Полночь - время колдовства

Глава 7

       Наступила тревожная ночь, полная необъяснимой жути, по крупице вытеснившей любовные переживания. Холодный свет звезд равнодушно проникал в дом через окно. Беспокойно шумели деревья на легком ветру. Крепчал мороз. Ощущение мистической угрозы разливалось буквально в воздухе. Я вдыхал ее и выдыхал. Внутри сжался упругий комок расшалившихся нервов. Кончики пальцев вздрагивали каждый раз, как звучал какой-нибудь, пусть даже легкий, шум, будь то трест мороза или завывание ветра в трубе очага. Сон даже не пытался попробовать закрыть мои веки и унести в страну грез. Ему был чужд напрасный труд.

       Я удивлялся Харнику. Как, как он это делает? Колдун, как пить дать колдун. Кривоносый имперец уже крепко храпел, испуская заунывные рулады, будто пес, воющий на луну. Он оказался не одинок в своей чудесной способности. Леди Женевьева беспокойно поворочалась и тоже заснула. Рядом с ней горкой лежали доспехи, сама она спала в толстой войлочной рубахе и таких же штанах. Ее щит лежал под головой девушки, а меч под рукой. Даже во сне она была готова кромсать и резать врагов.

       Благородная испытала облегчение, сняв увесистое железо, я прямо чувствовал, как она с наслаждением его стягивала. Единственный, кто кроме меня, бодрствовал, был обладатель фламберга. Он сидел возле приставленной к косяку двери и в щелочки наблюдал за деревней. То в одну сторону посмотрит, то в другую. Его голова поворачивалась через равные промежутки времени. Георгу явно подобное времяпрепровождение было не в новинку. Через пару часов его должен был сменить Харник, а затем придет время караулить леди Женевьевы. Мне пока не доверяли такой ответственный пост, а уж Велене и подавно. Она, кстати, держалась молодцом. Перед тем как лечь спать, ее каменно застывшее лицо не выражало ни тревоги, ни страха. Несколько десятков минут назад она вместе с благородной пыталась покормить хозяйку дома, но безрезультатно. Женщина даже не пыталась проглотить пищу. Единственно, что мы могли для нее сделать, это перенести на кровать и накрыть одеялом. Лучше ей не становилось. Кстати, случайно выяснил, почему отсутствую ногти на ее пальцах. На выбитой Георгом двери дома, с внутренней стороны, обнаружились длинные царапины с обломками ногтей торчащими из них. Женщина пыталась покинуть дом, но почему просто не открыла дверь? Наверное, она тронулась умом уже до этого и не могла соображать здраво.

       Вся эта ситуация изрядно нервировала меня. Я по черному завидовал Харнику и леди-рыцарю, которые могут спокойно спать. Тут к каждому шороху прислушиваешься, боясь пропустить хоть малейший намек на опасность, а они вон дрыхнут.

       Легкий душераздирающий храп Харника начинал раздражать. Из него, словно невинно убиенные души рвались на свободу с унылыми стонами. Хотелось встать и пнуть его по ребрам. Даже не знаю, что бесило меня больше - храп или то, что он спит.

       Поняв, что все равно не засну, я встал и подошел к Георгу.

       - Что, не спиться? - тихо спросил он, протирая в чем-то смоченной тряпочкой гигантское лезвие меча.

       - Уснешь тут, - ответил я нервно. - Что это ты делаешь?

       - На морозе лезвие может примёрзнуть к ножнам, этот раствор препятствует подобной каверзе.

       - Георг, я не хочу никого обидеть, но почему мы просто не оставим эту женщину здесь, а завтра попрем ее с собой? Ведь надежды на то, что она придет в себя совсем мало.

       - Ты боишься смерти? - задал неожиданный вопрос воин.

       - Конечно.

       - А я нет. Зато я боюсь Страшного Суда, который последует за ней. Я не всегда вел праведную жизнь и мне есть чего стыдиться. Я еще не искупил эти поступки, чтобы спокойно умереть. Может быть, спасение этой женщины будет тем самым камешком, который перевесит чашу моих грехов, - проговорил Георг и изобразил руками чаши, которые попеременно перевешивали друг друга.

       - Ты так уверен, что Страшный Суд непременно есть? Существует?

       - Да, я уверен. Ведь где-то же должна быть справедливость? Если не в этом мире, то где?

       - А если все-таки нет справедливости, не здесь ни там? - я показал пальцем вверх, зная, что униситские Кущи по их учению находятся там.

       - Тогда после смерти, я плюну в лицо Единому, - твердо сказал воин.

       - Не знаю. Все это мне кажется таким зыбким, - растерянно ответил я, примерно понимая, что стал свидетелем богохульства.

       - Иди, попробуй заснуть, - посоветовал Георг, обрывая разговор.

       Я только хотел последовать его словам, но в тишине установившейся после нашего диалога, начал различать нарастающий звук. Он уже давно мелькал на периферии моего слуха, но я не обращал внимания, сосредоточившись на словах Георга, а теперь этот звук стал различим и более того быстро приближался.

       - Ты это слышишь? - взволновано произнес я, посмотрев на воина.

       - Что? Я ничего не слышу.

       - Звук. Как будто кто-то бежит по снегу.

       - Волки? - облизав губы, выдохнул он, уже поняв, что моему слуху стоит доверять.

       - Не знаю, - честно ответил я. - Еще далеко.

       - Наблюдай за деревней, а я будить остальных.

       Через пару секунд все были на ногах, будто только и ждали, что их внезапно разбудят среди ночи. Остатки сна таились только в глазах Велены, уступая место пока еще только тени страха. Харник и благородная смотрели абсолютно незамутненными взглядами, словно и не спали. В их глазах застыло ожидание и немой вопрос. Георг мгновенно ввел отряд в курс дела. Я боялся, что кто-нибудь начнет подвергать сомнению то, что я услышал, дескать, померещилось и прочее, но такого не произошло.

       Леди Женевьева начала раздавать приказы:

       - Горан к окну. Георг забаррикадируй входную дверь. Харник на тебе дверь в комнату, подопри ее, чем захочешь. Велена будь рядом с хозяйкой дома.

       Я метнулся к окну, которое выходило на улицу деревни, а леди Женевьева встала к тому окну, что смотрело на огород и лес. Благо их всего было два. Благородная заколебалась, искоса поглядывая на доспехи, но не переставала следить за тем, что происходит за окном.

       - Не успеете, - сказал я, примерно высчитав время, когда звук будет возле дома. Леди-рыцарь разочарованно выдохнула и устремила взгляд за окно.

       Благородная справедливо рассудила, что весь дом вчетвером мы не сможем оборонять, так что оплотом нашей борьбы будет только эта комната. Поэтому сейчас Георг, кряхтя, кое-как закреплял выломанную дверь и заваливал ее тем, что поувесистее. Первым в ход пошел массивный стол с крупными ножками, потом стулья и большой, мне до пояса, сундук из мореного дуба. Харник занимался тем же самым, но с другой дверью. Они чуть не подрались за дохлый, скрипящий всеми дверцами шкаф. Георг посмотрел на входную дверь и уступил шкаф Харнику. Дверь того была менее усилена изнутри. Кривоносый имперец довольно улыбнулся, записав маленькую победу на свой счет, а не на здравый смысл Георга.

       Вскоре вся комната была пуста, а двери были завалены горами всякой всячины. Осталась только кровать, на которой лежала хозяйка дома. Была бы моя воля, я бы не только кроватью подпер дверь, но и хозяйку куда-нибудь пристроил, килограммов пятьдесят она весила, так что хоть немного, но усилит оборону.

       Закончив приготовления, люди устремили взгляды на меня.

       - Близко, скоро появятся. Это точно волки, - произнес я уверенно. За столько лет в лесу, наслушался их характерной поступи, и теперь мог с точностью интерпретировать ее.

       Через несколько минут, сквозь мутное окно, я увидел зверей. Они серым, бурным потоком заполняли деревню, точно зная, куда им идти, будто кто-то вел их. Зверей было на первый взгляд больше сотни, только с моей стороны, а если судить по легкому вскрику благородной, то и из леса они тоже появлялись.