Страница 19 из 51
В глаза бросилось своей красотой и размером изящной выделки колье, и знакомая брошь, которую она отдала некогда Соломону на продажу.
Скорей всего, хитрый старый еврей её оставил у себя, а Ицеку она досталась по наследству.
Фрося с удивлением обратила внимание, что в шкатулке лежало четыре ордена и несколько медалей, явно полученных Ицеком во время войны:
- Ицечек, а это зачем ты отдаёшь мне?
- Ах, Фрося, Фрося, кровь проливать можно было, а вывозить за границу награды категорически запрещено.
Сохрани, пожалуйста, мне они очень дороги, каждую из этих наград я получил после тяжёлого боя или ранения.
Может быть, благодаря тебе, они ко мне когда-нибудь ещё вернутся...
Ни ко мне, так к детям или внукам, получив их, может быть мои потомки будут чувствовать гордость за своего предка...
Милая Фросенька, всё может в жизни ещё поменяться, надеюсь, что и встретиться мы ещё сможем с тобой, я бы этого очень хотел...
Старые друзья крепко обнялись и оросили щёки друг друга слезами.
глава 23
Фрося с Ицеком разомкнули дружеские объятия:
- Ицечек, я в жизни уже потеряла столько дорогих мне людей и твой отъезд для меня сравни тяжёлой потери, что не говори, но кто знает, свидимся мы ещё или нет...
- Фросенька, ты же знаешь, что я не очень дружу с религией, но всё же скажу, что всё в руках божьих, хотя и от нас кое-что зависит...
Фрося ласково провела рукой по мокрой от слёз щеке своего такого долгие уже годы, надёжного и преданного друга:
- Ицечек, по всей видимости, в Вильнюсе скоро у меня не останется ни одного близкого человека, но не будем пока об этом, главное, чтоб тебе там повезло, чтоб всё сложилось так, как ты этого хочешь.
- Ах, Фрося, ты же знаешь, что мне и здесь было совсем неплохо, ведь у меня есть хорошая профессия, которая приносила неплохой доход, при желании я мог бы и квартирные условия улучшить, но уверенности в завтрашнем дне никакой не было, особенно для моих детей.
Во многом ради них я и еду туда.
Я же не врач, учитель или инженер, вот им трудно устроиться на новом месте без знания языка и другого подхода к специальности, а набойки на туфли везде нужны, так, что не пропаду.
Чувствуя мрачное настроение друга, Фрося решила резко поменять тему, тем более, это было необходимо сделать:
- Послушай Ицек, это очень важно, и для меня тоже.
Марк мне предложил участвовать в его, как вы говорите, гешефтах.
Ты, можешь свести нас с нужными людьми в торговой сфере, здесь в Литве...
- Конечно, могу, надо немножко подумать и с кое с кем переговорить, но это уже завтра.
Фросенька, ты ввязываешься в опасные игры.
Ты знаешь, насколько этот человек надёжный и ответственный, в таких делах нужно полное доверие друг другу, поверь, я это знаю, ведь мне много приходилось крутиться, на одних набойках далеко не уедешь.
Надо было доставать кожу, импортные подошвы и заготовки, да, чего я тебе буду рассказывать, моя Кларочка и дня не работала, а деток подняли, ничего себе не жалея, да сама видишь, сейчас не знаю, куда деньги потратить.
Хотя с твоей помощью эту задачу практически выполнил.
И он невесело рассмеялся.
Они вернулись в квартиру, где обычно спокойный Марк, уже начал заметно нервничать:
- Уважаемые, посмотрите на часы, дело уже к ночи, а мы ещё должны в гостиницу устроиться.
Фрося, ты ведь знаешь, что я провёл за рулём больше десяти часов, мне бы уже хотелось принять душ и перекусить.
- Марк, мы не просто болтали, а обсуждали важные дела, в том числе, и о тех вещах, о которых ты меня уполномочил спросить.
Ицек готов завтра свести тебя с нужными людьми, договаривайтесь с ним о деталях сами, а я позвоню пока дочери.
Фрося поймала на себе настороженный взгляд Ицека, прежде чем они с Марком спустились обратно в мастерскую.
Фрося волнуясь набрала номер телефона Ани.
Та сама подняла быстро трубку и, узнав мать, не выказала особой радости.
В её голосе ощущалась напряжённость и глубокая растерянность.
Сердце Фроси сразу почувствовало не ладное:
- Доченька, не тяни, говори сразу, что случилось, кто-то заболел из детей?
- Нет, мама, дети здоровы, вчера арестовали Мишу.
- Ладно, подробностей сейчас не надо, я звоню от Ицека. Мне ещё надо устроиться в гостиницу, а уже очень поздно, поэтому встретимся завтра и поговорим.
- Мама, а почему в гостиницу и почему...
Фрося не дала дочери договорить:
- Анютка, научись думать, а потом уже говорить, а нам всем есть о чём подумать.
- Мамочка, прости, я такая расстроенная, что сама не понимаю, что делаю и говорю.
- Спокойной ночи доченька, завтра, как только освобожусь, тут же тебе позвоню и приеду.
Марк, стоящий уже около дверей, в любую минуту готовый покинуть квартиру Ицека, внимательно наблюдал за расстроенным лицом и тоном разговора Фроси с дочерью.
После того, как она положила трубку, не о чём у неё не стал спрашивать, и она не стала ничего говорить в присутствии семьи друга, хотя до неё дошло сейчас, почему Ицек при встрече с ней вначале отводил глаза.
Марк и Фрося с тяжёлыми сумками, один с деньгами, другая со шкатулкой с драгоценностями, поспешно уселись в машину, и тронули с места:
- Фрося, ты знаешь, где находится в Вильнюсе самая лучшая гостиница?
- Наверное, это гостиница Литва, но я не уверенна, что мы сейчас найдём там свободные места.
- Ну, эту проблему попробуем разрешить, я и в Сочи в самый сезон в мазанках без удобств никогда не живу, и ты не будешь...
В ответ Фрося только тяжело вздохнула, но Марк не стал и на сей раз, её ни о чём расспрашивать, и женщина была ему за это очень даже благодарна.
Подъехав к шикарной современной гостинице, Марк взял паспорт Фроси и самостоятельно зашёл внутрь парадного входа.
Отсутствовал он недолго, вернулся довольный:
- Всё в порядке, по четвертаку с носа и по люксу в наше распоряжение.
Они забрав сумки из машины, пошли оформляться и располагаться в своих номерах.
Фрося отрешённо подумала, а для чего она платит такие сумасшедшие деньги за гостиницу, когда могла совершенно бесплатно остановиться у дочери.
Но она была настолько уставшая и расстроенная, что сейчас, наверное, это был бы не лучший вариант.
Чем она могла в эту минуту помочь Анютке, только своим брюзжанием и запоздалыми советами разрывала бы ей душу.
Заполняя бланк оформления в гостиницу, опять подумала: какие деньги плачу, чтобы свалится на кровать, и проспать до утра.
Нет, видно пора начинать привыкать жить по новым правилам...
глава 24