Развод

- Йесон! – топнула я, отодвинув его от себя. – Что за белиберда творится, а? Немедленно скажи, что это розыгрыш и плод чьей-то фантазии, и что Донун просто отстал и скоро приедет сам?

- Зачем мне тебя обманывать? Я изложил тебе всё, как оно есть.

- Но почему ты тогда так равнодушен? Тебе не может быть всё равно на него! - Йесон никак не менялся и всё так же удовлетворенно бродил своими черными очами по мне и помещению, перекатывая языком во рту конфету. В меня закралось ужасающее подозрение о том, что Донун, будучи немного подшофе, сболтнул в дороге о том, что поцеловал меня. И тогда в Йесоне родился план о том, как поквитаться за это. Ведь он предупредил накануне, что за измену кого-нибудь бы убил. Но боже мой, разве поцелуй – это измена?! – Или что, ты из-за своей ревности способен избавиться от кого угодно? Даже без повода? Просто, потому что тебе что-то не понравилось?

- Не исключено.

- А о Соре ты подумал?! – муж опустил глаза, убрав невидимую пылинку с рукава, что означало «почему я о ней должен думать?». Я перестала его понимать. – Ты чудовище!

- Я никогда не утверждал, что я белый и пушистый.

- Ты после ужина поведал мне интересные факты, в которых представился едва ли не святым страдальцем! И во что я должна верить после этого? Уж никак не в благородного, ставшего жертвой обстоятельств мужчину! Зачем ты попытался впендюрить мне ту побасенку о печальном прошлом? Чтобы ты стал жертвой? О нет, если то, что сейчас происходит с Донуном, действительность, то ты само зло во плоти! Я даже не пойму, какие чувства ко всему этому во мне рождаются!

- Ты же сказала, что простила бы что угодно, узнанное обо мне, кроме измены. Ликвидация Донуна – это не измена. Или что-то успело поменяться в твоём представлении о границах всепрощения?

Я опешила, разинув рот. Это всё что – испытание моей любви? Проверка? Неужели он специально увез с собой Донуна и подставил там ради того, чтобы разобраться в моих чувствах и отомстить за минуты уединения с другим?

- Эти твои гангстеры хоть понимают, на кого они поднимают руку? – отрешившись от остального, сосредоточилась я на главном. – Отец Донуна молчать не станет, они тоже очень и очень влиятельные люди. Как бы за подобную жестокость преступники не поплатились сами!

- Они обязательно позвонят его семье. Возможно, дело уладится денежной компенсацией большого размера.

- Но ты! Ты!.. – подняла я палец, не в силах подобрать достойных ситуации слов.

- Я ему не семья, и в его проблемы соваться не обязан. – Йесон взял меня за руку, но я выдернула её и пошагала в сторону лифта, откуда мы только что пришли. – Родная, куда ты?

- Подышать свежим воздухом! Куда угодно, лишь бы не видеть сейчас тебя! Ты чудовище!

- Хорошо, но вернись обратно, ночь на дворе! – я услышала, что он идет за мной, но не остановилась.

- Мне всё равно, хоть утро-день-вечер одновременно! – тыкая усердно в кнопку вызова, я спешила уйти отсюда, понимая, что если останусь, то опять найдутся оправдания, отговорки и я погрязну в сетях Йесона, как обычно. Он вывернется и ко всему найдет аргумент. Но я была зла, и очень переживала за Донуна. Я готова была броситься искать его собственноручно, но ничего тут не знала, а от Йесона не добьюсь имен и адресов явно. Я достала телефон, и пока ехал лифт, набрала Донуна. Там никто не поднимал и волнение усиливалось. Причин думать, что происходящее вокруг разыгранный спектакль всё меньше.

- Ты звонишь Донуну? Не веришь мне? – спросил позади Йесон. Я хмыкнула.

- Да я больше в жизни тебе ни в чем не поверю! Хватит. Я позволила тебе забрать с собой бедного мальчика, а ты его оставил на растерзание каким-то уголовникам.

- С какой нежностью ты о нем говоришь…

- Я готова была говорить о тебе так же, но ты сразу же опроверг малейшую свою человечность. И теперь я не желаю разговаривать, пока всё благополучно не разрешится! И, надеюсь, при твоём активном вмешательстве.

- Даже если за это влетит мне вместо него? – поинтересовался Йесон, я обернулась, но ответить не успела. – Ладно, как скажешь. Я улажу этот вопрос любой ценой и к завтрашнему вечеру, скорее всего, твой любимый Сон будет на месте.

- Йесон, если это чем-то грозит и…

- Не важно. Всё будет, как ты хочешь. – перебил он и тоже встал в очередь к лифту.

- Ты же не поедешь туда? – насторожилась я.

- Именно это и собираюсь сделать.

- Тогда я с тобой. – недосып и поздний час не шли нам на пользу, и мы с ним, по-моему, просто превратились в двух упрямых животных. Я хотела помощи Донуну и не хотела рисковать своим супругом.

- Ну вот ещё. – Йесон чуть оттеснил меня плечом. – Не хватало тебе шляться по всяким притонам.

- А тебе, то есть, хватало? У тебя же там закадычный друг, позвони ему и договорись! Сначала узнай всё по телефону, а потом решай, стоит туда ехать или нет. – я отодвинула его от лифта дальше, но сама уезжать не передумала.

- Тогда пошли в номер вдвоем. – попросил Йесон. Я помотала головой.

- Нет, мне необходимо проветриться. Пожалуйста, дай мне прийти в себя. Я одновременно понимаю, что люблю тебя любым, но начинаю ненавидеть за то, что ничего не понимаю, не знаю, чему верить… ты подсовываешь мне разные варианты себя, то такого, то сякого, а какой на самом деле? Я в замешательстве! – дверцы разъехались с приятным тихо-мелодичным звонком. Я вошла.

- Ты недолго гулять будешь? – черная челка Йесона упала ему на вымотанные и умудренные глаза.

- Не знаю, не жди меня. Ложись спать.

- Месть? – предположил муж, но я как-то и забыла, что он вечером уходил с теми же словами. Покачав головой, я молча нажала на первый этаж и скрылась с его глаз.

Но даже оставшись наедине с самой собой, я не смогла переиначить пропажи Донуна и роли Йесона в этом деле. Если всё было не так – то как? И какие другие причины могли заставить Йесона так поступить с давним и близким знакомым? Неужели он так испугался за то, что я верну отцовство Донуну, признав за ним права на Джесоба? Но ведь это же просто смешно, и припугивать меня таким способом… Что бы там ни было, мне просто нужно встряхнуться и кратковременно сменить обстановку. Может, ночью прокатиться? Нет, дневной опыт источил мой пыл лягушки-путешественницы. Случись что – даже и позвонить некому. Я ощущала потребность броситься на спасение Донуну. Меня всегда привлекали в Йесоне ноты злодейской души, но на этот раз был перебор. Создавалось впечатление, что я не знала, с кем жила семь лет. Будто он играл какую-то роль, но нынче сорвал маску. Или же наоборот надел, взбесившись от ревности? Я в полнейшем замешательстве.

Выйдя из гостиницы, я набрала полные легкие влажного теплого воздуха, влетевшего в них с приятным порывом ветра с моря, прошелестевшего листьями пальм. Отовсюду доносилось бессчетное количество звуков разговоров, музыки, песен, шороха шин по асфальтированной площадке и прочего разноперого шума. Среди них один мне показался знакомым. Я поискала его источник глазами и наткнулась на красную машину с нарисованными по бокам драконами. Владелец стоял рядом, облокотившись на свою тачку и флиртуя с двумя длинноногими девицами европейского типа на английском языке. Найдя занимательный и более-менее известный объект для того, чтобы остановить на нем своё внимание, я встала, глядя на эту скульптурную композицию «фавн и нимфы». Видимо, почувствовав мой взгляд, он отвлекся от разговора и, посмотрев в сторону, нашел меня. Миг его обнаружения меня запечатлелся вспышкой в его глазах и улыбка, до того предназначавшаяся девицам, достаточно фривольная и ленивая, выгравировалась более острыми изгибами, куда более устремленными, охочими и заинтригованными.