Профессиональный свидетель

Благодаря техническим ресурсам «Глории» Гордеев был снабжен тремя новыми мобильными телефонами, у двух из которых уже были зарегистрированные федеральные номера, а третий следовало подключить на месте и сделать роуминг — возможность дальней связи. Сами аппараты были новыми лишь для Гордеева, на самом же деле — б/у, но в этом и состояло их главное достоинство, еще совсем недавно ими пользовались какие-то вполне заурядные граждане, что запутывало следы для вероятного отслеживания Гордеева.

Турецкий заверил, что будет держать его в курсе событий, что вообще-то звучало немного издевательски, учитывая, как мало он ему рассказывал. Но, по крайней мере, обещал немедленно известить о том счастливом моменте, как только тучи начнут рассеиваться и можно будет вернуться в европейскую часть страны, точнее — в город-герой Москву. Гордеев вздохнул: если бы он хоть отдаленно мог понимать, что вообще происходит… Ох, как же неприятно чувствовать себя марионеткой и как же несправедлива жизнь: ведь ничего сверхважного он так и не успел узнать — ни от Рудника, ни тем более от Клеонского! Конечно, никакой обиды на Турецкого у Гордеева не было и в помине, он прекрасно понимал, что Александр Борисович делает, что должен и что может. Наверно, и он на месте своего друга поступал бы так же.

Между тем в выборе Белоярска имелся один существенный плюс. Там у Гордеева помимо некогда хорошо ему знакомых особ женского пола, с коими он имел душевные контакты, когда защищал одного из местных предпринимателей, обвиненного во всех смертных грехах[2], жила теперь его коллега — Валя Карандышева. Пару лет назад у них случился мимолетный служебный роман, из тех, что заканчиваются благополучно благодаря тому что люди живут в разных городах. Тридцатипятилетняя Карандышева была достаточно известным провинциальным адвокатом, что случается в общем-то нечасто. Прославилась она в первую очередь благодаря нескольким процессам, в которых защищала одного правозащитника, военного журналиста, который умудрился насолить многим сильным мира сего. Гордеев, как ни старался, не смог вспомнить его фамилию, хотя она была звучной, к тому же так и вертелась на кончике языка. Поскольку в деле были замешаны военные и истцом, требовавшим упрятать ушлого журналюгу на нары, пока в Белоярске не вырастут ананасы, было Министерство обороны, то заседания высоких судов пару раз проходили в столице. Журналист в своей Сибири к Карандышевой привык и менять адвоката на какого-нибудь знаменитого столичного категорически отказался. И не прогадал, между прочим, она ведь и дальше продолжала его вытаскивать из бесконечных неприятностей. Но Карандышевой волей-неволей пришлось искать профессиональной помощи у московских коллег, тогда вот они с Гордеевым и познакомились.

Звонить перед вылетом в Белоярск и предупреждать Валю о своем визите Гордеев не стал. Во-первых, опять-таки из соображений безопасности, а во-вторых, пусть будет сюрприз. Кто знает, вдруг это путешествие из вынужденного превратится в приятное? Симпатичный город, иная природа, лесные или горные турбазы, что-нибудь полезное для здоровья, вроде чудодейственных источников. И в довершение картины — умная и симпатичная женщина в качестве гида! А с другой стороны, если окажется, что Вали в Белоярске сейчас по какой-то причине нет, настроение испортится еще больше, а так он хотя бы несколько часов будет пребывать в иллюзии, что летит к близкому другу. Женского рода.

Лету до Белоярска, по всем прикидкам, было не меньше четырех часов. Гордеев закрыл глаза и попробовал вспомнить наставления Дениса Грязнова по медитации. Грязнов-младший был в таких вещах человек искушенный, особенно после того, как прошел курс обучения непосредственно в Индии, в какой-то привилегированной школе. Наставления вспомнить не удалось, а вот заснуть — да. Седая обезьяна не снилась, Вообще ничего не снилось. Он будто провалился в черный омут и все летел ко дну, которого не было… Спасительной оказалась легкая рука все той же милой стюардессы, которая легонько потрясла адвоката за плечо. Он открыл глаза и несколько ошалело уставился на нее. Девушка была хорошенькой, как картинка. Стюардесса, одно слово.

— Пристегнитесь, пожалуйста, мы приземляемся.

Гордеев расправил затекшие плечи. Голова чудесным образом прошла. Настроение было ничего себе. Впереди предстоял кусок какой-то новой жизни. Интересно же, черт возьми!

12

…А после полудня В лесу случилось то, что и должно было: он непривычно наполнился людьми — понаехало журналистов. Немыслимое вроде дело, но факт. Оказывается, о смерти китайского бизнесмена уже сообщили информационные агентства, поэтому прилететь в Белоярск умудрились и американцы, и англичане, и немцы.

И вот теперь они бегали вокруг избы Локтева, заглядывали объективами чуть не в туалет, а один даже ухитрился забраться в душевую, когда там мылась Анастасия. Ну, она ему и дала! Но главное их любопытство было связано, конечно, с происшествием на озере.

Татьяна Казаченок жесткой рукой все взяла под свой контроль. Прямо во дворе дома лесника она устроила пресс-конференцию, на которой подробно описала опасности здешних мест, посожалела о том, что погибшие гости оказались весьма легкомысленны и неосторожны, привела даже статистические данные о несчастных случаях во время купания или рыбалки в водоемах Белоярска. О расследовании пресс-секретарь мэра лишь заметила, что оно будет проводиться самым тщательным образом, но уже теперь можно с полным основанием говорить об отсутствии злого умысла в отношении погибших. И на этом Татьяна закончила заявление, в котором, как она решила, удалось исчерпывающе ответить на все возможные вопросы.

Но журналисты были куда въедливее.

Корреспондент Би-би-си, например, высказал недоумение столь трагическим исходом, поскольку, как ему было хорошо известно, господин Имоу был неплохим спортсменом и как будто даже занимался плаванием.

Французский журналист обратил внимание на то, что господин Имоу никогда не увлекался рыбалкой, охотой или чем-нибудь в этом роде, потому что не раз заявлял о своей приверженности к сохранению животного мира на планете.

Американский репортер вспомнил о том, что господин Имоу вообще был вегетарианцем и выступал за полное изъятие из рациона человечества мяса и рыбы.

Татьяна, надо отдать ей должное, довольно бойко справилась и с этими вопросами. Возразила, что, к сожалению, тонут даже чемпионы мира по плаванию, что как раз в этом месте подводные течения особенно сильны и коварны, что вода там ледяная, что рыбалкой, скорее всего, увлекались референт и переводчик господина Имоу, а тот только составил им компанию. Между прочим, было найдено всего две удочки.

Но когда собственный корреспондент столичных «Известий» спросил:

— А кто обнаружил погибших? — Татьяна долгое время не знала, что ответить, и старательно уводила разговор в сторону.

— Простите, коллега, — перебили ее. — Мы хотели бы проинтервьюировать человека, который обнаружил тела погибших.

— К сожалению, сейчас это невозможно, — сказала Татьяна, искоса поглядывая на Локтева, который стоял в сторонке. — Дело в том… У этого человека сейчас «берет интервью» следователь прокуратуры. Так что, увы.

Журналистов проводили к озеру, показали места, где были найдены тела и рыбацкие снасти. После этого они подробно сняли на фото- и видеоаппаратуру, как упакованных в полиэтиленовые мешки утопленников грузят в «труповозку» и увозят.

Тут к Локтеву подошел маленький рыжий очкарик и спросил:

— А вы ничего не видели?

Татьяна, которая находилась в этот момент совсем в другом углу двора, увидев эту сцену, прилетела как пуля. Но не успела, Локтев уже открыл рот.

— Нет, — сказал Локтев, — ничего.

— Я же говорила вам, — улыбнулась Татьяна рыжему, профессионально уводя его подальше. — Человек, обнаруживший тела, сейчас в прокуратуре, в соответствующее время вам будет дана возможность… — И тут только оглянулась на Локтева. В глазах ее была благодарность.

2

См. роман Ф. Незнанского «Лечь на амбразуру» (М., 2003).