Перемещенцы

Сотеки усмехнулся одними губами, развернулся и быстрым шагом отправился догонять Артуари, который, в сопровождении Кейко и рабынь, удалялся по коридору в сторону их покоев. Какое ему дело до незнакомого раба? Забирать его он с собой не собирался, как и не собирался вникать в его проблемы. Но на душе было неприятно, словно Сотеки сделал что-то неподобающее воину. Тень сжал кулаки, похоже, что он тоже начинал ненавидеть рабство.

В отличие от темнокожего брата, Артуари не мучили вопросы равенства, морали и свободы отдельно взятой кучки людишек, он весь горел от предвкушения. Скоро рассвет и наконец-то лаборатория будет в его распоряжении. Зайдя в комнату, он первым делом заставил Кейко задрать рубашку и осмотрел спину, покрытую красными припухшими полосам и несколькими длинными царапинами.

— Можешь одеваться. Ничего страшного, сама заживет.

Затем послал подкидыша приготовить ванну, но пришлось ждать пока душ примет Тень. За это время рабыня помогла принцу переодеться в халат, расстелила постель, и он отправил ее восвояси, решив, что спать ему хочется больше, чем чего-либо другого. Приняв ванну, милорд указал Кейко на огромную кровать.

— Пока мы здесь, будешь ночевать со мной. Не хватало еще, чтобы в общей комнате тебя кто-нибудь обидел. Эта моя привилегия, — не удержался он от зловещей улыбки, видя, как Кейко покрывается румянцем. — Я твой хозяин и именно я буду тем первым мужчиной, с кем ты разделишь ложе. Переодевайся! И вымойся, только спину не мочи.

Когда пунцовый Кейко бегом бросился в ванную комнату и за ним закрылась стена, Артуари оглушительно расхохотался.

— Я ведь не соврал, — сообщил он своему отражению в большом настенном зеркале. — Дитя действительно разделит со мной ложе. Только вот знать ему, что меня не тянет на столь юных созданий, совсем не обязательно. Если бы меня видели придворные нашей матушки, моя репутация была бы утеряна безвозвратно! — Воскликнул он, распуская хвост. Тяжелые черные волосы гладкой волной растеклись по плечам. — Но зато, таким образом, я огражу дитя от излишне страждущих его тела. Уж очень нехорошо смотрел на него виконт. А у меня на этого ребенка большие планы, — оправдывался принц перед отражением, не собираясь даже наедине признаваться самому себе, что он просто боится того, что могут сделать с Кейко люди типа барона Фрая.

Кейко сидел в ванной до тех пор, пока не услышал в приоткрытую щель мирное дыхание милорда Артуари. Он аккуратно выглянул, увидел, что принц раскидался посреди постели, подмяв под себя одеяло и, слегка улыбаясь во сне, спит, только после этого на цыпочках пробрался в комнату. Обычно милорд спал нагим, но сегодня, к облегчению Кейко, надел на ночь тонкие нижние штаны и рубаху. Подкидыш едва слышно присел на кровать, стараясь дышать, как можно тише, лег на самый край, повернувшись лицом к проходу и, скрутившись калачиком, затаился, натянув длинную рубаху для сна на колени. Эту рубаху и широкие штаны подарил ему милорд Сотеки, сказав, что ночью слишком холодно, чтобы спать раздетым. Кейко очень удивился такому подарку, но с благодарностью его принял. Вытянуть из-под милорда одеяло Кейко побоялся. Ничего, на улице тепло, чай не замерзнет. Артуари приоткрыл один глаз, озорно усмехнулся, перекатился на бок, сильной рукой подгреб пискнувшего Кейко к себе, набросил на них шелковое одеяло и безмятежно заснул. Кейко дрожал, боясь шевельнуться, и с ужасом ждал, прислушиваясь к дыханию милорда. Все его чувства были обострены, сердце гулко стучало, исполосованную спину даже через рубаху обжигало от соприкосновения с горячим телом рэквау, но ничего больше не последовало. Артуари спал, и подкидыш потихоньку успокоился, примостился под боком хозяина и тоже заснул чутким сном, подложив ладонь под щеку и вздрагивая во сне.

В отличие от брата, Сотеки не спалось. Неприятный осадок с души так и не исчез, несмотря на старания толстушки-рабыни. Отправив девушку спать и некоторое время промучившись в кровати без сна, Сотеки решил осмотреться. Он натянул штаны, прицепил к поясу кинжал и неслышно скользнул за двери. Воин сумеречной тенью двигался по безлюдным коридорам, изредка освещенным редкими факелами, подмечая потайные двери и замаскированные проходы. Все помещения замка соединялись между собой хитроумным сплетением всевозможных проходов, ответвлений, лестниц и коридоров. Сотеки потребовался почти час, чтобы обойти их все и выйти к лестнице донжона с противоположной от их покоев стороны. В главной башне располагались: лаборатория, библиотека, кабинет Денска и тюрьма. Тень решил, что удовлетворил свое любопытство, теперь он мог быстро пройти из одной части замка в другую, не плутая по темным лабиринтам коридоров. Он уже повернул назад, когда услышал имя Артуари и увидел падающий их приоткрытой щели бледный мерцающий луч света на полу. Сотеки неслышно подошел к двери и прислушался. На фоне стонов, всхлипов и звуков многочисленных шлепков разговаривали двое. Принц узнал голоса — Фрай и его дружок Витор.

— Не скажи, он воистину красив. Я никогда не видел таких красивых мужчин. А какой голос! — с придыханиями вещал Витор. — Я собираюсь пригласить его ко двору. Думаю, император оценит такое знакомство. Не вертись, скотина! — За этими словами последовал звук удара. — Коста, милый, подай мне вон те зажимы.

Сотеки не сразу понял, что Коста, по всей видимости, — имя барона Фрая.

— Чего ты кривишься, раб? Больно?

— Это у него выражение блаженства на лице! — отозвался пьяным голосом Фрай. Кто-то замычал, словно рот у него был заткнут кляпом, одновременно раздался короткий мучительный крик боли. — Что, не нравится? Витор, я заметил, как ты смотрел на мальчишку этого принца. Хочешь подарить его императору? Он как раз любит таких юнцов. А мальчик, как я понял из ответа яра Артуари, еще девственник. Лакомый кусочек, — он противно захихикал.

Сотеки, подслушивающий под дверью, сжал кулаки и сделал шаг вперед, но, услышав ответ Витора, остановился.

— Дурак ты, Фрай. Мало ли что я хочу. Артуари ясно дал понять, что убьет любого, кто позарится на его мальчика. И, знаешь, я склонен ему верить. Нет, я хочу свести милордов, слово-то какое необычное, с отцом и, используя их, убрать с дороги этого наглого выскочку герцога. — В голосе виконта прорезались стальные нотки. — Подержи этого. — Он тяжело задышал. — Ну же, раб, что ты так извиваешься? Расслабься и наслаждайся. Гордись, что высокородный яр снизошел до такого как ты ничтожества….

Сотеки, который услышал все, что хотел, уже собрался уходить, но гадкий червячок, который остался в душе после ужина, толкнул его вперед. Он заглянул в приоткрытую дверь. Комната, погруженная в полумрак, оказалась пыточной, приспособленной двумя извращенцами для своих садистских удовольствий. То, что увидел рэквау, было настолько неестественно и омерзительно, что он сделал резкий шаг назад, словно боясь запачкаться самим воздухом этого помещения. Увлеченные процессом, любовники его не заметили. Тень собрался исчезнуть, но тут встретился взглядом с Зиком. Полная безразличия безнадежность и боль. Больше ничего. Так смотрят умирающие от неизлечимой болезни, смирившись со своей участью, но так не должен смотреть юноша, пусть даже он и раб. И Сотеки шагнул вперед, в последний момент давая себе приказ никого не убивать. Но Ведущая свидетель, как хотелось!

— Доброй ночи, яры! — бодро воскликнул он, заходя в пыточную. — Вижу, вы развлекаетесь, а у меня бессонница, вот я и решил воспользоваться вашим предложением и забрать своего раба, — он с деланным безразличием посмотрел на полукровку, — если он еще в состоянии к чему-либо.

Витор, увлеченный вторым рабом, только махнул рукой. Весельчак Фрай в кожаном фартуке, надетом на голое тело, с сожалением отбросил на маленькую жаровню щипцы и отодвинулся от Зика.

— Может, желаешь присоединиться, великан? — он оценивающе пробежался взглядом по обнаженному торсу воина, споткнулся глазами на босых ногах. — Знаешь, ты необычайно красив.

Сотеки хохотнул, снимая с Зика колодки. Освобожденный раб покачнулся и упал бы к ногам Тени, если бы не был привязан цепью к большому крюку, вбитому в стену.