Подари мне себя

Три четверти часа она общалась с покупателями, раздавала автографы, хихикала и визжала, как будто это было самое лучшее время ее жизни. Что, безусловно, было не так. И хотя она занималась всем этим, тем не менее часто посматривала в сторону Люка. Он выглядел очень напряженным, так, будто совсем не наслаждался происходящим. И в отличие от нее, он не мог этого скрыть.

Он конечно же хорошо выглядел, с темно-каштановыми волосами, с глазами цвета шоколада. Но он был так суров, так серьезен! Он когда-нибудь смеялся или улыбался? Скорее всего, его чувство юмора удалили хирургическим путем.

Потом она вспомнила стук его сердца под своей рукой, тепло его кожи, которое она чувствовала даже через его рубашку. Она вспомнила, как он посмотрел на нее сверху вниз, сначала с неодобрением, потом с желанием. Как типично, сказала она себе, но что-то в ней откликнулось на этот горячий темный взгляд. Что-то глубокое, то, что, как она думала, давно умерло.

Он смотрел на Аурелию добрых полминуты, оценивая. Аурелия почувствовала, что ее сердце странно забилось, и она намеренно рассматривала его, как и он ее. Его губы скривились как будто от отвращения, и он отвернулся. Мгновение Аурелия стояла там, испытывая странное чувство отвержения. Как смешно: все, что она пыталась сделать, раздражало его.

Она слышала гул голосов вокруг себя и попыталась сосредоточиться на том, что кто-то говорил ей. Пыталась улыбаться, делать то, что должна, но это было тяжело, и одним резким движением она развернулась на пятках и пошла к выходу.

Люк смотрел, как Аурелия уходит, и испытывал чувство удовлетворения и досады одновременно. Он не хотел, чтобы она была здесь, и ему не нравилось выражение ее лица, почти болезненное, когда он смотрел на нее. Почему его это вообще волновало, он не имел ни малейшего понятия. Он хотел, чтобы она ушла.

И все же он вспомнил темно-синий оттенок ее глаз в тот момент, когда они потемнели от боли. И несмотря на все намерения остаться и пообщаться, он обнаружил себя шагающим по лестнице в импровизированную комнату отдыха Аурелии.

Он толкнул дверь и вошел в комнату без стука, замерев на пороге, когда увидел девушку, стягивающую платье через голову.

– Извините.

– Не нужно стесняться, босс. – Она повернулась к нему, одетая только в бюстгальтер и трусики. – Теперь вы можете наслаждаться видом, как вы того и хотели.

Он покачал головой.

– Вы просто невероятны.

– Спасибо за комплимент.

О-о, она была великолепна. К своему стыду, Люк не мог оторвать взгляд от этой высокой и крепкой груди, прикрытой небольшим кусочком атласа. Борясь с самим собой, он потянулся за фиолетовой прозрачной накидкой и бросил ее ей.

– Прикройтесь пока.

Она посмотрела на него и по-кошачьи улыбнулась:

– Если вы настаиваете.

Она совсем не выглядела благочестиво, прикрывшись этой накидкой. Наоборот, полупрозрачная ткань подчеркивала все соблазнительные изгибы ее тела. Он почувствовал возбуждение, к своему недовольству. Губы Аурелии изогнулись в понимающей улыбке.

– Я пришел сюда, – резко сказал он наконец, – чтобы убедиться, что вы в порядке.

Она подняла брови, и он почувствовал, как она внезапно напряглась.

– А почему я должна быть не в порядке?

– Потому что… – Что он мог сказать? Потому что я видел печаль в ваших глазах? Он был смешон. – Вы казались такой обеспокоенной, – ответил он не лукавя. Он и не стал бы, особенно после того случая, двадцать пять лет назад, когда он подвергся опасности и ему никто не поверил.

– Обеспокоенной? – недоверчиво и пренебрежительно отозвалась она. Тем не менее он все еще видел тени в ее глазах, чувствовал ее хрупкость. Она наклонила голову и опустила взгляд. – Какой вы чувствительный, – пробормотала она.

Люк почувствовал желание. Слишком давно были у него отношения с девушками, как и секс. Должно быть, это была единственная причина, почему он вообще реагировал на эту женщину.

Аурелия уверенным шагом приблизилась к нему и посмотрела на него понимающе. Люк непроизвольно сделал шаг назад, к двери.

– Я думаю, это вы обеспокоены, начальник, – сказала она и с циничной улыбкой протянула руку и прикоснулась к его выпуклости на брюках.

Люка тряхнуло, как от электрического разряда. Он сделал еще шаг назад и с отвращением покачал головой:

– Да что с вами такое?

– Очевидно, ничего. Судя по вашей реакции.

– Если я вижу молодую и привлекательную женщину в нижнем белье, то да, мое тело реагирует само по себе. Вот и все.

– О-о, так это была просто забота о моем эмоциональном состоянии? – Она отступила назад. Ее улыбка теперь была холодной, а взгляд твердый.

– Вы думаете, что я пришел к вам? – Он коротко и зло рассмеялся. – Это вы пришли ко мне. Вы мне даже не нравитесь.

– А когда это имело значение? – вздернула она подбородок, ее взгляд все так же был твердый.

– Для меня имеет.

– Как странно. – Она отвернулась от него и надела джинсы. – Ну, можете вздохнуть с облегчением. Я в порядке.

И хотя Люк понимал, что он должен уйти и, более того, никогда не приходить сюда, он не двигался.

Он стоял и смотрел, как Аурелия складывает всю одежду, разбросанную по комнате, в большую сумку. Она посмотрела на него снизу вверх, и на секунду она показалась ему такой юной, такой уязвимой, а потом улыбнулась. Он ненавидел эту холодную, циничную улыбку.

– Все еще здесь, начальник? Все еще надеетесь?

– Я здесь, – сказал он сквозь зубы, сдерживая ярость, – потому что вы полная катастрофа. Я не могу доверять вам. Час назад вы вырубились на полу этой комнаты. Мне не нужно, чтобы бульварная пресса написала о том, как вы без чувств лежите в комнате отдыха.

Она закатила глаза.

– О-о, я начинаю верить, что вы действительно волнуетесь обо мне. Но я в самом деле в порядке.

Люк кивнул:

– Тогда я прощаюсь с вами и буду вам очень признателен, если вы покинете здание через черный ход.

– Я всегда так делаю. Папарацци, знаете ли. – Она улыбнулась, но он видел, что ее подбородок дрожит, и он понимал, что своими словами причинил ей боль. И понимал, что ему не должно быть никакого дела до нее, но тем не менее его это сильно задело.

– До свидания, – сказал Люк. Чем раньше он избавится от нее, тем лучше. Она не ответила, а только смотрела на него, вздернув подбородок. Выругавшись вслух, Люк повернулся и вышел из комнаты.

Глава 2

– Открытие магазина «Брайант» ударило в самую точку между умалением собственного достоинства и уверенностью, – зачитывала Джейн из газеты, заходя в кабинет Люка и ногой закрывая дверь. Она взглянула на него поверх газеты, в ее глазах было торжество. – Это был абсолютный успех!

Люк сдержанно улыбнулся. Он быстро просмотрел утренние заголовки и знал, что открытие было воспринято хорошо. И Люк надеялся, что Аарон согласится на то, чтобы переорганизовать все магазины «Брайант» по всему земному шару.

Люк почувствовал знакомый укол разочарования из-за того, что он по-прежнему должен согласовывать решения с Аароном, несмотря на то, что ему уже тридцать восемь лет и он более десяти лет управлял магазинами. Он, конечно, заработал доверие, но их отец в своем завещании передал все полномочия Аарону. И Люк знал, что Аарону нравится эта власть.

– Выступление Аурелии было неплохим, – продолжала Дженна. – Все газеты говорят о ней.

– Как всегда, – сухо ответил Люк и, развернувшись в своем кресле к окну, стал смотреть на довольно скучный вид Манхэттена, покрытого летней дымкой. Он не хотел думать об этой бывшей принцессе поп-музыки.

– Очевидно, это был гениальный ход, пригласить ее выступать, – сказала Дженна с ноткой самодовольства.

– Ударить в самую точку между умалением собственного достоинства и уверенностью? – процитировал Люк. Газеты сумели высмеять Аурелию даже тогда, когда хвалили открытие. Как она выдерживает все это? Или ей все равно?