Секреты

Она всегда спрашивала о Майкле и о том, навещал ли он мать. Он действительно звонил каждую неделю, и, если миссис Бэйли не было дома, они болтали с Адель по телефону. Он поступил в летный корпус университета, как и собирался, и всегда охотно рассказывал о летной практике, о своих друзьях в Оксфорде и об игре в крикет. Но он никогда не говорил о девушках, и это убедило Адель, что он намеренно избегает этой темы, боясь ранить ее чувства. Она была уверена в том, что у него есть девушка, и делала все возможное, чтобы убедить себя, что ей все равно.

Но хотя Майкл звонил матери каждую неделю, он приезжал лишь трижды: на прошлое Рождество, на Пасху и летом, и всегда оставался только на одну ночь. Остальные члены семьи не приехали ни разу.

Адель сочувствовала им, потому что миссис Бэйли так же выводила из себя людей, как когда-то ее мать. Она выливала на людей столько злости, так смущала их и причиняла столько боли, что становилось невозможно ее любить.

Когда миссис Бэйли была в своем худшем настроении, Адель часто думала о Роуз, пытаясь представить, где она сейчас находится и как живет. Но у нее не было ни малейшего желания увидеться с ней снова, и она предполагала, что дети миссис Бэйли чувствовали примерно то же самое по отношению к своей матери.

В ноябре прошлого года миссис Бэйли была совершенно невыносимой, она отказывалась вставать с постели, все время плакала и даже не беспокоилась о том, чтобы умыться или причесаться. Но она в конце концов оживилась, когда Майкл сказал, что приедет на Рождество, и потом объявила, что собирается пригласить некоторых старых школьных друзей на коктейль в канун Рождества.

Рождество для Адель всегда было разочарованием. Она вспоминала, как они с Памелой возбуждались, когда в магазинах начинали развешивать гирлянды лампочек и рождественские украшения. В школе они ставили спектакль на рождественскую тему, оркестр Армии Спасения играл рождественские гимны на площади перед Юстонским вокзалом, и их радость и надежда росли по мере того, как приближалось Рождество. Но в канун Рождества их отец неизменно приходил домой с работы позже обычного и такой пьяный, что едва держался на ногах, и это погружало мать в одно из ее самых мрачных настроений. Адель помнила, как водила Памелу гулять на Рождество, потому что на улицах было намного веселее, чем дома.

И все же некоторые грустные воспоминания забылись, когда она жила с бабушкой. У бабушки не было много денег, чтобы тратить их на пустяки, но она тщательно готовилась к Рождеству. Она покупала маленькие сладости и сюрпризы, украшала коттедж венками из остролиста и бумажными цепочками и рассказывала Адель истории о чудесных рождественских вечеринках, на которые она ходила ребенком. Когда она с ностальгией рассказывала о восьмифутовых елях, украшенных сотнями горящих свечей, огромных столах с серебряными приборами и сверкающими бокалами, о том, как они пели, собравшись у пианино, и играли в разные игры и в жмурки, у нее в глазах часто стояли слезы. Адель знала, что бабушка всегда помнила своих родителей, мужа и, возможно, Роуз, когда та была маленькой девочкой. Она призналась, что на Рождество в том году, когда умер Фрэнк, ей было так плохо, что она оставалась в постели целый день, и вообще никогда не пыталась праздновать Рождество до того самого дня, как Адель появилась у нее.

Именно из-за своей собственной разрушенной семьи Адель в прошлом году так старательно пыталась украсить Хэррингтон-хаус. Она нарвала охапки остролиста в саду и связала их красной ленточкой, отполировала лучшие бокалы и провела много часов за изысканными рождественскими пирожками, колбасными рулетами и разными маленькими праздничными бутербродиками, которые предложила сделать бабушка. И все это между покупками и приготовлением рождественского обеда.

Майкл приехал во второй половине дня ближе к вечеру в канун Рождества, но Адель почти не видела его, потому что была очень занята приготовлениями в кухне. Потом около шести он зашел за ней, рассказав, что мать закатила очередную истерику, потому что ей было нечего надеть на Рождество.

Гости должны были прийти в семь, поэтому Адель пулей помчалась наверх. Пару дней назад миссис Бэйли говорила, что наденет свое серебряное сатиновое коктейльное платье, и Адель отгладила его и повесила на дверце платяного шкафа, а вниз поставила серебряные туфли. С точки зрения Адель, это был идеальный выбор — очень модное платье, доходящее до середины икры, с косым кроем подола, с броской черной вышивкой, спускавшейся с одного плеча на грудь. Миссис Бэйли выглядела в нем прелестно.

Зрелище, которое представилось глазам Адель, когда она вошла в спальню, всполошило ее. На миссис Бэйли была только сатиновая нижняя юбка, волосы были дико растрепаны, и она вспомнила свою старую привычку вываливать на пол все содержимое гардероба. Серебряное платье было разорвано на куски, которые она швырнула на кровать.

— Ради бога, зачем вы это сделали? — спросила Адель, не веря своим глазам, зная, что ей пришлось бы работать год или два, чтобы купить такое платье. — Это красивое платье, и вы в нем были великолепны.

— От него моя кожа казалась серой! — заорала миссис Бэйли и ринулась к Адель, будто собираясь ударить ее. Адель вытянула руки вперед, чтобы остановить ее, и когда она схватила женщину за предплечья, то почувствовала запах виски в ее дыхании.

— Если вы сейчас будете устраивать спектакль, то это точно сделает вашу кожу серой, — сказала жестким тоном Адель и силой усадила ее в кресло. — Скоро здесь будут ваши друзья, вы хотите, чтобы они увидели, как вы сходите с ума?

Адель нашла темно-красное платье из крепа и заставила ее надеть его. Она причесала ей волосы, прикрепила по обе стороны два блестящих гребня, а потом напудрила ее лицо и положила на щеки немного румян. Но когда она наклонилась поднять пару черных туфель, чтобы миссис Бэйли их надела, миссис Бэйли толкнула ее сзади и она упала вперед, ударившись головой о край кровати.

Адель еле сдержалась, чтобы не ударить женщину в ответ. Ей было больно, и она не сомневалась, что на этом месте останется синяк.

— Какая же вы дрянь! — огрызнулась Адель на нее. — У меня есть хороший повод пойти домой и оставить вас справляться одну, Но Майкла вы не опозорите, я вам этого не позволю.

Каким-то образом ей удалось заставить миссис Бэйли накрасить губы, надеть кое-что из подходящих драгоценностей и спуститься вниз. Миссис Бэйли немедленно налила себе выпить, не жалея.

Майкл смотрел, как мать ходит взад-вперед по гостиной, и его лицо было бледным от страха.

— Что мне делать? — прошептал он Адель. — Может быть, мне отослать гостей? Когда они придут, она будет себя вести отвратительно, я просто знаю это.

— Ты не можешь сделать это в канун Рождества, — сказала Адель. — Я уверена, что она начнет себя вести хорошо, как только они придут.

Сначала все выглядело так, как она и предполагала. Миссис Бэйли пустила в ход все свое обаяние, чтобы тепло встретить старых друзей, как идеальная мать, представила им Майкла и даже рассказала всем, какое сокровище ее Адель, когда та подавала еду.

Всего было пять пар, две из которых Адель знала в лицо, поскольку они жили в Винчелси, и ей казалось, что все присутствующие пытались выразить свое сочувствие миссис Бэйли и готовность поддерживать ее сейчас, когда она оказалась одна. Майкл начал расслабляться, в камине пылал огонь, гостиная выглядела очень мило, и его мать тоже. У нее в руке был бокал, но она просто держала его, не напиваясь. Каждый раз, когда Адель поднимала на нее глаза, она была поглощена оживленным разговором и впервые выглядела по-настоящему счастливой.

Около девяти часов Адель как раз возвращалась из кухни с подносом горячих колбасных рулетиков, когда услышала треск из гостиной. Она ринулась туда и увидела, что миссис Бэйли лежит на полу в задранном до самого верха чулок платье. Вероятно, она упала, споткнувшись о низенький столик, потому что он был перевернут и весь пол был в осколках от бокалов, которые стояли на нем.