Страница 7 из 33
— На каком основании меня здесь держат? — В голосе Лены звучало ничем не прикрытое негодование.
— О-о, милая. — С явно показной меланхолией протянула сидевшая за офисным столом типичная бизнес-леди «чуть за тридцать». — Вижу, вы всё ещё пребываете во власти иллюзий.
— Я сама по себе! — Гордо заявили Лена, ничуть не смущаясь тем, что ответила несколько не в тему. — И плевать я хотела на вас и вашу власть надо мной.
— Ну-ну. — Примирительно улыбнулась тётка. — Поначалу с отдельными вновь прибывшими возникают проблемы. Но, я уверена, вскоре всё наладится.
— Я хочу домой! — Девушка начала злиться и нетерпеливо топнула ножкой.
Но увы. Вместо резкого и отчётливого удара каблучка о пол послышался невнятный, вялый шлепок. Что, в свою очередь, заставило её в полной мере ощутить унизительность положения.
Лена окинула себя взглядом: что-то серое, то ли балахон, то ли бесформенная хламида без рукавов, невольно покраснела и.
Затем подняла глаза на строгий, но не без шарма деловой костюм новоявленной начальницы и начала заводиться всерьёз.
— Все хотят. — Философски заметила мегера. — Или, ты думаешь, что одна здесь такая?
— Ничего я не думаю. — Буркнула Лена.
— Вот и прекрасно. — С наигранной покладистостью кивнула босс. — Ладно, иди пожалуй. — Дотронувшись до интеркома, стерва распорядилась. — Проведите её в демонстрационный зал. Информированность — вплоть до погребения.
Побледнев, Лена дёрнулась, как от удара током.
— К-какого погребения?
— Твоего. Твоего, милочка. — Ласково, но с явным привкусом яда осклабилась старшая. И легонько подтолкнула взглядом. — Иди. Там тебе всё объяснят.
Лена подобно сомнамбуле прошла в зрительный зал ничуть, впрочем, не напоминавший классический кинотеатр. Послушно уселась в одно из двух лёгких кресел и откинулась на спинку.
Сопровождающая — некрасивая особа лет двадцати пяти — положила на столик пульт и тихонько вышла.
Не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями Лена внезапно разрыдалась. Всхлипывая, и размазывая слёзы по лицу. Благо косметики подопечным странного заведения не полагалось.
К дистанционнику старалась не прикасаться. Лишь изредка поглядывала с опаской, словно имела дело с ядовитой змеёй.
Наконец, наревевшись вдоволь, приблизилась к двери, и принялась молотить кулаками что есть силы.
— Выпустите меня!
Но тут же затихла, ибо в по глазам ударила яркая вспышка светового табло: «Двери откроются автоматически после просмотра не менее семидесяти процентов видеоматериала».
Лена в сердцах чертыхнулась. Мысленно укорила себя за оплошность и опять уселась в кресло. С ненавистью взяла пульт и нажала кнопку.
Солнечные лучи, льющиеся с экрана, заполнили комнату.
Николая она узнала сразу. Её парень весело смеялся и то и дело прихлёбывал из бутылки с пивом. И держал за руку русоволосую голенастую незнакомку.
— Ах ты сволочь! — Лена хлопнула по столешнице. — Да и эти хороши. Думают, стану я из-за какого-то блудливого козла портить себе жизнь?
Хорошие манеры и налёт цивилизованности мигом слетел с милой и интеллигентной девушки. Стоило лишь затронуть древнейший инстинкт, называемый чувством собственности.
Но тут обнаружила на разлучнице подозрительно знакомые вещи и горько рассмеялась. Так как узнала себя.
— Гос-споди-и! Неужели эта уродина и есть я?
Риторический вопрос так и остался без ответа, повиснув в воздухе. А недоверчивая зрительница вернулась к началу фильма.
Да… Всё верно.
Вот в этом киоске они покупали лакомства. Затем целовались на лавочке по сенью липы.
Вот и угрюмого вида пятидесятилетняя женщина, что с негодованием взирала на, по её старомодному мнению, распоясавшуюся парочку.
С замиранием Лена следила, как на экране парень с девушкой взошли на мост. И нажала паузу, закрыв глаза руками.
— Нет. — Прошептала она одними губами. — Этого не может быть. Всё это произошло не со мной.
Словно в тумане она двинулась к двери. Но вовремя вспомнила предупреждение и вновь плюхнулась на своё место.
«Боже! Прошу тебя, сделай так, чтобы меня спасли»! — В отчаянной, безумной надежде зашептала приговорённая. Вернее, сама по неосторожности сунувшая голову в петлю.
«В какую петлю»! — Мысленно взбрыкнула Лена. Даже в минуты нервного срыва характер давал себя знать, проявляя обычное ехидство. — «Скорее уж, головой в омут»!
Тем временем проказница на экране, ничтоже сумяшеся вскочила на перила. И, балансируя, подобно канатоходцу, начала роковой путь.
Её спутник, с озабоченным выражением лица подал девушке руку. Но та демонстративно коснулась мужской ладони лишь кончиками тоненьких пальчиков.
— Боже мой, нет! — Заломив руки, шептала восходившая на импровизированную Голгофу зрительница.
Но чуда не случилось.
Бездушный механизм показывал лишь «голые факты».
Новоявленная звезда трюковых съёмок миновала середину моста и остановилась. И храбро или, вернее, безрассудно, отпустили эфемерную опору, всё же служившую «третьей точкой», не дающей потерять равновесие.
Затем невидимый оператор крупным планом снял искажённое ужасом лицо Николая.
Падение заняло считанные мгновения. И вот уже тело незадачливой каскадёрши, практически не подняв брызг, скрылось под водой.
Ради справедливости, и чести парня, надо сказать, что парень тут же последовал за Леной.
Он свечкой сиганул в реку, на этот раз взметнувшуюся мощным фонтаном. Вода бурлила. Во все стороны расходились концентрические круги, а юноша нырял раз за разом.
Но — безрезультатно.
Кто-то из очевидцев вызвал спасателей. Вскоре несколько лёгких катеров кружили на месте трагедии. А пять водолазов усердно прочёсывали дно.
Лена отрешённо глядела на безуспешные попытки спасателей и беззвучно глотала слёзы. И вышла из ступора лишь при виде похоронной процессии.
Рыдающие родители, младшая сестра с покрасневшими глазами. Поникший, виноватый Николай, тихонько стоящий в сторонке.
И гроб.
Обитый зелёным сукном, наглухо заколоченный деревянный ящик.
— Откройте. — Прошептала заживо погребённая. — Пожалуйста, снимите эту дурацкую крышку. Ведь меня там не-е-ет!!!
Но просьба осталась без ответа, и действие на экране шло своим чередом.
Когда пустой — а каким он мог ещё быть? — гроб опустили в могилу, «покойницу» забила мелкая дрожь. И лишь первые комья земли ударили по дереву, Лена непроизвольно дёрнулась.
— Не надо! Что вы делаете? Вот же она, я! Живая!
И, словно насмехаясь, на экране появилось «опровержение». Свидетельство о смерти.
Выписанное по всем правилам и снабжённое необходимым количеством печатей.
Проектор погас. Лена в ярости швырнула пульт в белый прямоугольник и рванулась к выходу.
Однако вдруг остановилась на полдороги и опять уселась в кресло.
Проигнорировав сцену поминок, вернула запись к моменту падения.
Вновь с замиранием сердца во все глаза уставилась на экран. И снова пережила чувство невесомости.
Так и есть!
Она сравнила свой неуклюжий шлепок, тем не менее не оставивший и следа на водной глади и прыжок Николая. И убедилась, что «что-то тут не так».
Ведь в десяти сантиметрах над поверхностью внезапно появились воронка, бесследно поглотившая утопленницу.
Этот небольшой прокол явно свидетельствовал в пользу Лены. Хотя…
Собственно, а чему это служило доказательством? И для кого?
Тем, кто лишил её свободы, абсолютно наплевать на её так называемые «права».
А ей, равно как и её родным, не нужны никакие «факты». Кроме неё самой, целой и невредимой.
В кабинете руководства центра сидели несколько женщин. Среди них была и «бизнесвумен» проводившая с Леной беседу. Откинувшись на спинки кресел, все смотрели в на экран.
На котором транслировалась вся Ленина жизнь с того момента, как девушка попала в руки неизвестной организации.
Камеры и микрофоны были расположены так искусно, что от внимательного взгляда наблюдателей не ускользал даже малейший нюанс в интонаций и мимики.