Страница 70 из 82
Школьный Директор склонился ниже, когда перо написало последнюю строчку, завершив сказку иллюстрацией, на которой принц сразил одним ударом меча великана, прижав к себе прекрасную принцессу...
— Конец, — прорычал он, и бросился волшебно книгу в стену.
Но Сказочник наколдовал облачко дыма, с исчезновением которого перед Директором появилась новая книжка с зеленой обложкой, а на её первой пустой странице строки следующей сказки...
— Когда-то давным-давно жила-была девочка по имени Дюймовочка...
Тень бабочек упал на страницу, и он обернулся, чтобы увидеть, как через окно влетел красный рой, который затем превратился в Эвелин Сэдер, моложе нынешней на десять лет. Только в отличие от добродушной и радостной Эвелин в её лживой сказке, глаза этой Эвелин были полны коварства.
— Эвелин, тебе запрещено здесь находиться, — прошипел Школьный Директор. Он ткнул пальцем в пол, стирая пол под ней...
— Мой брат вам врет, — сказала Эвелин спокойно.
Школьный Директор приостановил колдовство, оставив Эвелин на небольшом каменном пятачке пола, в окружении белого небытия.
— Я знаю, что вы Зло. Зло, а ваш брат был Добром, — не отводя взгляда под напором его глаз, произнесла Эвелин. — И я пришла, чтобы сказать — вы выбрали не того профессора Сэдера, с которым стоит связывать надежды на будущее.
Школьный Директор медленно опустил палец, и пол вокруг Эвелин превратился обратно в твердь.
— Я знаю, что вы ищите, Директор, — продолжила говорить Эвелин, приближаясь к нему. — Сердце — проклятое Злом... которое совершит любой грех во имя вашей любви... сердце достойное Злого Долго и Счастливо...
Она положила руку ему на грудь, прожигая его синие глаза своим изумрудным взглядом.
— И это сердце принадлежит мне.
Школьный Директор стоял неподвижно и пристально смотрел на неё, а потом его губы искривились и она отвернулся.
— Изыди, Эвелин. Пока окончательно не выставила себя дурой.
— Огуст говорит, что та, которую вы ищите, Из-за Лесья. Вот, почему вы оскверняете нашу школу этими мерзкими Чтецами.
Школьный Директор напрягся, но продолжал стоять спиной к ней.
— Директор, это смертельная ловушка, — сказала Эвелин. — Я знаю сердце своего братца. Он не приведет вас к вашей истинной любви — но убьет вас.
Школьный Директор развернулся к ней.
— Ты просто завидуешь способностям брата, как третьесортный прихвостень. У тебя нет таланта видеть будущее...
— У меня есть дар внять настоящему, а это куда сильнее, — бесстрашно сказала Эвелин. — Я слышу слова, желания, тайны — даже ваши, Директор. Я знаю, что люди ищут, чего жаждут, за что готовы расстаться с жизнью. Я могу изменить по своему желанию ход любой сказки и её конец.
— Законы нашего мира запрещают вмешиваться в сказки Сказочника, в противном случае — смерть, — возразил Школьный Директор, скривившись. — Этот урок я усвоил с одного раза и мне не требуется повторения.
— Потому что вы все еще верите в силу пера. Вы пытаетесь прекратить убийство Зла самостоятельно. Вы пытаетесь взять под контроль перо, которое только и делает, что наказывает вас за убийство вашего брата, — черты лица Эвелин смягчились. — Но я знаю ваше сердце, Директор, а вы, разумеется, знаете мое. Только мы с вами знаем на что по истине способно Зло — Зло больше, чем могла бы себе представить любая сказка. Поцелуйте меня, и у вас будет любовь, такая же сильная, как ваша ненависть к Добру. И это «Долго и Счастливо» станет столь несокрушимым, столь ядовитый, что у Добра не найдется оружия, чтобы победить нас. Поцелуйте меня, и мы уничтожим Добро, сказку за сказкой... пока у Сказочника совсем не останется волшебных сил.
Школьный Директор поднял на неё сияющие синие глаза.
— И ты веришь, что ты моя истинная любовь? Никаких сомнений? — медленно проговорил он, подаваясь вперед... — Что ты, та единственная, искомая моей душой?
Эвелин блеснула улыбкой, уже приготовившись к его поцелую.
— Каждой частичкой своего черного сердца.
Губы Школьного Директора замерли совсем близко от её губ. Он лукаво улыбнулся.
— Тогда докажи.
Сердце Агаты похолодело, когда фантомная сцена вокруг исчезла, и она оказалась на Поляне во время обеда. Но вместо привычных Счастливцев, сидящих вместе по одну сторону и Несчастливцев врозь по другую, она увидела нечто невообразимое. Несчастливцы, разинув рот от удивления, наблюдали, гражданскую войну среди Счастливцев. Мальчишки дубасили другу друга палками, а девочки рвали друг другу волосы, и царапались. Учителя, феи и волки пытались тщетно их разнять и над всей этой вакханалией порхали кроваво-красные бабочки. Агата увидела, как мимо неё пробежала, моложе на десять лет, профессор Дови, чтобы поговорить с леди Лессо, только что появившейся из Древесного туннеля.
— Это все Эвелин, — выдохнула профессор Дови. — Её бабочки подслушивали разговоры моих студентов, а потом пересказали их коридорах! Они предали огласке все мелкие обиды, оскорбления, ревность, зависть исключительно, чтобы создать хаос!
— На одной из лекций я учу Несчастливцев как правильно оскорблять друг друга в лицо. Избегая подобного спектакля, — промурлыкала леди Лессо.
— Ты же Декан Зла! Ты должна приструнить её...
— А дисциплина Счастливцев — твоя обязанность, Кларисса, — зевнула леди Лессо. — Может тебе следует побеседовать с её братом. Это из-за него её сюда взяли.
— Огуст отказывается говорить с ней или отвечать на мои вопросы. Прошу, леди Лессо! — умоляла профессор Дови. — Учитель не имеет право вмешиваться в сказки учеников! И это всего лишь вопрос времени, когда Эвелин возьмется и за твоих учеников!
Леди Лессо, задумавшись над последними словами, хмуро взглянула на свою Добрую коллегу...
Видение исчезло, и Агата очутилась в ледяном классе леди Лессо, где перед резным ледяным столом, за которым сидела Декан Зла, а рядом стояла Эвелин Сэдер.
— Я повторять не стану, — отчеканила леди Лессо. — Вы должны прекратить шпионить за учениками, Добра и Зла, или будете выдворены из Школы.
Эвелин щербато ухмыльнулся.
— И вы ждете, что я подчиняюсь вашим приказам? Приказам Декана, кто крадучись пробирается в Лес, чтобы повидаться с сыном, которого она прячет ото всех?
Леди Лессо побледнела, глаза её округлились.
— Что ты сказала?
— Скучаете по нему, не так ли? — сказала Эвелин, напирая на неё. — Возможно, когда он вырастет, станет таким же слабаком, как его мамочка.
На какое-то мгновение леди Лессо растерялась, но потом взяла себя в руки и ледяным тоном произнесла:
— У меня нет сына.
— Именно так вы и сказали Школьному Директору, да? — спросила Эвелин, чуть подойдя. — Вам же известно о проклятье, которое настигает Зло в Бескрайнем Лесу. Вы пойдете на все, чтобы остаться в школе, в безопасности. Но ни одному преподавателю Зла не дозволено иметь привязанности вне врат — и уж тем более Декану. А вы еще и поклялись, что бросили ребенка, посвятив свою душу в погоне за хладнокровным Злом. — Эвелин нависла над леди Лессо, впившись позолоченными ногтями в ледяную столешницу. — Но каждую ночь вы все равно украдкой бежите к той пещере, в которой его держите. Каждую ночь вы притворяетесь, что всегда останетесь его любящей мамочкой, вместо того, чтобы сказать ему правду. Но попомните мои слова, леди Лессо... однажды ваш сын будет ненавидеть вас еще больше из-за этого. Потому что скоро вам придется выбирать между вами и ним. И мы обе знаем, кого вы выберете.
— Выметайся! — выкрикнула Леди Лессо, брызнув слюной. — ПОШЛА ВОН!
Но Эвелин и так уже шагала прочь, и её бабочки красным шлейфом летели следом.
Леди Лессо осталась одна в холодном пустом классе. Её щеки покраснели, а потом её затрясло и из глаз потекли слезы. Она услышала голоса и быстро стерла их, потому что вот-вот должен был начаться очередной урок у Несчастливцев...
Агата едва дышала, когда и эта картинка исчезла, а она вернулась в башню Школьного Директора. На этот раз Школьный Директор был наедине с Огустом Сэдером.