Страница 17 из 32
— Все-таки удивительно, что сейчас в радиусе, как минимум, нескольких сотен километров нет ни одного неграмотного — а ведь до Битвы их были десятки процентов.
— Удивительно. Но задача была проще, чем после Первой революции, а ресурсов у нас несравнимо больше, чем было тогда у Советской России.
— Да, тогда были времена просто невероятных подвигов, — согласился Роберт.
— Эпоха героев... — задумчиво сказала Алиса.
— Кстати, профессор, которая вела у нас подготовительные курсы, Татьяна Иванова, носящая титул «Просветительница Восточной Африки», рассказывала нам, что до того, как начать готовить поступающих в университеты, она занималась координацией строительства школ и школьными программами в Секторе Великих озер. Интересно, она Страж?
— Да, — ответила Алиса, — Страж и заместитель главы Комитета по контактам в секторе. Ты же знаешь, Стражи прогресса всегда участвуют в просветительской работе на новых территориях. Мало подготовить успешную революцию, нужно еще и научить пользоваться ее плодами.
Сигнал встроенного терминала сообщил, что основное блюдо готово.
Роботизированная система подала на стол тарелки с запеченным филе тилапии, выловленной из озера прошлой ночью, и разговор на некоторое время прервался.
Пообедав, Роберт и Алиса пошли по набережной в сторону станции прогулочных катеров.
— Прокатимся по озеру? — предложила Алиса.
— Ты умеешь управлять катером? — спросил Роберт, — на Марсе ведь их нет ... пока.
— Раньше мне этого делать не приходилось, но катер полуавтоматический. Предполагаю, что там всего один джойстик и управлять им намного проще, чем тяжелым атомным вездеходом. Это же не какое-нибудь кошмарное транспортное средство начала века...
Подойдя к пристани, Алиса сделала несколько манипуляций на своем портативном терминале.
— Берем вот этот, справа, — сказала она, указывая на катер.
— Интересно, а на Зависимых территориях бывает платный транспорт?
— рассуждал Роберт, пока они садились в катер. Он действительно оказался настолько прост в управлении, что для этого даже не требовалась лицензия.
— Только если частный, в тех слаборазвитых регионах, где мелкое предпринимательство еще не изжито, — ответила Алиса, — вся транспортная инфраструктура Core, вроде монорельсовых и железных дорог и персонального автоматического транспорта, бесплатна везде, где она есть. И водный транспорт тоже.
Катер отлично подходил для неспешных водных прогулок — сверху имелся натяжной тент для защиты от солнца, а большой блистер в носу был сделан прозрачным и через него можно было наблюдать за жизнью обитателей озера.
— Восстановить биологическое разнообразие после Битвы стоило большого труда, — стал рассказывать Роберт, — в середине XX века, еще в колониальные времена, в озеро запустили нильского окуня, промысловую рыбу для коммерческой ловли, и это вылилось в одну из крупнейших экологических катастроф — хищник уничтожил почти все местные виды. При этом большая часть улова шла на экспорт в Европу, в то время как сами рыбаки зачастую голодали.
— Капитализм, в сущности, везде одинаков, — сказала Алиса, — разные страны, разные народы, но все так похоже: недоедим, но вывезем. Еще одно из преступлений старого мира, — вздохнула она, — как хорошо, что он не вернется.
— Ты много читала о нем. И слушала рассказы.
— Да. Я заглядывала в темную бездну прошлого, — печально и задумчиво произнесла Алиса, — и ... долго этого лучше не делать.
— Алиса, — тихо сказал Роберт, — возвращайся назад.
— Я уже вернулась, — ответила Алиса повеселевшим голосом, — а похоже, что восстановление уже практически закончено, — заметила она, глядя на разноцветных цихлид, проплывающих под дном катера.
— Здорово. Почему в Зеленом Союзе не было таких лодок?
— Скоро будут. А некоторые из рыб очень похожи на тех, что живут в большом аквариуме в Кидонии.
— Аквариум на Марсе? — удивился Роберт.
— Конечно, а что в этом сложного? Он же весь из местных материалов, только икру и семена и споры растений привезли с Земли. А энергии у нас в избытке.
Тем временем один из патрульных беспилотников, делая широкий круг над озером, еле слышно прошелестел над головами. Он связался с компьютером катера и с портативными терминалами Роберта и Алисы и, удостоверившись, что никаких нарушений нет, отправился дальше.
— Похоже, нас проинспектировали, — заметила Алиса, — и это хорошо.
— Ага, — согласился Роберт, — а вот в Зеленом Союзе такие порядки некоторым не нравятся.
— Предрассудки, оставшиеся со времени до Битвы. Как известно, важно ведь не то, что о тебе собирают информацию.
— Но еще не все понимают и верят, что действительно важно то, в интересах какого класса это делают, — продолжил Роберт.
— А ведь могли бы и исходный код посмотреть, если не доверяют, — добавила Алиса.
Все алгоритмы работы беспилотников, как и вообще все программное обеспечение, используемое в Core, были открыты, так что жители прекрасно знали, какая информация и зачем о них собирается.
Катер бесшумно скользил по глади озера на минимальной скорости, приводимый в движение электродвигателем, и Алиса и Роберт несколько минут просто смотрели на воду и живописный берег озера с песчаным пляжем по краю и зеленой набережной.
— Полгода назад я и представить не мог всего этого, — сказал наконец Роберт, — нет, я, конечно, заранее знал, что мое сердце вылечат и что я попаду в коммунистическое общество с плановой экономикой планетарных масштабов, где полностью отсутствуют деньги. Но что я смогу побеседовать с парой разумных машин, поднимусь на космическом лифте на орбитальную станцию и, наконец, познакомлюсь с марсианином и с чудесной девушкой — причем два последних пункта в одном лице! — я и представить не мог.
— Ты несколько спутал хронологию, Роберт, — смеясь, заметила Алиса.
— Это была не хронология, а расположение в порядке убывания вероятности, — ответил Роберт, — по крайней мере, как мне тогда казалось...
Насмотревшись на пейзажи и на обитателей озера, Алиса и Роберт направились к берегу.
— Можно еще пойти в Большой парк, — предложил Роберт, — там живут очень симпатичные антилопы, импалы, кажется.
Парк, крупнейший в городе, был недалеко, и Роберт и Алиса добрались туда буквально за пять минут, воспользовавшись капсулой автоматического транспорта.
— Когда-нибудь антилопы будут жить и на Марсе — когда там станет достаточно тепло, — мечтательно сказала Алиса, рассматривая животных, — но сначала нам понадобятся более холодостойкие виды. Генетики достигли неплохих результатов в работах по восстановлению ДНК видов, живших в последний ледниковый период. Сначала их, конечно, надо возродить на Земле, а потом можно и на Марсе пробовать.
— Фауна плейстоценовых тундростепей? — спросил Роберт, — а что, завести на Марсе мамонтов — это хорошая идея. Когда потеплеет, они переберутся на север. То есть на юг, — поправился он, — на севере будет море.
— Да, далеко на юг, — согласилась Алиса, — в северном полушарии у нас будут не просто моря, а целый океан, как когда-то давно, четыре миллиарда лет назад.
— Точно, я чуть не забыл про Северный полярный бассейн.
— Но до морей и океанов нам пока далеко ... зато мхи и лишайники в низинах уже вовсю растут.
— Помнится, проекты терраформирования Марса обсуждались еще на рубеже века.
— Обсуждались, — подтвердила Алиса, — но и только. А сколько проектов переустройства Земли предлагалось еще в первой половине XX века! Но во времена Падения все затихло — капитализму не нужны были ни цветущая Сахара, ни изгнание холода из северных областей, ни яблони на Марсе.
До Битвы события конца XX века называли по-разному, но в Core постигшую тогда мир катастрофу считали самой страшной в истории человечества и называли одним словом — Падение.
— Ты говорила, что яблони в Кидонии уже есть, — заметил Роберт.