Страница 7 из 30
Сейбел: Версия 4.0 создавалась с нуля?
Завински: Ну, не то чтобы совсем с нуля, но в итоге они переписали каждую строку кода. И использовали C++ с самого начала. Я боролся против этого изо всех сил и, черт возьми, был прав. Все стало распухать, появились проблемы с совместимостью, потому что когда пишешь на C++, невозможно прийти к согласию, какие именно 10% языка можно безопасно использовать. Кто-нибудь говорит: «Мне нужны шаблоны», а затем выясняется, что нет двух компиляторов, которые реализуют шаблоны одинаково.
А когда весь опыт написания кода говорит о том, что мультиплатформенный код означает работу и под Windows 3.1, и под Windows 95, вы даже не представляете, насколько это важно. Поэтому разработка версии под UNIX (к счастью, это была уже не моя проблема) стала настоящим кошмаром, как и разработка версии для Мака. Это означало, что стал невозможным выпуск под старые версии Windows, такие как Win16. Пришлось сокращать количество поддерживаемых платформ. Может быть и пришло время так поступить, но причины были ни к черту. В этом не было необходимости.
Может показаться, что это мой горький, сугубо личный взгляд на вещи, будто мы с Терри создали великолепную штуку и теперь наказаны за свой успех, а в качестве наказания нами управляют идиоты. То время в Netscape стало несчастьем для меня. Начался период, когда я оставался в компании, ожидая, когда Netscape перейдет в другие руки.
Сейбел: И вы проработали там пять лет?
Завински: Да. И еще один год после продажи Netscape, потому что незадолго до этого стартовал проект mozilla.org, и снова стало интересно. Так что я остался из-за него.
Сейбел: Вам все-таки пришлось иметь дело с C++?
Завински: Ну, скорее с Java. В какой-то момент мы решили переписать браузер на Java. Мысли у нас были такие: «Ура! Мы выкинем весь код версии 4.0, который грозит потопить нашу компанию, и это точно сработает, ведь мы знаем, что делаем!»
Но не сработало.
Сейбел: Не сработало, потому что язык Java был еще сырым?
Завински: Нет. Нас снова разбили на четко определенные группы. Трое работали над почтовым клиентом. И мы сделали его. Мы сделали действительно отличный почтовый клиент — быстрый, со многими удобными функциями, он лучше сохранял ваши данные и никогда не тормозил при записи больших файлов. Мы воспользовались многими преимуществами механизма многопоточности языка Java, работа с которым оказалась не такой мучительной, как я ожидал. Работать на самом деле было приятно. С помощью разработанного нами API мы видели все направления, в которых он мог бы развиваться.
Кроме одной вещи, с которой он не справлялся, — отображения сообщений. Он генерировал HTML, а для его отображения нужен был слой отображения HTML, который тогда не был готов и не был готов никогда. Работа группы планирования пошла насмарку, и именно они были причиной отмены всего проекта.
Сейбел: Значит, вам приходилось бороться с сырыми на тот момент библиотеками Java для построения пользовательского интерфейса.
Завински: Нет, я бы так не сказал. Все работало. Просто в середине окна был большой белый прямоугольник, где мог отображаться только обычный текст. Они подходили к проекту очень академично, оперировали такими понятиями, как объектная модель документа (Document Object Model, DOM) и описание типа документа (Document Type Definition, DTD). «Нам нужно создать вот тут еще один уровень абстракции и создать здесь делегирование для делегирования вон того делегирования. И может быть, на экране наконец появится буква».
Сейбел: По-моему, вас сильно раздражает перепроектирование.
Завински: Да. К концу дня доделай эту чертову хрень! Хорошо, конечно, переписывать код, чистить его, чтобы с третьего раза он-таки получился красивым. Но суть-то не в этом, ты сидишь здесь не для того, чтобы писать красивый код, а для того, чтобы выпускать продукт.
Сейбел: Любители перепроектирования часто говорят: «Ну, все пойдет как по маслу, после того как мы прикрутим эту библиотеку. На самом деле мы сэкономим кучу времени».
Завински: Это чистая теория.
Сейбел: Иногда она оправдывает себя на практике, если человек мыслит здраво, а библиотека не слишком переусложнена. Тогда это действительно экономит время. Можете ли вы четко обозначить свою позицию?
Завински: Я знаю, что это банально, но всегда оказывается верным принцип «чем хуже — тем лучше». Если тратишь время на создание совершенной библиотеки, которая будет делать то, что тебе хочется, и позволит сопровождать версии от 1.0 до 5.0, все прекрасно. Но знаете что: пока три года создаешь версию 1.0, конкурент создаст аналогичный продукт за полгода — и ты вне игры. Ты никогда не выпустишь версию 1.0, потому что кто-то успел раньше.
В версии твоего конкурента, выпущенной за полгода, код — полное дерьмо, и они собираются переписать его за два следующих года, но, видите ли, они могут себе это позволить, потому что ты уже без работы.
Сейбел: Иногда, когда время поджимает, приходится выкидывать большой кусок кода, потому что кажется, что проще написать его заново.
Завински: Да, порою кое-что приходится списывать в утиль. Мне никогда не нравился такой подход, но если тебе достается чужой код, бывает проще написать все заново, чем использовать старый. Ведь нужно потратить время, чтобы понять тот код, выяснить, как им пользоваться, и понять его настолько, чтобы ты смог его отлаживать. Начать с нуля получится быстрее. Он может выполнять только 80% от того, что тебе нужно, но, может быть, именно эти 80% тебе и нужны.
Сейбел: А разве не та же логика — когда кто-то приходит и говорит: «Я не могу понять эту ерунду, я просто перепишу ее заново» — приводит к бесконечному переписыванию, что вам так не нравится в разработке программ с открытым исходным кодом?
Завински: Да. Но есть и другой аспект, помимо вопроса эффективности: намного интереснее писать свой код, чем пытаться разобраться в чужом. Так что совершенно понятно, почему так бывает. Но вся возня с Linux/GNOME — это постоянное метание между чьим-то хобби и настоящим продуктом. Что это? Исследовательский проект, с помощью которого мы экспериментируем и пытаемся понять, как должна выглядеть графическая среда пользователя? Или конкуренция с компанией Apple? Трудно заниматься и тем, и другим.
Но даже это утверждение, которое предполагает, что есть некто, принимающий решение, совершенно не соответствует истине. Все это — просто стечение обстоятельств. Вот и получается, что все постоянно переписывается, но так и не доводится до конца. Все просто прекрасно, если компьютер для тебя — это всего лишь игрушка, с которой всегда интересно повозиться, а не средство для достижения цели, не инструмент, с помощью которого доводишь интересное для себя дело до конца.
Сейбел: Кстати, насчет «интересно повозиться»: вы все еще получаете удовольствие от программирования?
Завински: Иногда. Сейчас я занимаюсь сисадминской работой, которую терпеть не могу, да и никогда не любил. Мне нравится работать над XScreenSaver, потому что в некотором роде скринсейвер (настоящий скринсейвер, а не библиотека XScreenSaver) — это совершенная программа: все делается с нуля и никаких версий 2.0. И ошибки в такой программе бывают редко. А если она падает (ай-ай-ай, произошло деление на нуль), просто ее исправляешь.
И никто никогда не попросит о новой функции для скринсейвера: «Хочу, чтобы он был более желтым». Ведь скринсейвер такой, какой есть. Вот почему для собственного удовольствия я пишу именно их. Это четкий результат, о котором не надо думать слишком много. Он не преследует тебя.
Сейбел: И вам нравятся головоломки из математики, геометрических построений и графики?
Завински: Да. Если повернуть это маленькое уравнение вот этак, что получится? Как сделать, чтобы эти шарики крутились более естественно и менее механически, чем это свойственно компьютеру? И все такое. Как сделать так, чтобы эти гармонические волны больше походили на чьи-то прыжки?