Принцип иллюзии

- Signor Erghente!

Это сразу насторожило. Никто, кроме клиентов, не называл Луиджи так - Эргенте. У охотника была куча разных удостоверений личности, кредитных карт, аккаунтов... Все доставки приходили на имя Гатти! Луиджи позаботился, чтобы к нему не вело ничего, кроме адреса электронной почты. И, выходит, какой-то маленькой траттории во Флоренции. Усадив Саран за столик, он принялся обсуждать с хозяином заказ. Меню в этом заведении не было, только на магнитной доске рядом с баром были перечислены сорта вин.

Саран, как ни пыталась, ни слова не поняла из речи Луиджи: он говорил слишком быстро и даже, кажется, на каком-то диалекте, язык звучал иначе, чем итальянский, к которому она успела привыкнуть. Зал траттории оказался небольшим, всего на пять столиков, вокруг каждого стояло четыре плетеных стула, а желтые скатерти украшали вазочки с искуственными орхидеями. Благодаря приглушенному свету, тоже желтому, теплому, и плетеных циновок на окнах траттория казалась не второсортной забегаловкой, а маленьким домашним ресторанчиком только для своих. С кухни вкусно тянуло чесночно-томатным соусом.

- Значит, первое свидание? - улыбнувшись, спросила Саран.

- Первое из тех семи. Так-то третье.

- Ты снова собираешься сбежать?

- Если придется.

- Зачем это все?

- Мы очень давно нормально не разговаривали. Кажется, с тех пор, как спустились в штаб Пхатти. Иногда мне кажется, что ты не видишь меня и не слышишь. Или просто не хочешь слышать. Вот решил проверить.

- Так ты что-то хотел мне сказать?

- Да, хотел... Даже речь продумал, но сейчас это кажется немного глупым.

- Обещаю не смеяться.

- Это ты сейчас так говоришь... Впрочем, смейся, что мне. Я хотел поговорить о твоих кошмарах. Не перебивай, дай сказать. Я знаю, что у меня есть определенная репутация, и ваш шаман здорово сгустил краски. И что бы я ни делал или не делал, ты всегда ожидаешь чего-то еще - чего-то страшного и болезненного. Ты не знаешь, на что я способен и постоянно ждешь подвоха. Я не хочу, чтобы ты гадала. Пугает ведь в основном неизвестность. Знакомые ужасы - это просто неудобства, к ним быстро привыкаешь. Поэтому сейчас мы переведем твой страх в разряд неудобств. Я покажу тебе самое ужасное из того, что тебя ожидает. Дай руку.

Саран не шелохнулась.

- Я быстрее, сильнее и злее тебя. Дай руку.

- Что ты собираешься делать?

- Увидишь. Не пытайся тянуть время. Ты не сбежишь. Саран, - разноцветные глаза опасно сузились, - дай мне свою руку. Сейчас же.

Что он мог сделать с ней здесь, сейчас? Не убьет же в самом деле. Саран выдохнула и протянула Луиджи руку. Она почти не дрожала.

- Спасибо.

Его пальцы обвились вокруг ее запястья, притянули чуть ближе, потом сжали сильнее... Саран не хотела вырываться - само получилось. Луиджи перехватил второй рукой предплечье, не позволяя двинуться. Потом опустил ее ладонь на стол и накрыл своей.

- Вот он, твой кошмар, - серьезно сказал он, не спуская с нее пристального взгляда. - Я держу тебя и не позволяю сбежать. Во сне ты просила отпустить тебя, и я, очевидно, не слушал. Теперь это происходит наяву. Я касаюсь твоей руки, не даю вырваться. Тебе больно?

- Нет, - очень тихо ответила Саран..

Она старалась не показывать страха, но дыхание все равно было быстрым и рваным. И голос не слушался, звучал как-то хрипло.

- Тебе страшно?

- Да.

Луиджи кивнул:

- Скажи, когда перестанешь бояться.

Руку Саран он так и не выпустил. Должно быть, со стороны они выглядели как самая обыкновенная влюбленная парочка. Подошедший с бутылкой вина хозяин траттории посмотрел на них с добродушной и немного покровительственной улыбкой. Чтобы принять бокал, Луиджи пришлось на несколько секунд отпустить Саран, но, как только хозяин ушел на кухню, он снова прижал ее ладонь к столику. На этот раз Саран не стала противиться.

- Ты прав, это глупо. Я знаю, что это не единственное и не самое страшное, что ты можешь сделать.

- Не тебе.

- Ты не понимаешь.

- Думаешь? Считаешь, никто и никогда не делал мне больно? Или что я не боюсь ничего?

- А ты боишься?

- Как и все.

- Чего же?

- Откровенность за откровенность? Однажды мне было сделано пророчество, и, кажется, оно начинается сбываться...

Саран с трудом сглотнула.

- Плохое пророчество?

Появилась молодая официантка с подносом. Она очень походила на хозяина, наверное, была его дочерью. На подносе исходили ароматным паром две тарелки с пастой. Луиджи окончательно отпустил руку Саран и принялся громко восторгаться искусством кулинара. Официантка благодарно улыбалась и строила ему глазки.

- Ты веришь в судьбу? - спросил Луиджи, когда они снова остались одни.

- Да, конечно.

- А я нет. Ни в судьбу, ни в пророчества, ни в предчувствия. Посыпь сверху перцем, будет вкуснее.

То ли еда подействовала, то ли разговоры, но Саран успокоилась. Вино тоже помогало.

- Кто такая Рочана?

Вопрос сам собой вырвался. О плохом говорить не хотелось, но, как Саран ни старалась, надолго забыть об охотнице не выходило.

- О, а вот и этот разговор, - вздохнул Луиджи.

- Какой - этот?

- О бывших.

- Рочана была твоей девушкой?

- Эдриан так считает. Я пытался ему втолковать, что она была не девушкой, а напарницей, но он убежден, что, если спишь с человеком, профессиональные отношения уходят на второй план.

- И теперь она хочет отомстить?

- Исключительно за профессиональное. Мы начинали вместе, а в таком деле это всегда непросто. Не все складывалось как надо. Ей же хотелось быстрой славы. Так что одним солнечным утром она просто сбежала, прихватив с собой все ценное: книги, артефакты, заработанные деньги. Зная, что так просто ей скрыться от меня не удастся, она пошла на службу к демону, - Луиджи аккуратно вытер кусочком чиабатты соус с тарелки и запил вином. - В первый раз я выследил ее спустя четыре месяца после побега. Сумел застать врасплох, но и сам попался - мне тогда еще не было известно о ее сделке. Рочана сумела укрыться, и мне не оставалось ничего другого, кроме как ждать. К несчастью, у меня было много патронов, так что это недоразумение продолжалось несколько часов. Я не мог отступить, не испробовав всех возможностей, а она тем временем вызвала хозяина. Понятно, что, когда показался демон, мне пришлось убраться. О том, что демон Рочаны воспринял мою охоту на нее как личное оскорбление, я узнал лишь год спустя. Вернулся как-то домой и оказался на мушке. Засада вышла на славу. Кажется, демон подключил всю свою свиту, около пятнадцати человек. Я обязан этим ребятам половиной шрамов. И все же они меня не убили. Демоны не любят убивать.