Страница 6 из 22
Медноволосый пластический инженер со стройными ногами бегуньи — она была прекрасна в этот момент. Рука Глаши была отведена в сторону жестом призыва и обещания, грудь волновалась под мягким маревом теклонового платья, серые очи сияли гордой уверенностью.
Орест взял ладонь подруги и прижал к выступающим надбровным дугам, крупному шишковатому носу, провел по узкому волосатому лбу. На его красных глазах выступили слезинки.
— Спасибо тебе. Пойдем в башню, там сегодня брачные танцы медуз.
Нежно переплетя пальцы, они воспарили к висячему звездному мосту: неандерталец Орестабанго-Туминдакве-Джиндаги-Сей и кроманьонка Глэдис Йоралла Данкен.
Александр Рубер
Молчание призрака
После того как сканеры считали код с карты доступа и сверили отпечатки пальцев, половинки тяжелых герметичных дверей отъехали в стороны. Двое — представитель фонда «Свободное общество», высокий молодой мужчина в безупречном дорогом костюме, и сопровождавший его инженер — вошли внутрь.
Большой машинный зал был почти полностью занят оборудованием. Стойки компьютерной аппаратуры, окрашенные в строгие оттенки матово-черного цвета, стояли сплошными рядами, оставляя лишь неширокие проходы. Тишину нарушали только еле слышный шелест кондиционеров и тихое отдаленное гудение насосов системы охлаждения. Слева от дверей, в нише, образованной стойками, располагался одинокий стол с парой дисплеев. За столом сидел пожилой человек в кресле-коляске, одетый в черный костюм. Совершенно белые, как снег, длинные волосы обрамляли лицо, по которому не так просто было определить возраст — но этот человек, несомненно, был очень стар.
— Это к вам, профессор, — негромко сказал инженер.
— Я знаю, — ответил сидевший за столом.
Представитель фонда направился к столу. Темно-серое ковровое покрытие глушило звуки шагов. На большом экране слева — какие-то надписи и строчки цифр, а тот, что справа, целиком занят изображением какой-то невероятно сложной структуры, облака с клубком тысяч тончайших нитей и мириадами светящихся точек и расплывчатых пятен. Отдельные участки облака то становились ярче, то угасали. На широком подлокотнике кресла, в который были встроены управление и экран диагностики, устроилась небольшая мягкая игрушка в виде пушистого рыжего котенка.
Представитель поздоровался и, окидывая взглядом ряды стоек, задал вопрос:
— Это... оно?
— Да, — подтвердил профессор, — это оно.
— Первое место в Top 500. Это обошлось нам недешево.
— Последние восемь месяцев, но это не главное. Главное — программное обеспечение.
— Оно прошло все тесты? — спросил представитель.
— Уже да. Последний закончился вчера вечером.
— Вы писали в отчете про какой-то тест еще полгода назад...
— Тест Тьюринга, — сказал профессор, — да, он с легкостью давался ему еще тогда.
— Понятно, — сказал представитель, хотя он не имел ни малейшего понятия об этом тесте, — а что теперь?
— Загрузка информации, в том числе тех статистических данных, которые мы попросили три дня назад.
— Помните, они конфиденциальны.
— Да-да, — согласился профессор, — я же подписал соглашение.
— А сколько займет загрузка данных?
— Несколько дней. Мы не можем сказать точнее — оно обдумывает загруженное.
— Хорошо. Директор фонда хотел бы лично побеседовать с ним, когда оно будет готово.
— Разумеется. Мы сразу же уведомим вас.
Через неделю директор фонда, проделав все тот же путь, появился в машинном зале. Пожилой полный мужчина с надменным взглядом потомственного миллиардера шагнул внутрь, не удостоив инженеров даже приветствием.
— Система готова? — спросил он.
— Да, — ответил профессор, все так же сидевший за столом, — она перед вами.
— Я могу просто задать вопрос, на обычном английском?
— Да, только постарайтесь сформулировать его как можно более точно и однозначно, — сухо ответил профессор.
— А ответ?
— Оно оснащено синтезатором речи и способно излагать свои мысли на естественных языках.
— Хорошо, я попробую. Итак, вопрос: какие действия необходимо предпринять, чтобы возобновить рост семи крупнейших экономик мира без дальнейшего снижения прибылей и капитализации по меньшей мере у 90 % из двух сотен крупнейших транснациональных корпораций?
— Думаю, вопрос годится, — согласился профессор, — можете задать его.
— Куда говорить?
— Это неважно. Микрофоны по всему залу. Оно слышит все, что здесь говорят.
— Машина... — начал он и повторил вопрос.
Ответом ему была тишина.
— Оно думает? — спросил директор.
— Вероятно.
— А что у вас на экране?
— Диагностическая информация.
— По ней можно узнать его... мысли?
— Нет, это лишь обобщенные параметры. Можно увидеть, какие участки сети работают, — как на томограмме человеческого мозга, но не более.
— Но оно поняло вопрос?
— Полагаю, что да, — на лице профессора мелькнула слабая улыбка, — я бы сказал — я уверен в этом.
— Сколько нам придется ждать?
— Возможно, несколько минут… может быть и больше.
— Подождем.
Прошло пять минут. Машина молчала.
— Принесите кресло, — с некоторым раздражением в голосе сказал директор.
Один из техников тут же быстрым шагом вышел из зала и вернулся со стулом на колесиках. Директор сразу же уселся в него.
Прошло десять минут, потом пятнадцать. Тишина.
— Это становится странным, — нетерпеливо заметил директор.
Прошло полчаса и директор нетерпеливо вскочил.
— Это невозможно, — раздраженно воскликнул он, — я не могу тратить свое время. Запишите ответ, зашифруйте и пришлите его мне. Если он будет. Но я думаю, что вы чего-то не учли в своем «великом» творении.
Он резко оттолкнул кресло и направился к двери. На лице профессора снова мелькнула мимолетная, едва заметная улыбка.
Заседание совета директоров фонда «Свободное общество» проходило бурно.
— Прошла уже неделя! — бушевал директор. — А оно молчит! Что еще сказали разработчики? — обратился он с вопросом к молодому представителю.
— Ничего нового. Они пробовали перезапустить все подсистемы для контактов с внешним миром. Все без толку.
— Это скандал! На что мы потратили такие деньги!
— И что вы предлагаете? — спросил сидящий напротив сухонький благообразный старичок с противным голосом, контролировавший несколько крупнейших телеканалов.
— Выключить его! — в ярости воскликнул директор. — Бесполезная груда железа!
— Но как отреагирует биржа? — возразил сидевший справа мужчина с хищным взором.
— Биржа... — проворчал директор, — те, кому положено знать, уже знают, а остальные не узнают. Думаю, хуже уже не будет. Хуже не может быть, — раздраженно сказал он, еще раз взглянув на табло на стене, где выстроился вертикальный ряд обращенных вниз красных треугольников.
— Предлагаете прекратить эксперимент? — спросил мужчина с военной выправкой, начальник службы безопасности фонда.
— А что остается делать? Оно или неспособно делать то, что требуется, или вообще себе на уме!
— Хорошо, — согласился начальник СБ, — но нам придется уничтожить все материалы.
— Разумеется, — согласился директор. — Есть ли возражения? — обратился он к собравшимся.
На этот раз представитель фонда появился в машинном зале в сопровождении нескольких сотрудников службы безопасности, включая начальника.
— Ответа нет? — первым делом спросил он.
— Нет, — сухо ответил профессор, который, как и раньше, сидел за столом в своем кресле. Экраны перед ним показывали всё те же ряды цифр и сложнейшие переплетения сети.