Страница 12 из 19
— Нам шефы лопаты ещё не завезли… Мы сидели и ждали машину, — стала оправдываться Фокина.
— А остальные? — спросил Баранкин.
— А остальные гоняются за вами по всему городу!
— А вообще-то, почему вы именно в дни месячника по безопасности движения носитесь, как оголтелые, по таким оживленным улицам? — уже сердито спросил лейтенант.
— Товарищ милиционер! Вы посудите сами, должен же наш коллектив пойти на характер, если эти двое заявляют, что если они захотят, то их ни за что никто и никогда не поймает! Должны же были мы доказать, что уж, если мы захотим, то уж обязательно поймаем!..
— Мы всем классом так и постановили, — поддержала Фокина Эру, — "догнать и перегнать нарушителей дисциплины Баранкина и Малинина!".
— Догнать и перегнать? — удивился милиционер. — Это что-то новое в погоне?!. Если мы будем перегонять нарушителей, то ведь они снова будут от нас убегать?..
— Это неважно, — продолжала так же горячо просвещать лейтенанта Кузякина.
— Неважно? — ещё больше удивился милиционер.
— Совершенно неважно! Важно, что ему морально будет тяжело, когда он будет видеть, что его перегнали!..
— Парадокс! — засмеялся милиционер, — но в нём что-то есть!
— Мозговой центр работает! — сказала Кузякина и хлопнула себя ладошкой по лбу так, словно на нём сидел комар.
— Мозговой центр!?. - возмутился Малинин, — мозговая периферия!.. Вот где центр! — и он указал на голову Баранкина.
— Товарищ Фуфачёв, — обратился совершенно официально Малинин к милиционеру, — если уж говорить откровенно, то мы сбежали от них для их же пользы!.. Мы, можно сказать, пожертвовали своей репутацией, чтоб они не сидели сиднем под деревьями, а хотя бы занялись бегом. Бег же полезен, тем более трусцой! — поддержал тоже официально Баранкин своего дружка.
— Трусцой, но не трусостью! — отбила Кузякина выпад Баранкина. — А главное, товарищ милиционер, что нас задержали абсолютно несправедливо, мы с Зиной бежим на зеленый свет, а нам говорят, что мы якобы на красный бежали!..
— Так, так, так, — милиционер с ехидством прищурил один глаз, — значит, вы бежите на зеленый, а вам кричат, что на красный!.. Ай, яй, яй! Какие несправедливые люди!.. А ну-ка, Остапчук, потом проверишь этих девочек на дальтонизм, — крикнул лейтенант сидевшему в углу за пишущей машинкой сержанту милиции.
— Слушаюсь проверить на дальтонизм! — ответил Остапчук.
— Главное, мы с Зиной очень любим уличное движение и главное, его безопасность… — продолжала как бы подхалимничать и как бы оправдываться Кузякина. — Я даже стихи сочинила в нашу стенную газету про любимое уличное движение…
— Что за день, — сказал лейтенант. — Одни поэты нам а сети попались…
Эра стала в балетную позицию и с выражением прочитала:
— Не ходи на красный свет
Красный свет — опасный!
Налетит тяжелый «МАЗ»,
Станет всё ужасным!
Выслушав те же самые стихи, что совсем недавно прочитал лейтенанту Костя Малинин или точнее, Женя Сорокин, так назвал Костю милиционер из Африки, лейтенант посмотрел с подозрением почему-то на Баранкина. Ему казалось, что заводилой всему в этой компании является именно он, затем он перевел свой подозрительный взгляд на Малинина.
— Плагиат, — сказал спокойно Малинин, — это стихи моего друга Феди, — он мотнул головой в сторону Баранкина.
— Костя, как тебе не стыдно врать! Эти же стихи написала я, закричала Кузякина.
Это же гневно подтвердила и Зина Фокина, и Света Умникова.
— Может какой-то там Костя, за которого они меня принимают, и списал эти стихи у какой-то там Эры, но лично я, Женя Сорокин, — Костя ударил себя в грудь кулаком, — никогда и ничего и ни у кого не списывал!
— Вы знаете, товарищ лейтенант, я как главный редактор стенной газеты класса, — стала разъяснять Кузякина, — решила завести в ней отдел «светофор» под моей редакцией. Я раньше занималась с первоклашками правилами уличного движения!.. У нас ведь школа с автомобильным уклоном!
— Ах, вы ещё и с первоклашками занимаетесь и собираетесь открыть «светофор» в газете, а сами!.. — возмутился лейтенант.
— Лично я занимаюсь всем этим как староста класса! — заявила Фокина.
— А я как главный редактор стенгазеты! — заявила Кузякина.
— Ах, вы в школе ещё и начальство! — ещё больше возмутился милиционер. — Вы должны быть нам первыми помощниками, а являетесь первыми нарушителями!? Да ещё в школе с автомобильным уклоном!
— Грачёв! — обратился лейтенант к Баранкину — выдай им по три вопроса!.. А потом на практику во двор!!! Всем остальным тоже раздайте билеты!
— А мы уже им с Сорокиным выдали, — ответил по-военному четко Баранкин-Грачёв.
— И остальным тоже раздали?..
— Молодцы! — похвалил его и Костю лейтенант.
Вдруг среди нарушителей раздался шум. Шум стал нарастать.
— В чем дело? — спросил лейтенант.
— Товарищ лейтенант, это же несправедливо! Я ещё не шофер, почему мне такие вопросы задают, — заныла Кузякина в голос, — вы только послушайте, на что я должна отвечать!.. "Можно ли выезжать с базы на разных прожекторах?!.
— На каких прожекторах?! Наверно, на протекторах? — поправил её лейтенант.
— Всё равно я не знаю! И не могу знать! Пока, конечно!
Затем кто-то крикнул:
— Я не знаю, какой должна быть длина троса при буксировке в горах? И ещё: "С какими неисправностями можно продолжать движение?"
— Нам же всем взрослые вопросы раздали! — объяснил кто-то из нарушителей с места.
— Как это взрослые? Какие взрослые?! — продолжал удивляться милиционер, но нарушители успели ему вручить с десяток билетов и действительно со взрослыми вопросами. — Федя и Женя, — сказал, багровея лейтенант, — ну-ка, давайте, освободите помещёние! Вы не только меня, но и себя порядком запутали! — сказал лейтенант. — То вы, понимаете, сочиняли стихи, то, понимаете, не сочиняли! То вы Грачёв и Сорокин! То вы Баранкин и Малинин! Понимаете ли! То вы этих девочек знаете, то вы их не знаете, понимаете ли?!. А ещё два будущих гаишника, — сказал лейтенант Фуфачёв, обращаясь к Баранкину и Малинину, — вы как тут появились, я уже ничего не могу сам лично регулировать! Если вы и дальше в жизни будете так всё путать, из вас гаишников никогда не получится!.. Вы свободны!.. Идите в гости к Аликперову! И вообще, все свободны! — милиционер снял фуражку. Все задвигали шумно стульями.
— Только ради бога соблюдайте все правила творожного движения, то есть какого творожного, я хотел сказать дворожного, то есть дорожного бензопасного… Господи, что я говорю!?. Нет, они меня все с ума сведут! - сказал Фуфачёв, вытирая вспотевший лоб.
Юные нарушители повалили дружно и радостно к выходу.
— Минуточку, — закричал лейтенант так громко, что все остановились от повелительности голоса лейтенанта, — а вы куда?! — это он сказал Фокиной, Кузякиной и Умниковой. — Остапчук! Задержи этих трёх девочек! Да, да! Вас, вас! Пройдите в сад, там вас научат правилам безопасного перехода улицы. И заодно на дальтонизм проверят!.. Остапчук, проследить и доложить о выполнении.
Остапчук откозырял, подошёл к девочкам, крутанул свой черный ус, ещё раз козырнул и сделал рукой жест, мол, вам, девочки, в эту сторону. Девочки нехотя повиновались ему, продолжая глазеть на снова удалявшихся и снова ускользавших от них Баранкина и Малинина.
— Нам бы только вот за этими типами успеть! — сказала Остапчуку безнадежным голосом Фокина, кивая головой на Баранкина и Малинина. — Нам, чтоб только бы этих типов не упустить!..
— Хоть в школу позвонить разрешите? — спросила Эра со слезами на глазах. — А то без нас там все разбегутся…
— Позвонить это можно, — сказал Остапчук и лихо козырнул. Ох, и нравилось ему козырять, этому Остапчуку.
Прошло некоторое время, после чего исчезнувшие к своей неописуемой радости из-под самого носа Фокиной и Кузякиной, Баранкин и Малинин уже смотрели на Зину и Эру сквозь решётчатую ограду ГАИ, Во дворе под руководством, судя по всему третьеклассников, шла большая ученическая игра в переход воображаемых перекрестков возле самых настоящих светофоров.