Страница 6 из 79
Подставить отца Евгения опять же велел Зомби. Майкл ночью выманил Юру из дома условным свистом. Благо, жила семья Дьяконовых на первом этаже. Он же, Майкл, посоветовал Юре написать записку: услугу оказывал. Вещи, мол, священные, пусть папаша заберет их у ювелира. Потом Майкл с Юрой приехали на Ленсовета, где уже была Настя. Оба они получили дозу «коктейля» и еще одну про запас, когда очнутся.
Ни Майкл, ни Домовой о Зомби не знали практически ничего, но Майкл назвал человек, предположительно с ним связанного: Рафаил Онучин — санитар в морге одного из роддомов.
Евграф Акимович попросил у следователя разрешения подключиться к делу от частного сыска. Тот согласился. В общем, сплошной цирлих-манирлих. Мне от всего этого стало тошно. Да и вообще я нюхом чуял, что дело гораздо серьезнее и многим людям еще угрожает опасность.
Глава седьмая
Рафаил Онучин, по кличке Лапоть, в этот день ничего толком мне рассказать не мог. Состояние «тяжелого алкогольного опьянения», как выражаются врачи, не позволило. Главврач больницы из уважения к прессе распорядился принести его личное дело из кадров. Там тоже ничего особенного не было. Зачислен на работу санитаром более четырех месяцев назад. Был в заключении, отсидел два года за злостное хулиганство.
— Людей не хватает катастрофически, — как бы оправдываясь, сказал главврач.
На что я ответил, что, мол, конечно, не хватает и что отсидка за хулиганство еще не повод, чтобы не брать человека на работу.
На вопрос, зачем журналисту понадобился санитар, ответил, что провожу частное журналистское расследование по случаям кражи личных вещей после смерти больных.
— Ну, такое у нас невозможно, — решительно сказал врач. — Да и где возможно — не знаю.
— Все в нынешней жизни возможно, — сказал я. — Хотя допускаю, что у вас этого никогда не было. А с Онучиным просто хотел поговорить, узнать, если такое происходит, то как именно осуществляется. Может, он что слышал от своих коллег из других больниц. — Я понимал зыбкость моей легенды, но лучше на скорую руку не мог ничего придумать.
На следующий день Лапоть не работал, и я отправился к нему домой. Жил он в глубине проходных дворов в огромной коммуналке на Невском. Адрес, естественно, узнал в больнице.
Соседи показали мне его комнату. Она оказалась незапертой. Хозяина тем не менее дома не было.
— А он никогда не закрывает, — сказала женщина, моя провожатая. — У него и брать-то нечего. Пьянь, одно слово.
Мне показалось сомнительным, что у такого крутого и, я бы даже сказал, таинственно-мистического типа, как Зомби, мог быть в приближенных опустившийся алкаш, но спросил, когда он появляется дома и где его можно найти. Может, где поблизости в пивнухе?
— Да зачем он вам? — поинтересовалась женщина.
— Мне сказали, что комнату свою он собирается продавать, — ответил я.
— Хорошо бы, — сказала провожатая. — Да только сомневаюсь я. Жить-то ему негде.
— Это его проблемы! — сказал я. — Так где же он может быть?
— Да вот неподалеку за углом пивная. Небось там или рядом болтается.
Лапоть действительно сидел в пивной. Меня он не узнал.
— Привет, кореш! — сказал я, присаживаясь к его столику.
— И чтой-то я в тебя такой влюбленный, хоть и не встречал никогда в жизни, — отозвался Лапоть.
— Встречал. От Домового тебе привет!
— Домового знаю, в зоне вместе кантовались. А тебя не припомню.
— Вчера у тебя на работе был. Только ты был в отключке. Разговор есть.
— А ты попробуй жмуриков покидай сутками!
— Может, чего покрепче пива возьмем? — предложил я. — Для разговора.
— Ставишь — не откажусь.
После первого стакана Лапоть малость пришел в себя. Оживились и соседи по столику, предвкушая дармовую выпивку за счет лоха. Но я обманул их надежды. После выпитой бутылки взял Онучина за локоть и напомнил: «Пошли, Лапоть. Я же сказал, разговор есть». Он покорно пошел за мной.
В комнате я достал еще одну купленную в пивной бутылку, но разливать не стал.
— Делу время, потехе час, как говорит наш любимый шеф, он же Зомби, — сказал я. — Давай сначала о делах!
Лапоть быстро глянул на меня, сначала будто даже протрезвел, потом вдруг стал совсем пьяненьким.
— Ты чего какими-то иностранными словами выражаешься, — пробормотал он. — Наливай лучше.
— Да нет, вначале ты мне все о Зомби выложишь. — Я вынул и положил на стол рядом с собой ствол. — Моему шефу не в цвет, что Зомби нам дорогу перебегает, понял? Я ведь тебе не зря привет от Домового передал. Кончился Домовой. И тебе сейчас конец придет, коли не скажешь, где сейчас твой придурок босс и чем занимается.
— Да ты что? — непритворно ужаснулся Лапоть. — Разве ж я знаю. Зомби ко мне гонца присылает, когда чего нужно. Я для него нуль без палочки. Раз только и видел.
— И что же ему от тебя-то нужно?
— Когда чего, — уклонился от ответа Лапоть. — Подай, принеси.
— Конкретнее, Лапоть, конкретнее. — И я приподнял со стола пушку.
— Ну бывает, что в командировку пошлет. Раз в Москву ездил, пакет какой-то передавал приятелю его. По этому поводу аж пять дней не пил, — добавил он гордо.
— Кому передавал и какое последнее поручение? Давай быстро, засиделись мы с тобой.
— Передавал Лыкову Юрию Владимировичу, так он назвался. В каком-то институте научном. А последнее… — Онучин замялся, но видя, что я снова взял со стола пистолет, быстро закончил: — Жмурика отвозил за город, чтобы, так сказать, предать земле.
— Когда?
— С неделю тому назад. Сопровождающий сказал, помер в одночасье алкаш, что помогал им. Все.
Я оставил ему бутылку и ушел.
Глава восьмая
Десять дней я не мог выйти на гонца, о котором говорил Лапоть, хотя к поискам подключился Гена Смолин с товарищами.
За это время Евграф Акимович поговорил с отцом Евгением, посоветовал ему отправить куда-нибудь в деревню Юру после выписки. Отец Евгений сказал, что, к счастью, у них есть родственники под Самарой. Жена отца Евгения, матушка Ирина, после нервного потрясения легла в больницу на сохранение, хотя врачи сказали, что положение серьезное и велика вероятность выкидыша.
Смолин со следователем, взяв в оборот Онучина, нашли место захоронения трупа, который ему велено было закопать. Покойный оказался гражданином Безруковым Ильей Александровичем, проживавшим неподалеку от Домового. Последний признался, что именно Безруков участвовал в грабеже Троицкой церкви, но кто его убил и при каких обстоятельствах — не знал, во всяком случае, так он утверждал. Второй участник грабежа не был найден, но тоже скорее всего, по моему убеждению, был убит. Алкаши — люди ненадежные на предмет болтовни. А Зомби, судя по всему, тварь сверхосторожная.
Наконец один из оперов Смолина в наркопритоне на проспекте Ветеранов набрел на парня, который во время ломки не выдержал и признался, что как-то его приводил к типу по кличке Зомби знакомый торговец наркотой. Было это недели две тому назад. Торговца кличут Большой Джек, а квартира, куда его приводили, находится на Петроградской, недалеко от Большой Пушкарской.
Но и этот след оказался пустым. Торговца, конечно, нашли и квартиру, где он встречался с Зомби, установили. Вот только в квартире той жили люди, слыхом не слыхивавшие ни о каких зомби, но уезжавшие в отпуск к родственникам под Москву. Очевидно, преступники использовали как явочные квартиры, хозяева которых временно отсутствовали.
Я тоже за это время объездил весь город, подключил всех своих бывших агентов, переданных по наследству моему преемнику. Кое-кто слыхал кличку, один сказал, что Зомби этот вроде и впрямь, по слухам, ходившим в криминальных кругах, похож на зомби: худой, страшный, вроде болен какой-то неизлечимой болезнью.
Единственный плюс этих дней — я снова получил от «Честертона» (частного сыскного агентства) машину в свое распоряжение.
На тринадцатый день мне позвонил Евграф Акимович, попросил приехать. К нему должен был прийти Дьяконов.