Источник

Керит заставила его снять верхнюю одежду и наклониться над водостоком, пока лила ему воду на голову. Так в свое время она помогала умываться отцу. Затем она растерла ему волосы и грудь грубым полотном и дала накинуть на плечи халат. Керит провела его к постели и пообещала разбудить, если он слишком разоспится. Задергивая занавеси, она заметила на склоне горы своего мужа.

– Он все еще там, наверху, – сказала Керит. – Машет руками и подает глупые сигналы.

– Я бы хотел, чтобы он оказался здесь… спустя какое-то время.

Керит посмотрела на расслабившегося военачальника, попавшего в столь неожиданную ситуацию.

– Так как мы попадем в Иерусалим, военачальник Амрам? – спросила она.

Генерал посмотрел снизу вверх на эту соблазнительную женщину и улыбнулся:

– Помогите ему построить свой туннель. Когда он будет закончен, царь, конечно же, услышит о нем. – И, засыпая, он представил себе, как Удод на холме размахивает руками.

План Удода был прост. В точке над городом, на той линии, что тянулась от стен вокруг источника, он решил поставить первый красный флаг, который в последующие три года будет служить главной отметкой для работы, поскольку был заметен из любого места города. Поднявшись повыше, он поставил второй флаг, определив направление, которое шло через первый флаг к источнику и к середине стен вокруг него. Если рабы видели, что оба флага стоят на одной линии, они могли не сомневаться, что ведут туннель в правильном направлении. Добиваясь этой точности, он и делал то, что его жена описала военачальнику Амраму как глупые сигналы.

На крышах четырех различных домов Макора Удод поставил рабов с шестами, к которым были привязаны красные тряпки, и, подавая обговоренные сигналы, заставлял их перемещаться, пока все они не оказались на одной линии, намеченной им с горного склона. Когда последний занял правильное положение, он махнул белым полотнищем, и рабы принялись устанавливать свои шесты на постоянной линии, к которой надо будет привязать прокладку основной шахты.

Мешаб Моавитянин получил указание подняться на крышу дома правителя. Этот дом был выше всех остальных и заметно бросался в глаза. Но когда раб расхаживал по крыше между сохнувшими на ней охапками травы, он вывел из себя правителя, который выскочил из своей резиденции с криком:

– Кто там у меня на крыше?

На его вопли собралась толпа, и быть бы неприятностям, потому что моавитянин решительно отказывался бросить так необходимый им флаг, но, когда правитель уже начал выходить из себя, появился военачальник Амрам, свежий и отдохнувший. Он сразу же понял желательность установки флага именно в этом месте. Поднявшись к Мешабу на крышу, он присмотрелся к направлению, отмеченному флагами, а затем собрал внизу всех, включая Удода, на совет.

– Правитель прав, – сообщил он. – Последнему флагу не место на этой крыше. – Удод собрался было возразить, но не успел он открыть рот, как Амрам продолжил: – Но поскольку этот флаг так важен, почему бы не поставить его на стене?

Из толпы послышались одобрительные выкрики, но Удод сказал:

– Древко слишком коротко, и флага не будет видно.

– Я подумал об этом, – сказал военачальник Амрам. – Завтра вы должны отправиться в лес и найти высокое молодое дерево.

И когда наивный маленький строитель исчез в лесу, Амрам вернулся в дом у западной стены, где провел день в обществе Керит. Мешаб Моавитянин, работавший на стене, понял смысл уловки хитрого военачальника, и эта игра его оскорбила. Когда вчера днем Амрам придумал новый способ, как занять строителя, могучий раб испытал обиду, но его подозрения относительно того, что происходило в доме Удода, не подтвердились. Военачальник Амрам, вольно раскинувшийся в кресле Удода, понял, что Керит – куда более сложная личность, чем она показалась ему в первый день. Она относилась к своему знаменитому гостю с почтением и заботой, словно тот был ее отцом, с рабской покорностью окружала его уютом и приносила прохладительные напитки, но с очаровательной невинностью отражала все его попытки соблазнить ее.

Будь военачальник помоложе, он бы мог взять ее силой, но, как пятидесятилетний мужчина, он лишь забавлялся ее верностью, а когда попытался найти причины такого поведения, понял, что Керит искренне верит: если она будет любезна с ним, то он заберет ее мужа в Иерусалим.

– Почему вам так не нравится этот прекрасный город? – спросил он, ухватив Керит за подол ее серого платья, когда она проходила мимо.

Она развернулась, как танцовщица пустыни, и подол ее одеяния, плавно взлетев, вырвался из его руки. По себе он оставил в воздухе лишь легкий аромат. Амрам засмеялся, а она сказала:

– Я чувствую, что просто пропадаю, живя в таком городе, как Макор, где поклоняются и Баалу, и Яхве.

– А мне понравился Макор, – возразил он. – Правда, не в той мере, как я рассчитывал.

Она пропустила мимо ушей его намек и спросила:

– Когда утром вы просыпаетесь в Иерусалиме, разве не потрясает, что вы в центре мира? Где обитает Яхве…

Амрам хмыкнул. Керит или слишком наивна, или дразнит его, но в любом случае ему это стало надоедать. Не видя больше причин и дальше уклоняться от ответа, он откровенно сказал:

– Говоря по правде, я верен Дагону.

– Дагону?! – потрясенно вскрикнула Керит.

– Да. Я служил царю Давиду, когда он имел дело с филистимлянами, и они мне понравились. Хорошие воины, а Дагон – могущественный бог. Да, наверное, Яхве не хуже. Я знаю, царь поклоняется ему. Но я воин, и у меня простые вкусы.

Керит сделала шаг назад. Этот человек, этот знаменитый военачальник, ничего не боясь, говорит, что верен богу, вытесанному из камня. Такому, как Дагон.

– Я удивлена, что Яхве не…

– Не поразил меня смертью? – засмеялся Амрам. – О, я и ему отдаю дань уважения. Как солдат, ты не должен отвергать то, что может пойти тебе на пользу. Но моя личная верность…

– Принадлежит Дагону?

– Да. – Он крепко растер коротко остриженную голову, поднялся и, к удивлению Керит, поймал ее за талию. Добродушно хмыкнув, он насмешливо обнял ее. – Вы преданная жена, Керит. – Он поцеловал ее. – И придет день, когда вы окажетесь в Иерусалиме. – Он снова поцеловал ее, держа за руки, чтобы она не сопротивлялась. – И Яхве будет вас ждать.

Еще раз поцеловав ее на прощание, военачальник, посмеиваясь над собой, покинул этот дом.

Керит осталась стоять в одиночестве. Она испытывала возмущение – нет, не его поцелуями, которые она могла понять, – а его богохульством. Она медленно опустилась на колени перед креслом мужа и стала молиться:

– Яхве, дай мне попасть в твой город. Позволь мне петь у твоих ворот, Иерусалим.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.