Три цвета надежды

- Я не уточнял, - опустил взгляд Серин к ручке, которую вертел в пальцах. У него даже адрес точный был, но если Нури попросила, значит не уточнял. Хосок не ожидал, что его самая постоянная любовница с ним так поступит – исчезнет, не сказав «до свидания». Хотя какие могут быть претензии? Никакими обязательствами себя никто не нагружал. Они друг другу никто, кроме как бывали партнерами по сексу. Но Нури столько знаний ему дала в этих делах… Молодой человек тронул дверь в её комнату, когда покинул Серина. Та была открыта, но внутри не осталось даже запаха её духов. Не было тех сувениров и статуэток, что она расставляла по тумбочкам, не было льющихся и вышитых тканей её платьев, то висящих на дверце шкафа, то перекинутых через стул, но сползших с постели на пол. В номере явно тщательно прибрались, готовя его для другой хозяйки, которой ещё не завелось. Хосок прошёл внутрь и сел на кровать. Перед глазами сами собой бежали картинки их совместного времяпрепровождения. Смех Нури стоял в ушах, её томный шепот при свете ночника, когда она могла произнести короткое «повтори», и кровь бурлила кипящей смолой от этого придыхания. Замужем. Да как же так быстро-то? Сам ведь хорош, скоро женится, чего же удивляется на других? Пройдясь по комнате, Хоуп заглянул в ванную. Тут у них тоже много чего было. По просьбе Нури к стенке приделали две специальных ручки. В целях безопасности – слишком уж бывало скользко. Хотя сноровка Хосока ни разу не дала ими воспользоваться, ему хватало ловкости, ощущения равновесия и умения балансировать. «Да прекратят мне видеться её груди и бедра повсюду?!» - повернулся он к зеркалу над раковиной. В нём отражался только он сам, никакой Нури, любившей приводить себя в порядок часами. Резвая когда нужно, иногда затяжными церемониями она распаляла до невозможного. Переключив воспоминания с фигуры на лицо, на волосы, Хоуп не облегчил негативных последствий ностальгии. Наверное, так и надо, что её тут нет, иначе, кто знает, он мог бы не сдержаться? Поняла бы Нури, что не стоит его соблазнять и манить в свою гостеприимную постель? Один её раскосый взгляд способен совратить на грех, но ему больше таких грехов не надо, у него Хана, которую непозволительно оскорбить похождениями по борделям. Завертевшись в делах, он дня три не оставался у неё на ночь, потому, скорее всего, и ощутил прилив желания.

Опустив голову, Хосок заметил что-то посверкивающее под ванной. Присев, он протянул руку и поднял сережку с красным камнем. Это точно было украшением Нури. Хотя он никогда не присматривался к её побрякушкам, сейчас вспомнил с точностью. Этой вещицы он не мог не узнать. Заметила ли она, что потеряла пару? Одна, конечно, осталась при ней, но одна серьга без второй не имеет смысла, её впору выбросить. «Разделенная пара не имеет смысла» - разжевал про себя, повторив, Хосок. Сунув находку в карман, он поднялся и поспешил уйти из комнаты, с этажа, из клуба. Его ждёт будущая жена и приготовления к свадьбе. Последнее, о чем он должен думать – это о том, как вернуть серёжку бывшей любовнице. Не ищет ли он в возвращении личной вещи повод для встречи? Золото и рубин жгли в кармане. Хоуп остановился возле урны на улице. Достав серьгу, он ещё раз уставился на неё, будто в камне и его гранях отпечалась Нури. Не стоит цепляться за прошлое, когда свернул по дороге другого будущего. Разведя пальцы, Хосок обронил работу ювелира их компании, как пустой мусор. Впредь он будет делать подарки единственной девушке, а если Нури не позаботилась о том, чтобы сохранить в целости что-либо от него, значит, он ей был совершенно не нужен. Не подарок, а сам даритель. Что поделать? Сердце продажных женщин вряд ли способно любить и быть постоянным.

* * *

Россыпь китаянок выбежала из-за двери. Та, что убежала первой, ещё десять минут назад, уже бежала им навстречу. За ней, решительными шагами, шествовал Дракон. Прислуга расступилась перед ним, боясь попасться под руку, хотя Джиён никогда никого не ударял сам – все это знали. Затихший коридор, где размазались по стенкам, вдавившись в них, взволнованные девушки, пропустил сингапурского воротилу в комнату, опустевшую от многочисленного присутствия. Осталась только Дами, в белом недошитом платье, с развязанной шнуровкой корсажа на спине опустившаяся на колени и спрятавшая лицо в ладонях. Джиён обернулся на пороге, окинув таким злобным взглядом швей и их подручных, что те ринулись дальше, поняв, что их уши не нужны в радиусе километра. Подождав, когда они растворятся, Дракон ступил внутрь и закрыл дверь.

- Что ты тут устроила? – ледяным тоном спросил он.

- Убирайся отсюда! – подняла на него красное, переполненное бессильной яростью лицо сестра. Схватив одну из туфель, что в ряд стояли на выбор, она швырнула её в Джиёна. Тот без труда поймал обувь и откинул в сторону.

- Будешь вести себя, как маленькая девочка? – более благодушно отозвался он и, присмотрев кресло на расстоянии от Дами, сел в него, закинув ногу на ногу. – Ты отказываешься от свадьбы?

- Ни от чего я не отказываюсь! – прорычала девушка. – Но могу я хоть один день побыть одна?! Я не хочу… не могу постоянно находиться на виду! Я хочу закрыться и кричать!

- Я считал тебя умнее, - вздохнул Джиён. Дами молча испепелила его глазами и отвела взор. Но рыдания сами собой при брате стали уменьшаться. Ей всегда при нем было неловко проявлять эмоции. – Ты провалишь и это задание?

- Он в два раза старше меня! Он даже тебе почти в отцы годится! Как бы я ни старалась, ты думаешь, что я смогу перехитрить его? – вынуждено заговорила она о делах, единственно волнующих Дракона.

- Если по-прежнему будешь такой дурой и размазнёй – нет, конечно. Но, по-моему, пора браться за ум. Он мощь и сила всего Цинхая**, понимаешь ты или нет? У него погиб сын, наследник. И только благодаря этому он согласился жениться, чтобы произвести на свет нового. И только благодаря этому мы можем приблизиться к кругу этой западно-китайской своры. Только через цинхайского босса мы можем внедриться в Синьцзян***.

- Я скорее рожу от гориллы, чем от него! – выплюнула гнев Дами.

- Мне безразлично, от кого ты на самом деле родишь ему ребенка, только если он узнает, что он не его, то вырвет у тебя матку и заставит сожрать, - Джиён подергал желваками. По крайней мере, сестра была единственным человеком, кроме двух его друзей мужского пола, при ком он мог показать, что способен злиться и выходить из себя. И это было страшно, видеть Дракона в негодовании. – Я дал тебе шанс избежать этой свадьбы и втереться к золотым, но что ты сделала? Потерпела фиаско, дорогая моя! Ты почти безнадежна… вместо кого-нибудь значимого, ты подцепила какого-то… докторишку! Что он у них решает? Ничего! Что ты могла бы через него узнать? Ничего!

- Я не виновата, что они узнали, кто я такая! – вытерла мокрые щеки Дами. – Я не знаю, как они это сделали!

- А я знаю – благодаря своему гипнотизеру. Их Химчан ничего не смог сделать, потому что в компьютерах у меня давно всё затерто, но этот их долбанный маг в каждой бочке затычка! Но ты и тут ничем не поспособствовала, никакой информации. Ноль. Раньше ты справлялась лучше.

- Я нашла тебе осведомителя.

- Да он сам ничего толком не знает. Из него выжали минимум, который пока никак не применить. Ты же с детства грезила этими сказками о золотых парнях, что же ты не нашла с ними общий язык?