Крымские каникулы

День двадцать седьмой

Гордей открыл глаза. Было полутемно и прохладно, пахло дорогой старой мебелью и книгами. Он лежал раздетый на широкой кровати, укрытый лёгким одеялом. Тишину нарушал только мерный стук часового маятника. Не похоже, что он в больнице. Тогда где? Недавние события представлялись тяжёлым сном, после которого осталось чувство изнеможения и боль в голове и в мышцах. Возвращение в реальность происходило с трудом. И всё же он жив, каким-то непостижимым образом ему удалось выкарабкаться из засасывающей его в себя тёмной глубины.

Глаза постепенно привыкали к полумраку. Его окружало множество незнакомых таинственных вещей. Гордей различил стол, какую-то картину в большой массивной раме на стене, стеллажи с книгами. Внезапно в дальнем углу что-то зашевелилось, послышался шорох одежд. Тёмная фигура двинулся вдоль стены, мягкие шаги скрывал толстый ковёр. Нот вот открылась дверь, и Гордей успел заметить выскользнувший из комнаты изящный женский силуэт.

Через несколько минут дверь снова открылась. Вошли двое. Плечистый мужчина и девушка. Она первым делом раздвинула тяжёлые бархатные шторы, и комнату залил яркий солнечный свет. Перед Гордеем стоял знакомый ему полковник. На этот раз на нём был штатский костюм из лёгкой ткани светло-серого цвета. С ним была худощавая стройная темноволосая девушка с удлиненным лицом, высокими скулами и чуть раскосыми глазами в строгой белой блузке и серой юбке. Похоже, именно она приглядывала за ним, пока он спал - в углу стояло удобное кресло.

Комната меньше всего напоминала больничную палату. Скорее кабинет или домашнюю библиотеку какого-нибудь дореволюционного профессора. На потолке лепнина и массивная люстра, на столе великолепный письменный прибор в виде львиного семейства и лампа с зелёным абажуром. Одну стену полностью занимали старинные книжные шкафы темного дерева, со стеклянными дверцами, набитые книгами с тиснеными переплетами самых разных размеров и оттенков. Книги все явно были очень старые. И мебель тяжелая, из другой эпохи.

- Как вы себя чувствуете? - участливо поинтересовался полковник, пододвигая себе лёгкое кресло с гнутыми ножками. - Я уже доложил в Москву о ходе операции и о том, что вы живы.

- Хотелось бы знать, как мне это удалось - съёрничал Мазаев.

- А вы не помните? - полковник внимательно прищурился на него.

- Нет. В какой-то момент я отключился.

- Вас вытащил этот парень, спасатель, - сообщил высокопоставленный офицер. - Кажется, его звали Михаилом или Маратом. Он прыгнул за вами.

- Почему звали?

- Вас то он вытащил, а сам погиб - утонул. Обстоятельства этого ещё выясняются.

- Вот как - озадаченно протянул Гордей. Но полковник посоветовал не слишком горевать о покойнике:

- Он такой же прохвост, как и все они. Шкуру свою спасал, чтобы за вас ему на суде поблажку сделали.

- А остальные арестованы?

- К сожалению, нескольким главарям удалось пока скрыться, сейчас ведутся их активные поиски. Трои убито при попытке оказать сопротивление нашим сотрудникам.

Но высокопоставленный офицер заверил:

- Никуда они не денутся! Этой старой каналье Чебутнову и его подельникам недолго от нас бегать по горам. Можете не сомневаться, все будут пойманы и получат по заслугам за свои дела. И всё благодаря вашей знакомой. В столице она прорвалась к самому высокому начальству и устроила настоящий переполох.

- Агния?! - не поверил Гордей. - Она ведь уехала домой, я сам её посадил на поезд.

Полковник добродушно рассмеялся.

- Выходит, недооценили вы подругу.

Вдруг спохватившись, полковник сказал:

- Врач, который вас осматривал, не разрешил вас слишком утомлять. Поэтому я сейчас уйду. Только, пожалуйста, ознакомьтесь со своими показаниями, чтобы мы могли работать.

В руках у полковника была папка, он раскрыл её и вынул несколько исписанных от руки листов, пояснив:

- Я восстановил всё по памяти, как вы мне всё рассказали в прошлый раз - полковник виновато улыбнулся: - Правда, почерк у меня докторский, но так мне легче было вспоминать. Пока писал, полная пепельница окурков скопилась.

Гордей попытался читать, но полковничьи каракули расплывались перед глазами. В итоге ещё сильнее разболелась голова.

- Что-то не так? - поинтересовался мужчина и тут же предложил: - А если хотите, то сейчас вызовем стенографистку, и она перепечатает.

Гордей поморщился, представляя, как стук клавиш печатной машинки, словно клюв дятла станет долбить ему мозг.

- Да нет... всё верно. Где подписать?

Посетитель протянул ему ручку со словами:

- Извините, что я сразу вам не поверил. Эти негодяи отлично замаскировались. Кто бы мог подумать, что такое возможно. У нас!

Гордей поочерёдно подписал все листы.

- Ну, отдыхайте, - сказал полковник, поднимаясь. - Спокойно набирайтесь сил. А наши люди присмотрят, чтобы здесь вас никто не побеспокоил... Если вдруг ещё что-то важное вспомните, то на столе есть бумага или попросите диктофон у Ольги.

- А кто это?

- Я удивился бы, если бы вы уже знали - импозантный мужчина добродушно рассмеялся. - Позвольте вам представить нашу сотрудницу - Он указал на темноволосую девицу. - Ольга будет постоянно находиться в соседней комнате. Если захотите её вызвать, тут есть такая вот интересная штуковина - Седовласый солидный мужчина не смог отказать себе в мальчишеском удовольствии покрутить для демонстрации антикварный звонок, с помощью которого прежние хозяева особняка вызывали прислугу.

Возле двери он остановился и оглядел комнату:

- Конечно, здесь пахнет нафталином, но зато вокруг дома чудесный парк. Когда почувствуете себя немного лучше, можете гулять. Там есть скамейки.

"Интересно, как долго он намерен продержать меня здесь за забором?" - подумал Гордей. Полковник словно прочитал в его взгляде немой вопрос, потому что заверил:

- А насчёт билета я распоряжусь. Не беспокойтесь! Только дайте знать через Ольгу, когда решите ехать. Машина довезёт вас до вокзала.

Глава 66

День двадцать девятый

Как полковник и обещал, машина доставила Гордея на вокзал; водитель "Волги" сам достал сумку пассажира из багажника; второй сопровождающий тут же подхватил её и понёс к поезду. Объяснять им, что ты и сам справишься, было бесполезно: эти двое действовали согласно данной им инструкции. Едва они ушли, как возле вагона появилась опекавшая его последнее время брюнетка Ольга. Она передала Мазаеву пакет от своего шефа:

- Это вам на дорогу.

Уже сам по себе такой полиэтиленовый пакет являлся моднейшим аксессуаром. В продажу такие не поступали, их покупали у фарцовщиков. И цена весьма кусалась - от трёх до пятнадцати рублей. На одной стороне пакета был помещён фотопортрет модного актёра Боярского, позирующего с гитарой на борту яхты. На другой эстрадной примадонны Пугачёвой.

- Владлен Николаевич просил пожелать вам счастливого пути, - сказала девица. - И передать, что как главному свидетелю вам придётся вернуться к началу суда, чтобы дать показания против задержанных.

- Спасибо ему, - Гордей взял пакет и улыбнулся симпатичной брюнетке. - А вы?

- Что я? - недоумённо переспросила брюнетка. В её глазах возникло непонимание, она слегка нахмурилась.

- Ну а вы, - тоже желаете мне счастливого пути?

- Ах! Ну конечно! - брюнетка попыталась улыбнуться. - Счастливого вам пути! Хорошо доехать!

Однако это всё равно прозвучало казённо-официально.

"Интересно она и целуется со своим молодым человеком с такой же ответственной миной на лице?" - ухмыльнулся про себя Гордей и вошёл в вагон.