Страница 5 из 13
Рассказ мой будет в чем-то саркастичен, в чем-то наивен и весьма эгоцентричен. Временами он будет напоминать компьютерный квест. Мы с вами пройдем по тем граблям, на которые я наступал, посмотрим на первые победы, узнаем, почему их нужно опасаться, усвоим некоторые очень важные правила, полученные как на пути к руководящей должности, так и в кресле руководителя.
Если вам интересно, как я в возрасте тридцати лет оказался в кресле генерального директора государственного учреждения, я расскажу вам о событиях и тех личных качествах, которые, как мне кажется, меня туда привели. Если вдруг вам это неинтересно, или вы, как моя любимая жена, все это и так знаете, перелистывайте книгу сразу к третьей главе и начинайте читать непосредственно о проблемах руководства госучреждением.
Правило № 1
Избегать «боли» и Сизифова труда
Напомню вам миф о Сизифе. Древнегреческий царь провинился перед богами. И обитатели Олимпа наказали его, заставив толкать на гору камень, который, в конце концов, неминуемо срывался вниз у самой вершины, а Сизифу приходилось начинать все сначала.
Каждый человек сталкивается с трудностью, которая ему не по силам. Назовем это «головной болью». Или, чтобы короче, просто «болью». Это – суперпроблема, справиться с которой ну никак невозможно. Эта проблема, эта «боль» отравляет жизнь, а иногда даже мешает человеку в полной мере вписаться в общество.
У меня тоже была (да и сейчас есть) такая трудность. Это – небольшая, но очень ощутимая дислексия. В моем случае это нарушение обучаемости грамотному письму, которая вроде бы пока не отражается на прочих интеллектуальных способностях. Дислексией страдает основатель Virgin group Ричард Брэнсон, создатель Cisco Джон Чемберс. Дислектиком были Стив Джобс и Мэрилин Монро. Не могут писать грамотно Квентин Тарантино, Том Круз, Киану Ривз. Так что, сами видите, компания хорошая. Думаю, что знаменитых дисклектиков еще больше. Просто, они в этом непризнаються. Кстати, вопрос на засыпку: сколько ошибок я сделал в предыдущем предложении?
По всем предметам в школе я учился на «четверки» и «пятерки». Но вот по русскому перебивался с «двойки» на «тройку». При том три балла были скорее везением. Русская грамматика стала для меня настоящей бедой. Я знал правила, помнил номера параграфов в учебнике, где были написаны эти правила. Но я не мог увидеть в написанном мной от руки тексте ошибок. Не мог, и все!
В памяти учителей я остался талантливым, энергичным молодым человеком, победителем олимпиад и детских конкурсов. Мои учителя до сих пор помнят, как аплодировал мне зал, когда я выступал на детском конкурсе чтецов. Но орфография, пунктуация, синтаксис всегда оставались для меня в параллельной реальности.
(А теперь представьте, какую работу проделали редакторы и особенно корректоры, готовя эту книгу к печати. Вот где настоящая «боль»! Низкий им поклон за терпение и титанический труд.)
Можно было бы посвятить все свое время зубрежке. Можно было бы писать с репетитором диктанты, тщательно вглядываться в каждое написанное слово, вспоминать все правила. Если бы я зубрил днями и ночами, я, может, и покорил бы, примерно к старости, вершину под названием «письменный русский язык». Сизиф, наверное, тоже думал, что еще чуть-чуть, и он доставит свой камень на вершину горы.
Но уже тогда я понимал, что время – очень ценный ресурс. Я интуитивно открыл для себя то, что позже другие люди назовут «тайм-менеджментом» (а Глеб Архангельский в своей книге «Тайм-драйв» поможет сформулировать понятия и уточнить инструментарий). Я отказался от мартышкиного труда Сизифа. Простите меня за два образа в одном предложении. Но Иван Крылов идеально вторит греческой мифологии. Я понимаю, что это неправильно. Но призываю отказаться от мартышкиного труда Сизифа!
В детстве времени у меня было очень мало. Я рос в семье военного. Отца переводили с места на место, из одного гарнизона в другой. И это не единственная причина того, что я поменял очень много школ. Колоссальные силы и время уходили на общение и выстраивание дружеских отношений с одноклассниками. Я тогда не знал, что эта подростковая дипломатия повышала мне то, что позже назовут «эмоциональный интеллект», который окажется очень важным фактором успешности в различных делах.
Вместо того чтобы зубрить параграфы, я занимался спортом, а однажды в детском лагере освоил фотографию (в те времена еще не было цифровых камер, и сделать фото было не так просто, как сейчас, но технически гораздо увлекательнее). И главное – с третьего класса я подружился с компьютером и информационными технологиями. На таком уровне, что в выпускных классах одной из московских школ я сам объяснял преподавателю информатики, как инсталлируется то или иное новое устройство. Случалось, подменял учителя на уроках для младших классов.
А мог бы, конечно, все это время потратить на зубрежку. Но я, скорее подсознательно, чем осознанно, понял, что надо определять приоритетность задач и не тратить время на нерешаемые проблемы.
Я задвинул эту проблему. И, думаю, к лучшему.
Правда, это решение аукнулось мне уже после школы. Я поступал в Военный университет, на прокурорско-следственный факультет. Блестяще сдал экзамен по физподготовке, пробежал три километра за девять минут (или вроде того) и, по-моему, в моем потоке это был рекорд. Но завалил экзамен по русскому языку. И офицером так и не стал. А сейчас осознаю, что тогдашний провал на экзаменах на самом деле был удачей! Понимаю, что это звучит парадоксально. Но моя жизнь пошла совсем по другому пути – несомненно, куда более лучшему и интересному, чем тот, что я выдумал сам себе. И этот путь сделал меня тем, кем я являюсь сейчас.
Впоследствии, когда я возглавил первое госучреждение, я еще раз попытался подтянуть грамотность, несколько раз занимался с репетитором. Спасибо Светлане Станиславовне Шамаевой за то, что взялась за взрослого дядьку и немного выправила проблему. Но времени на занятия у меня оказалось еще меньше, чем в школе. Я честно начинал учить правила, но «домашку» делал через раз. И заметил, что время на учебу идет в ущерб работе. И с семьей получается видеться все меньше.
Я допускаю, что когда-нибудь все-таки покорю эту вершину. Но со следующей попытки. А пока пользуюсь правилами, которые придумывает для меня мой друг и коллега в «Мосгортуре» Наталья Лосева. Например, слово «материалы» можно проверить при помощи названия «РИА Новости». А для слова «конечно» проверочное – «конь». И, согласитесь, сразу все становится понятно!
Перефразирую старый афоризм: «Умный в гору не пойдет». Конечно, не пойдет. Если это – не его гора. Умный занят другими важными делами.
Расставляйте приоритеты. Не занимайтесь напрасным трудом, если есть более важные дела. Делайте только то, что считаете важным.
Правило № 2
Физические нагрузки помогают справляться с эмоциональным и интеллектуальным прессингом!
Вернемся еще раз к Сизифу. Представим, как он толкает камень. И чем выше поднимается царь со своим грузом, тем, в соответствии с законом всемирного тяготения, тяжелее камень становится.
Такова и работа госслужащего. Чем выше он поднимается по карьерной лестнице, тем жестче прессинг. Тем больше задач, которые надо решать одновременно. Конечно, в какой-то момент хочется пожалеть себя и поспать лишний часок.
Думайте об этом побольше, дорогой Сизиф, и камень вашей карьеры если не покатится вниз, то намертво забуксует на полпути к вершине. Ни туда, ни сюда. И вы на долгие годы застрянете в скучном кабинете на незначительной должности: будете пить чай, следить за секундной стрелкой и, может быть, от нечего делать, ловить айфоном покемонов.