Мед.ведь.ма

Поднявшись к себе, он скинул кожаную куртку, штаны, плюхнулся на кровать и уставился в потолок. Почему эта девчонка его так заботит? Она очередное олицетворение их долга, они должны её доставить в надежное укрытие, обеспечить ей всё необходимое для счастливого бытия, и приниматься за следующее дело. Он не должен о ней столько думать. Ви вообще никогда не думает о конкретных девушках, ему это не свойственно. Он никогда не любил и даже не влюблялся, у него есть некая абстрактная девушка-мечта, светлый образ, под который не подходит ни одна из ему известных, реальных. Вот о девушке-мечте подумать – это другое, это можно. Но причем тут Элия? Может, ему её слишком жалко? Или это из-за того, что он её обманывает? В дверной косяк тихонечко постучали, поскольку саму дверь он не стал закрывать. Если кому-то захочется причинить ему зло, её всё равно вскроют, а с открытой лучше видно и слышно всё, что происходит вне комнаты. Тэхён заметил белёсый силуэт в проёме.

- Проходи, ведьмочка.

- Ты не спишь? - тотчас пересекла порог она, суетливо взмахивая руками. – Я боялась тебя разбудить. Хотя о чем я? Духи, наверное, не спят же? Только притворяются, как в лесу.

- Нет, я на самом деле спал, - начал подготавливать Ви почву для признания. Как бы подойти к главному?

- Да? Сколького я не знаю о духах! – Элия подошла поближе и встала возле кровати. – Снова пахнет дымом… ты летал в астрал? Ну, туда, откуда ты…

- Да не могу я туда! Я… там… - Ви запутался, ничего не сочинив так быстро, не собравшись с мыслями, ведь не знал, что Элия придёт, поэтому ляпнул по сценарию: - Ты же стёрла врата!

- Точно! Я забыла… - Не спрашивая разрешения, она подсела к нему. Похоже, она забыла о случае в больнице во время её дежурства, настолько рассудок её был в смятении от всего происходящего. – Ты был прав про Чонгука и Шугу. Они хорошие. – Ви пытался выжать из себя признание. Теперь ведь ничего страшного не будет, если они все трое просто окажутся золотыми? Она поняла, что их тайное общество, банда состоит из честных воинов и тех, кто желает ей добра, кроме того, с ними связана история её семьи. Ему только надо сказать, что и он золотой! Но это снова покажет их как завзятых лжецов, кроме того, он окажется по ту же черту от Элии, что и Шуга с Чонгуком, которых она безумно стесняется и сторонится, потому что они парни. А ей ещё не меньше недели-двух находиться в их компании, как же она выдержит? Не комфортнее ли ей будет ничего не узнавать? И ему самому не придётся ощущать её обиду, скованность. Вот когда они окажутся в Тигрином логе, тогда он ей всё и объяснит. Да, так будет правильнее.

- Ты что-то хотела сказать мне важное? – приподнялся Тэхён на локте. Элия покачала головой.

- Нет, я проснулась от непонятного внутреннего волнения. Мне приснился Чжулун**, о котором я читала в одной из бабушкиных книг. Там была красочная картинка с его изображением, длинным красным телом, как у змеи. У неё было много книг о легендах, сказаниях, иногда откровенных сказках, но она всегда их внимательно читала, и говорила, что в них правды больше, чем где бы то ни было. Чжулун во сне окружил меня своими кольцами. – Девушка зябко поёжилась, помолчала немного и сменила тему. – Я рада, что рискнула отправиться в путь. У меня теперь как будто есть братья, и я узнала то, что хотела. – Элия наклонилась и поцеловала вдруг Ви в щеку. – Спокойной ночи, мой дух-ангел! Если бы только ты мог быть человеком, чтобы тоже остаться с нами совсем! – вздохнула она и ушла, оставив Тэхёна лежать, медленно подтягивая руку к щеке и пытаясь отбиться от странных голубых глаз в азиатском разрезе. В нём зашевелились совсем не братские чувства.

***

Я очень давно не ела так много. Я и не скажу точно, когда видела такое количество еды, разных блюд. Когда была жива бабушка? Она очень рационально относилась к трапезам и даже в праздники не выставляла на стол излишки, нам они были ни к чему, да и не по карману, а гости к нам почти не приходили. Что же, тогда я увидела такое впервые, живя с Мао? Да, то был китайский Новый год, и мы объелись сладостей на благотворительном фестивале. Но сейчас мне и обычный рис, огромная его порция, казался вкусным. Поливая его иногда соусом, то одним, то другим (а их на столе стояло штук пять) или закусывая кусочком мяса, или подкладывая себе овощей, бобов, фасоли, и перемешивая всё, я чувствовала себя счастливой и сытой, и одно, несомненно, выходило из другого. Это был как будто семейный завтрак, какого у меня никогда не было. Много родственников кому-то кажется обузой, но я мечтала о братьях и сестрах, когда жила с бабушкой, и вот, моя мечта почти сбылась. Да, по крови они мне никто, но если учесть судьбу моих родителей, то, что мой отец был золотым, а они все называли друг друга братьями, готовыми отдать друг за друга жизнь, то эти ребята были мне дядями, кузенами и братьями тоже.

Джоуми накормил нас всех очень щедро, по-барски, отпуская дальше. Мои спутники были более воздержаны, за исключением Шуги. Мы с ним на пару съели за четверых. После этого, поблагодарив хранителя, мы стали прощаться. Он велел своим людям проводить нас до вокзала, и когда я кланялась, в коротких шортах, надетых по случаю жары, как-то странно посмотрел на мои ободранные коленки, а потом и на троих молодых людей, с которыми я отправлялась на восток. Уже в поезде я стала пытаться предположить, что бы значил его взгляд? Что они за мной недосмотрели? Уж и упасть нельзя. Не думает же он, что они мне причинили какой-то вред? Пусть и видно по ссадинам, что им день-два от силы.

- К обеду будем на месте. Ещё что ли поспать? – не отрывая глаз от окна, скрестил на груди руки Шуга.

- Обрати внимание, - сказал мне Чонгук, подшучивая над товарищем. – Он всегда всё измеряет временем еды. – Я улыбнулась, перестав разглядывать свой билет «Сиань-Лоян». После вчерашних признаний, нам всем стало как-то свободнее и проще.

- Жалко, что у нас, как всегда, не остаётся часочка на экскурсии, - не сомкнул веки Шуга, а продолжал болтать, – Полмира объездил, и хоть бы что красивое посмотрел! Одни трущобы, пустыни, глухие леса. Вот, Хуашань сейчас опять мимо проедем, - подтянулся он к окну и внимательно изучал систолический рельеф гор.

- Я там был, - присоединился к нему Чонгук, потеснив его. Мы с Ви, как обычно, сидели вдвоем, напротив них, я у окна, а дух у двери. С утра он был тише и задумчивее обычного. Чтобы я не чувствовала себя отчужденной, Гук принялся рассказывать мне: - В Китае существует пять священных гор, якобы их все посетив обретёшь полный покой, счастье, и покровительство всех божеств. Я уже на четырёх побывал.

- А я только на двух! – пожаловался Шуга.

- Одна из них, - игнорируя его, указал мне Чонгук за окно, - Хуашань, что за этими кряжами. Там есть знаменитая тропа смерти, по которой очень трудно и тяжело идти. Ну, и что греха таить, страшно до чертиков. Это буквально вбитые в камни доски, а чуть выше, на уровне пояса или груди, вбиты крюки или кольца, чтобы придерживаться. А чуть позже мы поедем вдоль Хуанхэ, великой Желтой реки.

- Наконец-то кончатся горы, - закинул голову назад Шуга, облегчено улыбаясь. – А то у меня скоро пупок развяжется по этим высотам скакать.