Перемещенцы

— Я, Всемысл, по прозвищу Сэмуил, начинаю Род, — тут он запнулся и беспомощно глянул на Арину. — Мы начинаем новый род, нам надо его как-то назвать.

— Нас сюда забросило против нашей воли, но мы смогли уже кое-чего достигнуть, мы не собираемся ни перед кем прогибаться, мы будем бороться, будем идти вперед и займем достойное место в этом мире. Мы владеем такими знаниями и силами, о которых этот мир давно не слышал. Он еще содрогнется от нашего присутствия. Мы заставим себя уважать и не позволим никому и никогда решать за нас. Мы не марионетки, мы мами владеем своими жизнями, мы — Владеющие!

— Я, Всемысл, по прозвищу Сэмуил, в этом мире старший из Рода Открывателей начинаю Род Владеющих и нарекаю сестрою своей Магуру по прозвищу Арина. Клянусь кровью своей никогда ее не предавать, быть верным до смерти и жизнь свою отдать, ежели в том будет необходимость, за сестру свою нареченную.

Арина слово в слово повторила вторую часть клятвы. В этот раз энергия, прокатившаяся по венам, была подобна жидкому огню. Свеча опять вспыхнула и погасла. Они обнялись.

— Как ты себя ощущаешь, младшая сестричка? — лукаво спросил маг, залечивая порез на ладони девушки.

— Странно. И как-то… Даже не знаю. К этому надо привыкнуть. Кстати, что означает твое имя?

— Коротко — мыслитель. Я сменил имя буквально недавно. А вот ты получила имя богини. Мугара — сродни валькириям в твоем мире. Красивая, воинственная, неистовая. Тебе подходит.

«И объясняет иллюзорный облик, встреченный мною в твоем разуме, сестренка. Насколько я помню, Облачная Дева была крылата», — подумал он про себя, а вслух продолжил:

— Теперь, зная мое истинное имя, ты всегда сможешь позвать меня — я научу как, княгиня. И можешь не бояться называться именем, данным тебе от рождения. Больше оно не имеет над тобой власти. Знаешь, я рад. Мы теперь не одиноки, у нас есть Род. И пусть здесь он представлен отдельной ветвью и всего лишь двумя людьми, но вместе мы — сила! Мы начинаем новую историю и новый Род, княгиня, — и он галантно поцеловал новоиспеченной княгине ручку. Друзья, а теперь еще и родственники, рассмеялись.

— Тереш, у меня есть к тебе деловое предложение.

— Слушаю тебя, яресса Гельтруда. Это касается тех удивительных счетных амулетов — калькуляторов, о которых ты говорила в корчме?

Арина с трудом вспомнила, о чем речь. Нужно же было так набраться, чтобы не помнить о некоторых событиях.

— Почти что. Я хочу предложить вам кое-что новое для этого мира.

Девушка торжественно выложила перед заинтересованным Терешем обычные деревянные счеты. Обычные для Земли. Она три дня доставала деревенского столяра и кузнеца, пока не получила первый образец универсального счетного средства. Эта идея пришла ей в голову давно, когда она первый раз увидела счетные палочки, которыми пользовался Домин, и вот теперь Тереш с благоговением следил, как Гельтруда легко складывает, вычитает, делит и умножает.

А еще Арина вспомнила, что ни разу не видела здесь пуговиц — только шнуровки. О, это открывало огромные перспективы! Тереш оказался весьма азартным и предприимчивым человеком. Они до хрипоты покричали друг на друга, деля несуществующие прибыли, и в итоге пожали руки, полностью удовлетворенные и довольные.

Через пять часов из палатки Тереша выходили восторженные купцы, обсуждая открывающиеся перспективы и сжимая в руках свитки с надиктованными Ариной таблицей Пифагора и основными тезисами бухгалтерского учета, основанного на принципе двойной записи. Девушка в это время ставила последнюю подпись на договоре о совместном производстве, обучении и распространении новинок. Так как основная работа ложилась на плечи Тереша, княгиня великодушно уступила ему шестьдесят процентов от прибыли, взяв на себя обязанности по написанию инструкции и небольшой памятки по ведению бухгалтерского учета. Они сразу решили, чтобы избежать подделок, продавать счеты только с обучением, а для оптовых покупателей прикладывать к каждой партии небольшую книжку-памятку. Тереш обещал запатентовать изобретения, а, значит, по законам империй с каждых проданных изделий других производителей им причиталась половина стоимости, если этот производитель не выкупал право на изготовление и распространение новинки. На континенте с этим делом было строго, нарушение закона каралось конфискацией и исключением из гильдии купцов. Профессия бухгалтера приносила Арине неплохие деньги на Земле и здесь тоже дала возможность обзавестись первоначальным капиталом. Десять злотых приятно поблескивали на столе, Тереш потирал в предвкушении руки, скручивая свитки с рисунками пуговиц, а девушка бережно прятала в карман чек на предъявителя, выписанный на имя одного имперского банка в городе Атуруме. Расстались они лучшими друзьями, а чтобы у купца не возникло желания ее кинуть, Арина намекнула ему, что в ее голове хранится еще множество хороших, а главное денежных идей.

— Вы — стадо беременных коров! Толстозадые евнухи, а не защитники замка! Если так будет продолжаться, я наберу в отряд старух, у них больше шансов стать воинами, чем у вас! Любой мальчишка моего Дома смог бы победить вас всех за пять ударов сердца! Ты! Да, ты, белобрысый, выйди из строя!

Воин, на которого указала рукоять к'тоша, выскочил из шеренги потных, запыхавшихся бойцов. Пять десятков мужчин едва стояли на ногах после «круга пыток», как они называли учебный полигон, сконструированный лично Сотеки за стенами Черного замка. Они бы, наверное, повалились в пыль, но страх перед к'тошем и рукой, его держащей, был сильнее усталости.

— Кейко! Ко мне!

— Есть, милорд! — подкидыш стукнул себя по плечу кулаком, что заменяло воинское приветствие, новшество, введенное рэквау, и вытянулся перед Сотеки.

— Твой номер, боец? — обратился Тень к белобрысому.

— Синий семь, мой лорд.

Это тоже было нововведением. Сотеки решил, что запоминать имена всех бойцов ему ни к чему, поэтому разбил гарнизон замка на десятки, присвоив каждому из них определенный цвет, который означал специализацию подразделения. Красный — лучники, синий — мечники, зеленый — разведка, желтый — хозяйственники, черный — смертники. Черный десяток состоял полностью из рабов. Тень сам их отобрал, пообещав каждому либо смерть на жертвенном столе милорда Артуари, либо вольную. Это уж как кто себя зарекомендует. К этому десятку были прикреплены оба раба Сотеки и подкидыш, поэтому реальная численность подразделения составляла тринадцать человек. Однако, разбивка особой роли пока не играла — гонял принц всех одинаково, заставляя тренироваться со всеми видами оружия. Номера заменили имена. Чем меньше номер, тем выше умение воина. Первый был старшим в десятке.

— Слушайте все! Если Седьмой сможет победить мальчишку, на сегодня тренировка будет закончена. Но если он проиграет, вы будите пыхтеть на полигоне до заката Божа! Кейко! Тебя касается — без членовредительства!

По рядам воинов прокатился смешок. Уж очень неправдоподобно было слышать об угрозе со стороны такого мелкого воина.

— Зря смеетесь, — осадил их Сотеки. — Я сам тренирую этого раба и обучаю его убивать, а не бороться ради удовольствия. Начали!

Кейко застыл, чуть выставив вперед руки и настороженно следя за действиями соперника. Воин же, не видя в невысоком худеньком подростке никакой угрозы, с легкой презрительной улыбкой бросился в атаку, пытаясь сбить подкидыша массой. Но не зря Сотеки гонял Кейко, как проклятого, — парнишка мягко сместился в сторону, пропуская соперника по кругу вокруг себя, затем молниеносно развернулся на месте, ведя Седьмого за локоть, перенес вес на левую ногу и сел на колено, удерживая руку взрослого мужчины в болевом захвате. Воину ничего не осталась, как упасть в пыль лицом. Но он тотчас вскочил, ошеломленно глядя на мальчишку, как только тот отпустил его руку. Подкидыш вновь замер на месте, не пытаясь атаковать. «Твое преимущество в скорости и неожиданности. Ты должен ошеломить противника, заставить его разозлиться, чтобы он начал делать ошибки, — учил Сотеки, показывая приемы боя. — Запомни, дитя, ты борешься не с живым соперником, ты борешься с направлением его силы. Поймай его движение и легким толчком направь нападающего туда, куда нужно тебе». Тем временем, оказавшись на земле во второй раз, Седьмой разозлился. Он сжал кулаки и попробовал достать паренька ударом в голову, но Кейко отклонился, перекатом ушел в сторону, вскочил на ноги и молниеносно нанес сопернику удар по почкам. Возможно, что для взрослого мужчины этот удар и не был сильным, но обидным точно. Со стороны это выглядело как борьба маленького юркого мангуста со змеей — быстрый наскок, укус и отход от смертоносного жала. Боец в бешенстве развернулся на месте, выкрикивая ругательство, но Кейко был готов. Дотянуться до лица достаточно высокого мужчины он не мог, поэтому, чуть подпрыгнув, сильно ударил противника ногой в живот, а когда тот согнулся, нанес быстрый удар полусжатым кулаком по косой траектории в шею.