Страница 4 из 4
Алексей не поверил ему.
Он почему-то никогда не сомневался в том, что Кулагин действительно сделал открытие. Не мог же человек, потративший всю жизнь на решение проблемы, так заблуждаться!..
— А эти ошибки можно как-то исправить? — вслух спросил он очкастого.
Тот опять хмыкнул и небрежным жестом вернул листки Алексею.
— Дело в том, что современная наука пришла к окончательному выводу: антигравитация в земных условиях недостижима, по крайней мере чисто практически. И поэтому ваш интерес к этой проблеме, конечно, похвален, но не более, чем попытки создать очередной вечный двигатель.
Потом он с любопытством оглядел Алексея поверх очков и осведомился:
— А вы проштудировали весь курс квантовой физики, прежде чем выдвинуть свою гипотезу?
Алексей бережно сложил листки и спрятал их во внутренний карман куртки.
— Пойду я, — сказал он. — Извиняюсь за беспокойство…
Через полгода Алексей опять загремел на зону — на сей раз за вооруженный грабеж.
Потом были еще «ходки»…
В сорок семь лет там же, в зоне, его покалечили так, что он оказался на больничной койке.
«Антигравитация… Антигравитация… Антигравитация!..»
«Это еще что такое?.. С чего вдруг меня зациклило на этом слове?»
«Ну, наконец-то ты меня услышал!..»
«Что за чертовщина!.. Ты кто такой?»
«Долго объяснять, братан… Лучше хватай бумагу и ручку и пиши, что я тебе буду диктовать!»
«А с какой стати я должен что-то писать? Мне сейчас некогда заниматься всякой ерундой!»
«Не будь идиотом. И не спорь со мной. Просто брось всё и пиши!»
«Да какое право ты имеешь мне приказывать?»
«Поверь, братан, имею. Я не знаю, кто ты и какой фигней там занимаешься, но я знаю одно: тебе выпало взвалить на свои плечи ту ношу, с которой я жил почти всю жизнь. Теперь это твой долг, братан!»
«Долг? Какой еще долг? Я никому ничего не должен!»
«Ошибаешься, дружок. Ты родился и живешь на Земле. И хотя бы поэтому за тобой должок перед человечеством… И заруби себе на носу: пока я жив, я от тебя не отстану. И не будет тебе ни сна, ни спокойной жизни, пока ты не исполнишь мой наказ… Клянусь: век воли не видать! Ну так что, готов писать?»