#duo

— Подожди, но ты же сам говорил, что за любовь не стоит бороться, а теперь получается, что именно это ты ценишь? — Катя поднимает на меня растерянный взгляд.

— Кать, я понял, что любовь существует, в тот самый день, когда наконец осознал: её нельзя сделать руками. Потому что, если б её можно было сделать руками, я бы уже её сделал. Но проблема в том, что настоящую любовь можно только почувствовать. И я её чувствую. Чувствую, когда смотрю на тебя. Вижу в том, как ты ждёшь меня. Ощущаю, когда ты глядишь на меня. Я даже знаю, когда тебе больно и когда ты радуешься — чувствую это даже на расстоянии… И я очень хочу, чтобы и ты чувствовала это ко мне. Но я не могу тебя заставить. Не могу и не хочу.

Я думал, Катя на шею мне бросится. Но DUO во многих моментах была непредсказуемой девочкой. Сначала моргнула. А потом я увидел, как обточилось её лицо, как она сжала в кулачки руки.

— А знаешь, ты прав, Артём, — металлическим голосом произнесла Катя. — Это можно только почувствовать. Дай-ка сюда этот проклятый телефон. — Подхватив со стола мобильный со злополучной «симкой», Катя поискала на корпусе iPhone пластиковую задвижку. Естественно, не нашла — и, не моргнув и глазом, выкинула iPhone в форточку. Выполнив пируэт, мобильный с грохотом приземлился внизу и, судя по звукам, напомнившим слово «аминь», приказал долго жить.

— Так, с этим мы разобрались, — деловито произнесла Катя. — А теперь, мой милый, иди-ка ты домой. И хорошенько подумай, что все эти месяцы чувствовала я.

Но я не пошёл.

— Кать, ты действительно хочешь, чтобы я ушёл? — Катя прищурилась. — Ты меня любишь? — Я шагнул к ней, развернул к себе и попытался прижаться лбом к её лбу. Не получилось: она упрямо вывернулась из моих рук. — Катя, я же люблю тебя. — Катя попятилась, и я обхватил ладонью её затылок. — Кать, я не буду извиняться, — я тянул её к себе. — Скажи, ты меня любишь?

— Я знаю тебя всего три месяца, а с Аллой ты был целый год, — отчеканила Катя, продолжая вертеться в моих руках.

— Пять, — я сжал ладони покрепче.

— Что «пять»? — не поняла она.

— Ты знаешь меня пять месяцев, а с Аллой я в общей сложности встречался сто дней. — Молчание. Потом в зелёных глазах промелькнуло недоумение. — Та-ак. Погоди, погоди… Я кажется, понял... Ты что, решила, что я с Алкой каждый день крутил? Ты поэтому ей поверила?.. Или, нет, подожди… Ты что, по этой причине полгода играешь в свободную и независимую женщину? Время тянешь... дистанцию держишь… до года добирала! Так? — осеняет меня. — Это — так?

Катя продолжает упрямо молчать.

И вот тут я взбесился. Дёрнул её к себе, впаял в стену. Перехватил её запястья и впечатал их в пространство между её головой и кухонным шкафом. Секунда — и я нашёл её полуоткрытый рот. Мгновение — и она ответила мне, да с такой страстью и яростью, что в шкафу зазвенела посуда. Но мне было уже наплевать: я увидел ту женщину, что пряталась в Кате. Женщину, по которой я с ума сходил. Женщину, которая меня любила. Женщину, в которой было моё счастье.

— Ты меня любишь, — выдохнул я, блуждая губами по её плечам и груди. — Ты меня любишь. Скажи мне это. Сама скажи... Я всё равно от тебя не отстану.

В ответ — упрямая тишина. Я выдернул из джинсов Кати клетчатую рубашку. Она рванула вверх мою майку. Покосился на кухонный стол. Поморщился, и, подхватив её на руки, понёс в спальню. Разложил на кровати и принялся сдирать с неё остатки одежды:

— Ты меня любишь?

Катя вцепилась в пряжку моего ремня. Я дёрнул застёжку на её джинсах. Обхватив её коленями и тяжело дыша, уселся на её бедра, срывая с неё лифчик. На секунду Катя замерла, глядя на меня немигающими глазами. Я вдохнул, выдохнул — и уже мягко опустился на неё, обхватил ладонью её подбородок, заглянул в глаза.

— Ты долго будешь меня пытать? — взмолился я. — Ну, ответь мне. Пожалуйста.

— Да, я тебя люблю, — улыбнулась Катя.

— На эмоции решила меня выставить? — моргнул я.

— Да, — она даже не смутилась.

— Зачем?

— Хотела убедиться, как сильно ты меня любишь.

— Ну и как?

— Убедилась. Ты без меня и дня не проживёшь.

— Ну ты и штучка, — покачал головой я. — Всё-таки сделала меня, да?

Катя потянула меня к себе:

— Да... Займись со мной любовью.

Ночь. Чёрное небо, белые звёзды. Искорки женского смеха. Матовое, отливающее серебром, тело моей женщины. Я обретал её. Всем телом прикасался к ней, а она дарила мне счастье, которое я ощущал всем своим существом. Прошлое растворилось. Ушли измены, рассыпались неудачи. Остались только Катя и я. Мурашки на её теле. Её стоны. Мой хриплый крик. Общий вдох и выдох. Музыка настоящей любви. Сотворение новой жизни.

Катя так и заснула в моих руках, а я лежал и смотрел на неё. Я размышлял, что человеческие чувства — суть вещь многогранная. Здесь нет белого, да и чёрного тоже нет. Здесь серое — цвет естественный. Потому что за каждым минусом стоит плюс, а за каждой победой следует поражение. А ещё я подумал, что, когда ты по-настоящему любишь, то ты не знаешь, почему это происходит. Ты просто любишь, вот и всё.

— Кать, ты выйдешь за меня замуж?

Её ресницы дрогнули:

— Что?

— Ты слышала. Выходи за меня. Нам будет хорошо вместе. Или будешь до года добирать?

— Нет, до года не буду. Я выйду за тебя. А то вдруг ты ещё сбежишь.

— Куда, о господи?!

— Откуда я знаю? — засмеялась она. — Вдруг найдёшь себе зайку…

Остаётся только добавить, что через три месяца Катя стала моей женой, уволилась из бюро переводов и начала писать книги, которые чуть насмешливо именовала «женскими love-story». Я же купил участок в Виноградово, недалеко от дома своих родителей, и теперь там под присмотром Кати и моего отца возводился кирпичный дом в два этажа. А ещё через полгода в темноглазой династии Соболевых родилась первая светловолосая девочка. Катя, Екатерина — так я назвал свою дочь. Так наш дуэт превратился в трио. Впрочем, теперь это была совсем другая история…»

[1] Российский экономический университет имени Г.В.Плеханова.

[2] Нидерландка фризского происхождения, блондинка Даутцен Крёз (иногда пишут Крус) на 2016 год являлась одной из самых высокооплачиваемых моделей мира.

[3] Все эти марки машин производятся концерном Volkswagen Group.