Перемещенцы

— Спасибо. Мне очень нравится. — Арина повернулась и нежно дотронулась губами до щеки друга. — Она такая теплая.

— Это не просто украшение. Это — оберег. Я специально создал его для тебя. — Сэм вздохнул и серьезно продолжил. — Я знаю, что ты задумала, и знаю, что ты хочешь уйти. Я не готов идти с тобой, а ты не согласишься ждать окончания моего обучения. Пока этот оберег на тебе, я всегда буду знать, что с тобой все в порядке, а если он станет ледяным, ты будешь знать, что меня нет в живых. Еще, он защитит тебя от чужого влияния. Сейчас я пытаюсь создать магический амулет, аналог телефона, через который смогу общаться с тобой на любом расстоянии, но пока у меня не получается.

— Спасибо, малыш. Для меня это очень важно.

Они обнялись. Сэм чувствовал волны нежности и грусти, исходящие от подруги. Он первым отодвинулся и, заглядывая Арине в глаза, произнес:

— Все будет хорошо. И я не малыш!

Девушка засмеялась.

— Кстати, сегодня вечером я даю в корчме обещанный месяц назад концерт. Ты придешь?

— Спрашиваешь! Чтобы я пропустила такое веселье! А где Сагресса?

Из шатра донесся недовольный голос травницы:

— Здесь я. Жду нерадивого ученика, который обещал мне помочь расставить зелья для продажи.

Арина улыбнулась.

— Привет, Сагресса, — прокричала в сторону шатра, — я возвращаю твоего ученика в целостности и сохранности.

Взъерошив Сэму волосы, она направилась в сторону прилавка, возле которого толпились суровые мужчины с мечами на поясах — наемники. Некоторые из них пришли с караванами, некоторые искали здесь работу, а кто-то собирался попытать счастья в Пустых землях. Именно они и интересовали девушку. На Арину, одетую в традиционные джинсы и черную футболку со скелетом, обращали внимание. Местные вежливо здоровались, некоторые останавливались переброситься парой фраз, Шунька вообще повисла на шее, болтая ногами и взахлеб рассказывая о кукле в желтом платье. Те же, кто не знал эту стройную девушку с короткими волосами и странными темными стеклами на глазах, старательно обходили ее стороной, иногда делая в след охранительные знаки. Арина привыкла, что ее одежда воспринимается местными неадекватно, но носить неудобные длинные платья на шнуровке не собиралась. Единственное исключение она сделала для обуви: продав Бороде зажигалку, заказала мягкие кожаные сапожки с узким голенищем, которые здесь назвали почему-то «эльфийскими». Вот и сегодня она надела их, не смотря на теплую погоду. Плевать на общественное мнение. Последние дни на нее напала иррациональная меланхолия. Постоянно вспоминался красавец принц, ребенок раб, в голову лезли незваные мысли, а постель стала казаться уж очень холодной и одинокой. Стали сниться кошмары, в которых она лежит на жертвенном столе, и Артуари поднимает над ней каменный нож. Арина решила, что это от недостаточной физической нагрузки. К утренним тренировкам она добавила вечерние пробежки вокруг деревни, чем вызвала у крестьян новую волну сплетен. Как, со смехом, поведала ей Лирина, деревенские кумушки решили, что вечерами она бегает на свидание с кем-то из местных, и сейчас дружно спорили, кто же ее избранник. Однако, увеличение нагрузки не помогло. К кровати Арина доползала, но кошмар с жертвенником продолжал сниться с завидным постоянством. Она даже хотела рассказать об этом Сэмуилу, может, он смог бы что намагичить, но как-то не сложилось.

Возле прилавка с оружием яростно спорили два наемника. Один из них крутил в руке меч и что-то доказывал своему оппоненту. Арина подошла ближе.

— Добрый день, яресса! Что-то желаете приобрести?

Купец, торгующий оружием, сам был похож на клинок — худощавый, высокий, прямой.

— Я просто посмотреть. Можно?

— Отчего же нельзя. За просмотр денег не берем. Женщины редко радуют мой товар своим вниманием, — вежливо улыбнулся продавец, слегка склонив голову.

Наемники, при ее появлении прекратившие спор, с любопытством повернулись в сторону девушки. Под их откровенно изучающим вниманием Арина почувствовала себя весьма неуютно и поспешила перевести взгляд на прилавок. В основном короткие, до шестидесяти сантиметров, широкие мечи, похожие на римские гладиусы, пара фальшионов с расширяющимся к острию коротким клинком с односторонней заточкой — все из обычного железа. Ножи и кинжалы тоже не вызывали восхищения. Арина разочаровано вздохнула, что не ускользнуло от взгляда одного из наемников.

— Яресса так тяжело вздохнула, что можно подумать, она разбирается в клинках, — громко сообщил он своему товарищу, глядя на Арину.

Девушка медленно приподняла очки и нарочито презрительным взглядом осмотрела наемника снизу вверх. Стоптанные кожаные сапоги, мягкие темно-серые штаны, потертые на коленях, кожаная видавшая виды куртка, на поясе дага, из-за плеча выглядывает рукоять короткого меча. Сам он чем-то напоминал или цыгана или испанца. Высокий, загорелый, темные волнистые волосы, веселые черные глаза, в ухе серьга в виде небольшого кольца украшенного кленовым листком. Не красавец, но чертовски обаятельный, решила про себя девушка. Взгляд притягивал тонкий белый шрам на щеке наемника, Арина поймала себя на мысли, что хочет провести по этому шраму кончиками пальцев, ощутить тепло кожи, зарыться руками в волосы. Тьфу ты! Она вернула очки на место, встряхнула головой, чувствуя, как краснеет. Только этого не хватало!

— Да уж не хуже, чем ты, наемник, — сдержанно огрызнулась девушка, злясь на свои мысли. Затем отвернулась от наемников и, принципиально игнорируя их комментарии, обратилась к купцу, выкладывая на стол свой нож. — Мне нужен кинжал из такого металла или лучше. — Следом, под ошеломленные взгляды, лег один из черных метательных ножей. — И метательные ножи на перевязи не хуже этого. — Арина выжидательно уставилась на купца.

Купец взял в руки охотничий нож, поднес к глазам, чуть ли не лизнул, поцокал языком и аккуратно положил на место. Той же процедуре подвергся и второй нож.

— Великолепная сталь. Очень интересный материал рукоятки. Откуда он?

— Это оружие моей родины.

— Мне будет позволено узнать, откуда прибыла яресса? Судя по одежде — с острова Магов?

Арина безразлично пожала плечами. Мол, думайте, как хотите. Они с Сэмом давно уже решили в случае крайней необходимости представляться жителями далеких островов другого полушария. Наемники подошли ближе.

— Можно? — Черноглазый вопросительно посмотрел на девушку, протягивая руку к темному метательному ножу. Та в ответ кивнула, старательно избегая веселого взгляда парня. — Отличная балансировка, неизвестный мне металл, да и форма незнакома. Ты умеешь им пользоваться?

Арина в очередной раз кивнула и повернулась к купцу.

— Что ты мне ответишь?

— Уверен, яресса, здесь вы не найдете ничего подобного. Если желаете продать нож, я с удовольствием дам вам за него три злотых.

— Да ты что, купец! — возмутился второй наемник. — Три злотых за такое прекрасное оружие! Нипочем не продавай, яресса!

— Я и не собиралась, — Арина убрала нож в чехол, а метательный засунула за голенище сапога. — Еще меня интересуют небольшие арбалеты.

Купец с недовольным видом зыркнул на наемника, нырнул под прилавок и вытащил на свет несколько арбалетов. Большие, грубые, громоздкие. Девушка попробовала на вес один из них и поняла, что никогда в жизни не сможет его взвести, как и таскать на себе такую громаду. Да ее двух с половиной килограммовая «игрушка» — просто пушинка по сравнению с местными аналогами. Похожий на испанца наемник, прищурившись, с интересом рассматривал Арину. Под его взглядом девушка почувствовала себя раздетой, поэтому, поблагодарив купца, она постаралась быстренько ретироваться. Однако:

— Яресса, позволь составить тебе компанию? Меня кличут Жань Черный, а это — Велко Везунчик, но он очень спешит. У него свидание с селянкой и девка, наверное, уже истомилась, кавалера высматривая.

Судя по удивленному лицу Велко, он об этом узнал только что, но портить игру другу не стал а, раскланявшись, растворился в толпе. Арина почувствовала, как по телу пробежала волна жара, сердце забилось чуть быстрее. Она засунула руки в карманы джинсов, чтобы не выдавать их слабую дрожь. Да что с нею такое? Всего лишь намек на флирт, а у нее уже так сладко щемит сердце, вызывая легкую панику. Интересно, это помолодевшее тело требует своего, или усталость от одиночества и желание переложить заботы о себе на чужие плечи послужило толчком к этим забытым ощущениям?