Страница 3 из 6
И думать, что я вовсе не во сне.
Когда уходят сны…
Когда уходят сны, тропой рассветной,
И тени оставляют на полу.
Когда ты таешь, тихо, незаметно,
Дождями слёз на жалкую судьбу.
Ты замедляешь мысли на секунду,
И тонешь в этой музыке небес.
Ещё вчера мне было очень трудно
Тебе сказать, что ты любимей всех.
И наслаждаясь ночью не напрасно,
Тебя впуская в радужные сны,
Ах, милая, как ты была прекрасна,
А утром ты – лишь сладкие мечты.
Шоколадный блюз
Плавятся мысли как сливочный шоколад.
Виски со льдом провожают хмельной закат.
Капли воды, это просто растаял лёд.
Он испарится и всё пройдёт.
Я растворяю снотворным, цветные сны.
Я разбавляю собою, твои мечты.
От наслажденья стонала, рыдала ночь.
А по утру, ты исчезнешь вновь.
И в ожиданье, я снова играю блюз.
Девочка – сон, я к тебе ещё вернусь.
День, это время пока не настанет ночь.
Я твой весенний каприз, ты моя любовь.
Песня…
Не любовница!
Не любимая!
Не жена тебе,
И не венчаны.
Потеряют пух, тополя в июнь.
Лишь её судьбой, жизнь намечена.
Не целована!
Не обласкана!
Не стираешь ты, слёз с её щеки.
Это странная, чужая женщина.
Словно берег твой, у шальной реки.
Не разлюбится!
Не забудется!
Не уснуть без слов о молитве к ней.
Моя милая!
Моя вечная!
Я приду к тебе,
Ты мне только верь.
Ты девушка-облако…
Ты девушка-облако.
Ты медленно таешь.
Ты в мыслях обычно где-то летаешь.
И я не могу удержать тебя в мире,
Где сосны до неба и реки в разливе.
Ты таешь, и след твой уже не заметен.
Тебя удивить этим миром – не светит.
Ты светом от звёзд заполняешь свой разум.
А я на земле, так по-детски – отважен.
Ты – сон мой, ты – воздух, любовь – бесконечность.
Я миг у тебя обменяю на вечность.
Ты сердце моё забираешь на небо.
А как жить без сердца? Не знаю. Поверь мне.
И каждую ночь, растворяясь в раздумьях,
Из облака вновь я леплю безрассудно.
Верни надежду…
Верни, пожалуйста, надежду.
Крупинку призрачной мечты.
Не яркий цвет, а лишь оттенки,
С туманом лёгким – новизны.
Возможно, от игры желаний,
Ты тоже свой получишь дар,
И искра сладких ожиданий,
Зажжёт в душе твоей – пожар.
И с новой силой, в ярких красках,
Вернутся чувства – навсегда,
Ну, а пока, оставь – надежду,
Для разжигания костра.
Остановись, мгновенье…
Твоей щеки касаюсь – бархат.
Атласных губ волшебная улыбка.
Я столько лет ходил по миру
Чтоб подойти к тебе – так близко.
Чтобы слегка тебя коснуться,
Дрожа в себе
Всем этим грешным телом.
Но почему так сердце – неразумно,
Что выбрало тебя и бьётся так несмело?
Я утопаю, я теряю силы.
В моей руке – твоё прикосновенье.
Мой ангел, этот миг всего дороже в мире!
И я молю – остановись, мгновенье!
Один…
Раньше я один встречал рассвет. Свет.
Очень горький кофе, и остыл омлет.
Плакала гитара, под моим окном.
Мой сосед Серёга, с армии пришёл.
Но теперь, проснувшись,
Вижу я тебя.
Девушка – красавица. Ты мечта моя.
Волосы как облако,
В цвет шальной луны.
Утону беспомощно, на краю земли.
Ветер очнулся…
Ветер очнулся.
Вздохнул. Улыбнулся.
Скинул сосульки с крыши домов.
Воздух шальной, этот ветер певучий,
Носит над буйной моей головой.
Страшно. Мне страшно.
Могу я влюбиться.
Девушка та, что звонила под вечер.
Целую ночь мне без устали снилась.
Да ещё этот чокнутый ветер!
Вьётся, тревожит, и манит смятенье
В душу мою, что привыкла к дремоте.
Странное чувство, то боль, то веселье.
Песня любви, так опасна в неволе.
Выпущу, пусть полетает по миру.
Пусть насладится последним полётом.
Девушка, ты сумасшедше – красива.
Только так страшно – потеря свободы.
Ветру то что? Он сейчас растворится,
Спрячется где-то в растрёпанных ивах.
И притаится – бродяга несносный.
Я же, пропал, я влюбился, я сгинул.
А вместо музыки – надежда…
Я по утрам пил чай – один.
Вприкуску – мятая газета.
Я был, или почти – не был.
Я пел шансон, теряя лето.
Я мял мечту свою, в карман.
На нотной, старенькой бумаге.
Я написал себе – романс,
Про то, что мы с тобою рядом.
Про то, как падал первый снег,
На наши губы, в поцелуе.
Про то, что ты красивей всех,
И лишь одну тебя люблю я.
Про то, как ночь……и снова ночь.
Что волосы твои до дури,
Оставят на подушке след,
И я его опять целую.
Я напишу тебе – романс.
Я напишу такую песню,
Где вместо слов – весны дурман,
А вместо музыки – надежда.
Саксофон
Саксофон устал, он почти как я – безнадёжно стар.
Лишь осенний дождь, обронив слезу – эту тайну знал.
Помутневший дым крепких сигарет —
заслонил луну.
Пьяный без вина, от своей тоски я домой иду.
Наступает дождь, этот глупый дождь, на мою мозоль.
Друг мой саксофон, разделить готов со мною эту боль.
Я зашёл в кафе, что манил к себе – вспышками витрин.
Саксофон и я, столик на двоих – всё, что я просил.
Но сказал бармен – Поиграй нам блюз, старый музыкант.
И сказал мой друг, старый саксофон, что пора играть.
Этот тихий блюз старого кафе растворяет сон.
Понял я, что жив, и не очень стар, и в тебя влюблён.
Улыбнулся я, улыбнулась ты, и вошла в кафе.
Столик на двоих. Друг мой, извини. Я вернусь к тебе.
Саксофон устал, он почти как я – безнадёжно стар,
Но способны мы старость отложить, для своей мечты.
Что ты молчишь?
Что ты молчишь?
Глаза потупила под тяжестью ресниц.
Что ты молчишь?
Я так спешил, старался.
Уселся здесь, готовый даже петь,
Чтоб с музыкой моей в тебя ворваться.
Чтоб с губ твоих сорвать немой ответ.
Могу ли я надеяться на счастье?
Как близко я могу взглянуть на свет?
Что даришь ты другим, чтоб удержаться,
Чтоб быть царицей и богиней – здесь.
Позволив образом твоим им —
наслаждаться.
Конечно, я ничто.
Я просто трубадур, с простой сибирской
песней.
Я ветер, что в Москву принёс лишь пару
снежных бурь,
И те растаяли с жарой, почти уж летней.
Я облака в далёкой вышине,
Чьи мягкие тела на жизнь и не способны.
Я вечер, что ронял на узенькой тропе,
Полоску света от звезды неброской.
Я твой!
Но ты опять молчишь.
Меня в толпе почти не замечаешь.
И даже мой последний крик любви,
Как это шоу – ты воспринимаешь.
Что ты молчишь?
Ты ждёшь, что я спою?
Ты хочешь знать, на что же я способен!
Тогда, прошу, тебя, любовь моя, прошу!
За всех богинь земных, мои слова до боли,
Послушай эту песню о любви.
И уж тогда решишь, чего же я достоин!
«Я плакала о ней, печалилась, прощалась …»
Я плакала о ней, печалилась, прощалась…