыдалась.

Человек, который тронул ее за плечо, спросил:

— Почему ты плачешь?

Услышав обращенные к ней слова, Радхарани перестала рыдать. Человек не был ей знаком, но маленькое детское сердце безошибочно подсказало ей, что слова эти произнес очень добрый человек.

— Мы очень бедны. У меня нет никого, кроме мамы.

— Куда же ты идешь?

— Я ходила смотреть праздничное шествие. А сейчас иду домой. В темноте я сбилась с дороги.

— Где же твой дом?

— В Шрирампуре.

— Пойдем со мной, я тоже иду в Шрирампур. Ты мне скажешь, когда будет твоя улица, я доведу тебя до дому. Очень скользко, держись за мою руку, а то упадешь.

И они продолжили путь вместе. В темноте было трудно определить возраст Радхарани, но по голосу можно было понять, что она уже довольно взрослая девочка. Теперь же, взяв ее руку, незнакомец убедился, что не ошибся.

— Сколько тебе лет?

— Одиннадцатый год.

— Как тебя зовут?

— Радхарани.

— Ты еще слишком маленькая, Радхарани, чтобы одной ходить на праздник.

Они разговорились, и, ободренная ласковым голосом незнакомца, Радхарани рассказала ему о своей гирлянде из живых цветов. Ее попутчик узнал, что девочка отправилась на площадь главным образом для того, чтобы продать гирлянду и купить какой-нибудь еды для матери. Продать гирлянду ей не удалось, и она до сих пор хранит ее у себя на груди.

— А знаешь, — сказал незнакомец, — ведь я искал как раз такую гирлянду. У меня в доме есть изваяние, и я должен его украсить. Праздничный базар так быстро кончился, что я не успел купить. Если ты согласна, я куплю у тебя гирлянду.

Радхарани очень обрадовалась, но ей было неловко брать деньги у человека, который делит с ней этот трудный путь.

«Но если я не возьму денег, — рассуждала она, — маму нечем будет накормить. Я должна их взять».

И Радхарани протянула своему спутнику гирлянду.

— Она стоит четыре пайсы, — сказал незнакомец, — на, возьми. — С этими словами он положил ей в руку деньги.

— Неужели это пайсы? — удивилась Радхарани. — Они что-то очень большие.

— В каждой монете две пайсы, поэтому я и дал тебе всего две монеты.

— Но они блестят даже в темноте! Не дали ли вы мне по ошибке рупии вместо пайс?

— Нет. Просто они новые, вот и блестят.

— Ну хорошо. Я дома зажгу светильник и проверю. Если это не пайсы, я верну их вам. Только вам придется немного подождать.

Вскоре они подошли к домику, где жила Радхарани со своей матерью.

— Входите, — пригласила Радхарани, — мы сейчас посмотрим, пайсы это или рупии.

— Я подожду на улице. А ты, прежде чем зажигать светильник, переодень свое мокрое сари.

— Мне не во что переодеться. У меня, правда, есть еще одно сари, но оно в стирке. Да я часто хожу в мокром платье, но никогда не простужаюсь. Я только выжму край сари. Подождите, я сейчас, только зажгу светильник.

— Хорошо, — ответил незнакомец.

Масла для светильника в доме не оказалось, поэтому Радхарани пришлось снять с крыши немного соломы и зажечь ее. На все это ушло немало времени. Наконец при свете огня Радхарани рассмотрела монеты — это действительно были рупии.

Радхарани выбежала на улицу, но ее спутника уже не было.

Расстроенная Радхарани все рассказала матери.

— Что же теперь делать, ма? — жалобно спросила девочка.

— Что поделаешь, — сказала мать. — Разве он по ошибке дал тебе рупии вместо пайс? Просто он узнал о нашей бедности и дал милостыню. Мы теперь нищие и не будем отказываться от подаяния.

В это время послышался громкий стук в дверь. Радхарани бросилась открывать, уверенная, что это тот самый незнакомец. Но, увы, это был не он, а всего лишь некрасивый парень из галантерейной лавки.

Дом, где живет Радхарани с матерью, находился неподалеку от базара. А совсем рядом с ним — лавка Поддолочона Шаха. И теперь сам Поддолочон (это и был некрасивый парень) стоял на пороге со свертком в руках.

— Это для Радхарани, — сказал он и передал девочке кусок шантипурской ткани с цветной каймой на два сари.

— Мама, неужели это мне? — воскликнула Радхарани.

Возглас Радхарани удивил Поддолочона. Был ли он действительно очень некрасивым, или девочке только так показалось — мы судить не беремся.

— Что же тут удивительного? Господин, который, уплатил мне за товар, сказал: «Сейчас же отнеси это Радхарани».

— Ой, мама, это он, — воскликнула Радхарани. — Это он прислал мне материю. А ты как думаешь, Поддолочон?

Поддолочон знал семью Радхарани еще в те времена, когда был жив ее отец. Тогда их семья жила в достатке, и он не раз, продавая им товар за двойную цену, получал хорошую прибыль.

— Послушай, Поддолочон, так ты, верно, знаешь этого господина?

— А вы разве не знаете? — удивился Поддолочон.

— Нет, — сказала Радхарани.

— Я думал, это ваш родственник. Я его тоже не знаю.

Как бы там ни было, Поддолочон взял за свой товар, который стоил всего четыре рупии, в три раза дороже и, как всегда, изрядно нажился. Сейчас же ему незачем было больше терять время, и, довольный, он вернулся в лавку.

Радхарани тем временем отправилась на базар, чтобы купить какой-нибудь еды для матери. Она также купила масла для светильника и, вернувшись домой, зажгла лампу. Затем девочка приготовила обед. Но прежде чем накормить мать, она решила прибрать в комнате. Подметая пол, Радхарани вдруг увидела небольшую бумажку.

— Что это, ма? — спросила она, поднимая ее с полу.

— Деньги! — ответила мать.

— Я уверена, что это оставил он, — воскликнула Радхарани.

— Да, и оставил он их тебе. Посмотри-ка, здесь написано твое имя.

В детстве, когда еще был жив отец, Радхарани училась грамоте и теперь без труда прочитала свое имя.

— Интересно, кто этот человек. Правда, ма?

— И его имя тут тоже есть. Он написал его, чтобы никто не подумал, будто деньги ворованные. Его зовут Рукминикумар Рай.

Весь следующий день мать и дочь тщетно искали Рукминикумара Рая. Ни в Шрирампуре, ни в его окрестностях им не удалось найти человека по имени Рукминикумар Рай. Деньги они тратить не стали — они были бедные, но не жадные.

2

Хотя матери Радхарани больше не приходилось голодать, ей не суждено было одолеть болезнь. Недуг и страшная нищета, которую ей пришлось испытать после смерти мужа, окончательно истощили ее физические и духовные силы. Здоровье ухудшалось, конец становился все ближе.