Страница 77 из 81
- Я люблю тебя, - оторвавшись, посмотрела она ему в глаза. – И я счастлива, что ты ко мне вернулся.
- Я же дал тебе обещание, - спокойнее и разумнее, усадив нервы на место, произнес Шуга. – Когда мы только начали встречаться. Что я всегда к тебе вернусь.
- Я помню.
- Но ты мне никаких обещаний не дала.
- Какие ты хочешь? – вновь поцеловала она его, присаживаясь на постель рядом.
- Обещай ничего не скрывать от меня. Никогда.
- Обещаю, - не думая, дала слово Джинни.
- А ещё одно обещание можно? – скромно посмотрел Юнги.
- Ну, давай.
- Не жалуйся на меня в ближайшие полгода.
- Что?! – насторожилась Джинни. Шуга опять скрестил руки и откинулся.
- Я зол, я всё ещё зол! Я закрывал глаза на всё, всё терпел, и в результате моё попустительство привело к тому, что ты нажралась и валялась где-то под присмотром какого-то отвратительного типа! Довольно, Джинни, хватит! – девушка не узнавала своего милого и влюбленного парня. Он внушительно воззрился на неё. – Ты понимаешь, что по жизни я вел себя, как балагур и вертопрах? Я сам по характеру капризный.
- Ты?! – удивилась Джинни.
- Я, именно я. Я язвительный, вредный и невыносимый, но я задавил в себе всё это ради тебя, чтобы получить что? Попытку измены? Её возможность? – Юнги протянул руку и взял девушку за подбородок. – Я с тебя больше глаз не спущу, ты поняла?
- Юнги…
- И я хочу есть! – отпустил он её, откинувшись на подушку. – Я болен и голоден.
- Тебя неплохо по голове приложило… - растерялась Джинни, не совсем понимая, как реагировать.
- Ты всё ещё здесь? – повел он бровью.
- Эй, я тебе девушка, а не служанка!
- А я тебе парень, а не олень! – погрозил он ей пальцем. – Мне пойти ещё поговорить с Бобби? Вдруг ещё всплывут подробности. – «А вдруг всплывут?» - испугалась Джинни. Сейчас, пока что, она обошлась малой кровью, и Шуга ей поверил. Но смогут ли они исчерпать повторный инцидент?
- Что ты хочешь есть? – поднялась Джинни.
- Я не понял, то есть, всё-таки всплыть что-то может?
- Я просто не хочу, чтобы ты снова дрался! – вскрикнула девушка. – Ты невыносим!
- Не прошло и двух минут, - улыбнулся Юнги. – А я попросил полгода…
- Я что, действительно была такой всё это время? – со страхом предположила Джинни. Неужели мы себя настолько не осознаём со стороны?
- Я чуть-чуть утрирую.
- Чуть-чуть?
- Лапшу. И свинину поострее. И салат какой-нибудь, только не овощной, а посытнее. С курицей или креветками.
- Юнги!
- Ты что, меня не любишь?! – недовольно взмахнул он руками. Капельница пошатнулась, Джинни успела подлететь к ней и придержать. Успокоившись, что она не упадёт, девушка подсела на койку и несмело взяла руку Юнги.
- Прости, пожалуйста. Я обещаю быть лучше.
- Такого обещания я не просил, - тронув кончик её носа, он приблизился и поцеловал его. – Я люблю тебя и такую, Джинни. Только не заставляй меня так мучиться снова.
- Никогда, - снова подкралась она к нему за поцелуем и, когда губы были в сантиметре от его, он шепнул:
- Лапши. Гречневой. И чаю, обязательно чаю.
- Убью, - прошипела она сквозь зубы, запасаясь терпением. – Обожаю, - закончила она начатое поцелуем, и лишь после этого пошла искать подкрепление в виде пищи для выздоравливающего.
Эпилог
Джинни появилась в университете, когда Юнги выписали из больницы на домашнюю реабилитацию. Теперь он лежал в их с товарищами холостяцкой съёмной квартире, куда к нему постоянно наведывались проведать то Намджун, то Хосок, то ещё толпа каких-то парней, помимо Тэхёна и Чонгука с Чимином, из-за которых девушка никак не могла остаться с ним наедине. Но он шёл на поправку – это самое главное, и, в принципе, уже был бодр, так что никаких опасений не оставалось, кроме… Бобби. Созваниваясь с подругами, пока от всей души и чистого сердца работала сиделкой, Джинни ни разу не произнесла этого имени, ненавидя его и не представляя, как будет учиться в одном заведении с человеком, который чуть не убил её парня. Снова возвращались мысли о переводе в другой вуз, потому что иначе она начнет кидаться на Чживона в коридорах и пытаться задушить его. Однако когда настало время показаться на занятиях, сестра Рэпмона позвонила накануне Дохи и, между делом, уточнила, как себя ведёт этот негодяй. Подруга ответила, что он пропал и его «с той ночи» никто не видел. Это было ещё подозрительнее, и Джинни стала ожидать скрытую угрозу. Что он ещё придумает? Теперь, когда и брат в курсе, но как-то странно помалкивает и не орёт на неё за то, что она сразу ему ничего не рассказала. Не похоже это на него.
Лекции и занятия были всё теми же, как и сам университет, разве что Дохи с Хёной как будто подменили, а вернее поменяли их содержимое местами. Хёна стала жизнерадостнее и увереннее, а Дохи молчаливее и угрюмее. Что произошло, пока её не было с ними? Подруги как будто отдалились, и у Джинни зародилось нехорошее предчувствие, что между ними вбили какой-то клин, от которого начала разрастаться пропасть. И она стоит по одну её сторону, а они – по другую.
В столовой Джинни увидела королевскую компашку, и воочию убедилась, что Бобби среди них нет. Да только и остальные молодые люди были странно молчаливы, насуплены, серьёзны, не ржали и не гоготали во всю, как обычно, не кидали скабрезных замечаний, никого не задирали весь день. Студентка не выдержала:
- Да что с ними такое? Не могут найти Бобби и погрузились в траур? – Дохи сжала в руке булочку, заставляя себя молчать. Вернее, она должна была бы сказать то, что её просили озвучивать, но у неё язык не поворачивался говорить о вымышленной смерти Бобби. Но зато рот открыла Хёна:
- Бобби погиб, и траур у них из-за этого, - тихо, но уверенно произнесла она. Джинни выронила ложку.
- Что? – ей показалось, что она ослышалась.
- Разбился на мотоцикле, - для убедительности добавила Хёна. Дохи попыталась найти её взгляд, но та его не подняла. Она не была отъявленной лгуньей, но БиАй велел создать и поддерживать легенду. И она делала это.
- Нет… - выдохнула Джинни, вмиг забыв о своей ненависти. Нет, нет… не может быть, он… разбился? Она посмотрела на Дохи, чувствуя, как слёзы заволакивают взгляд. – Скажи, что это неправда?
- Это так, - поджала та губы. – Ханбин сказал… они с ребятами… в общем, Чживона нет больше. – Последнее Дохи произнесла с такой же чистой совестью, как и тогда, когда призналась, что Бобби её вымотал и они с ним переспали. Это была неоднозначная фраза, подразумевающая много чего. В данном случае то, что Чживон пропал для людей, исчез, и должен жить под другим именем, появиться где-то, далеко отсюда, прятаться, быть кем-то другим.