Перемещенцы

Когда первые тени наступившего вечера накрыли поляну, Сэм услышал вдали шум и встрепенулся, отгоняя панические мысли, роящиеся в голове. Он сидел на земле у подножья большого дерева с огромными резными листьями. Как очутился на земле, что делал после — не помнил. Прислушавшись, парень услышал женский голос, кричащий что-то типа «Э-ге-гей!». Вскочив на ноги, зачем-то замахал руками, будто сигналя невидимому спасителю, затем, осознав бесполезность сего действия, заорал во всю силу своих легких: «Я здесь!» — и, подхватив гитару, не глядя под ноги, бросился в сторону раздавшегося в ответ крика. Такое безрассудство лес ему не простил. Не пробежав и трех метров, он зацепился носком ботинка за корень и растянулся на траве, приминая желтые цветы, густо покрывающие землю. Не обращая внимания на боль, Сэмуил попытался вскочить, но ноги, ставшие вдруг ватными, никак не хотели держать обмякшее тело, паника охватила мозг, мысли заметались по черепу перепуганными тараканами — вдруг женщина уйдет, вдруг он не успеет и опять останется один в этом ненавистном враждебном лесу. Не в силах подняться, студент пополз на голос, чувствуя, как из глаз брызнули слезы отчаяния.

— Я здесь! — Попытался крикнуть Сэм, но из перехваченного от ужаса спазмами, пересохшего горла раздался только свистящий хрип. Рядом затрещали ветки, и на поляну, выскочила девушка в пятнистом комбинезоне с настоящим арбалетом в руках. Сэм облегченно вздохнул и провалился в темноту глубокого обморока.

— И что мне делать с этим обморочным чудом, — думала женщина, положив арбалет на согнутую руку и с интересом рассматривая лежащего на спине парня. — Поднять я его не смогу, он весит, может, и немного, но все равно тяжелый. Значит, на себе не затащу, выходить из состояния нестояния он не собирается. Водичкой что ли побрызгать, так, где ее взять? Ладно, пусть полежит. Не помрет, чай, а то обидно будет. Два дня бродить по лесу, и вместо того, чтобы найти спасение, обрести труп. Да и болота нет подходящего, чтобы его спрятать, доказывай потом родной милиции, что он сам, а я так, мимо проходила. — Она нервно хихикнула и, аккуратно подложив под голову Сэма свернутую брезентовую сумку-аптечку, которая до этого момента висела у нее за спиной, оглянулась вокруг. Место, где они встретились с парнем, ничем не отличалось от множества других таких же, по которым ей пришлось бродить последние сутки. Огромные деревья, названия которых она не знала, мох, трава и всё те же мелкие желтые цветочки. Но что больше всего поражало женщину — это отсутствие птиц и насекомых. Ни кровососущих, ни ползающих, ни летающих. Это, конечно, радовало, но вызывало опасения. Мозг сразу подкидывал мысль о химическом заражении после ядерной катастрофы. В памяти очень хорошо сохранились события двадцатипятилетней давности, когда на первомайские праздники рванул Чернобыль. Правда, тогда комаров и тараканов меньше не стало, и даже рассказывали о появлении страшных гигантских крыс-мутантов, однако, это было в районах, прилегающих к Чернобылю, а что творилось в самой Зоне, знали немногие. Но, следуя заповеди незабвенной Скарлетт: «Я об этом подумаю завтра», женщина отодвигала эти мысли на задний план, в далекие периферийные сейфы мозга. Вздохнув, она перевела взгляд на лежащего незнакомца и увидела, что парень уже очнулся и смотрит на нее из-под пушистых ресниц.

— Полегчало, горемыка?

— Да, спасибо, — Сэм, чувствуя себя неловко, поднялся, рассматривая спасительницу. Среднего роста, стройная, но не худая, зелено-серые глаза, коротко остриженные шоколадные волосы. Она производила впечатление молодой девушки, но, присмотревшись внимательнее, Сэм заметил тоненькие ниточки морщинок под глазами и несколько седых волос на висках. На женщине был надет пятнистый защитный комбинезон, похожий на те, что носили раньше вояки, на кожаном ремне, перехватывающем талию, висел нож в чехле.

Пока, немного смущенный, Сэмуил изучал ее, женщина с нескрываемым любопытством внимательно с ног до головы осмотрела неожиданную находку, убеждаясь в целостности шкуры обморочного парня.

Невысокий, щуплый, с наивными карими глазами. Прямые с небольшим намеком на ранние залысины темные волосы взъерошено торчали в разные стороны, пухлые губы, правильные черты лица. Какой-то нездоровый румянец на оцарапанных щеках. А вот руки выбивались из общей картины. Длинные, тонкие пальцы, ухоженные ногти, узкая гладкая ладонь. Руки пианиста. Женщина перевела взгляд на лежавший у дерева чехол с инструментом. Или гитариста. На парне были надеты запачканные на коленях черные брюки, серая свободная рубашка на кнопках, черные кроссовки. Из нагрудного кармана к шее незнакомца тянулась тонкая гибкая проволока, уходящая куда-то к уху, скрытому волосами.

— Ну что, будем знакомиться? Или как? Арина. А ты кто такой? — И первая протянула ладонь.

— Сэмуил Искараев-ака. Можно Сэм. — Сэмуил, легонько пожал протянутую ладонь и густо покраснел, смутившись напором незнакомки.

— Азиатский человек? — подняла бровь новая знакомая.

— Да нет, с чего Вы взяли? — растерянно переспросил Сэм.

— Ой, давай сразу на ты, — скривилась Арина, — Не хватало только в лесу соблюдать правила этикета. Ты не против, Сэмуил Искараев-ака? — дождавшись, пока Сэм кивнет, продолжила. — А почему азиат? Фамилия навеяла и, как мне помнится, ака — это обращение к уважаемому человеку, главе рода в Средней Азии, — и вопросительно посмотрела на растерявшегося Сэма.

— Да нет. Искарай — это место, где я воспитывался. Ака — обозначает, что я закончил первичное обучение. А что такое фамилия?

Тут настала очередь женщины растерянно посмотреть на Сэма.

— Ого, как тебя приложило, без ста грамм не разберемся… — протянула загадочную и малопонятную фразу Арина, глядя на Сэма со странной смесью жалости и разочарования. — Знаешь, малыш, давай мы пройдемся. Тут недалеко. Отдохнешь и расскажешь мне о своих приключениях, — ласково беря Сэма за руку, предложила она. — Это все твои вещи?

Сэм неуверенно кивнул и, подхватив гитару, пошел за тянувшей его в лес женщиной.

«Вот невезуха, — думала Арина, аккуратно ведя за руку своего нового знакомого, — мало того, что у парня нет с собою ничего, кроме гитары, он, похоже, еще и немного не в себе. И что мне с ним делать? Я сама на грани истерики, а тут еще и это дитятко, — она покосилась на покорно бредущего за нею „ребенка“ и улыбнулась, подчиняясь природному оптимизму. — Зато у меня появилась компания».

— Ну, вот мы и пришли! — торжественно провозгласила женщина нарочито бодрым голосом, выходя на просторную поляну. — Чувствуй себя как дома.

Сэм внимательно обвел взглядом открывшуюся перед ним картину. Посреди поляны в огороженном камнями круге поблескивал небольшой костерок, рядом стоял сооруженный из веток, покрытый сверху прозрачной пленкой, шалаш. Недалеко от костра лежало бревно, а по краю поляны протекал маленький ручеек. Но не это заинтересовало Сэма, рассматривавшего прислоненную к пню винтовку странного образца. Ничего похожего он до сих пор не видел. Нужно сказать, что реальное оружие Сэмуил мог лицезреть только в музее истории, но зато знал все вооружение виртуального мира.

— Можно? — с детским восторгом геймер указал на винтовку.

— Можно, — кивнула Арина, подбрасывая в огонь пару толстых сухих веток, кучей лежащих недалеко от костра и тихонько хмыкнула. — Мужчины. В любом возрасте — дети.

Сэм с трепетом взял в руки оружие. Матово-черный металлический корпус, рельефная рукоять, съемный облегченный приклад, ребристый ствол для хвата оружия второю рукой и какая-то странная гибкая трубочка, идущая от рукояти к корпусу.

— Абсолютно бесполезная вещь в условиях дикого леса, — голос неслышно подошедшей Арины, вывел Сэмуила из восторженного созерцания, — но бросить было жалко. Я за нее кучу деньжищ отвалила. Вот и таскала с собою все два дня, как моральное успокоение на случай встречи с маньяком, — она широко улыбнулась, — прикладом по башке — и драпать.