Страница 3 из 6
Все линии романа сошлись в этой точке.
Круг замкнулся. Преступник наказан. Справедливость восторжествовала.
Очень по-американски восторжествовала.
А как же негр Том Робинсон и его трагедийный круг, который так жестко очертила Харпер Ли? Да, таковы нравы в штате Алабама, таков американский Юг. Такова жизнь. Но в этой жизни есть честный шериф и мудрый судья, даже если он ничего не может поделать с судом присяжных, — читай: с общественным мнением. И есть идеальный адвокат Аттикус Финч, который один своей совестью и профессиональной честью искупает все грехи сообщества округа Мейкомб. Не говоря уже о самостоятельной девочке, которой нет еще и девяти лет. Жизнь будет другой, когда подрастет это подлинно независимое, свободное от предрассудков поколение.
Раздвоение сознания у автора «Убить пересмешника» происходит удивительно органично. Может быть, именно эта двойственность, вкупе с замечательным даром рассказчика, и принесла ее роману такой абсолютный успех.
Расизм — первородный грех американского Юга, далеко не изжитый. Либеральное американское сознание его осуждает и отвергает. При этом национальное сознание привыкло жить с ним, как с исторической данностью. Он не отражается на самооценке общества. Оно хочет верить в превосходство своего образа жизни, несмотря ни на что. Конечно, это признак незрелости, род детского сознания — закрывать глаза на собственные пороки и даже преступления. Детство — такое счастливое состояние, в нем все просто и ясно и добро всегда побеждает зло. Чем противоречивей общественный опыт, чем тяжелей доставшееся историческое бремя, тем больше тянет в благодатное детское забытье. Нам ли не знать этого?
В романе про то, что сама писательница назвала судом Линча по закону, удивительным образом нет отрицательных героев. Старая карга, гарпией впившаяся в брата маленькой героини, наедине с собой ведет неравную героическую битву не на жизнь, а на смерть с кошмарным недугом.
Манерные дамы местного света, конечно, ужас, ужас, ужас, но, в сущности, желают добра. Даже потенциальные линчеватели не безнадежны. Один из присяжных колебался при вынесении вердикта, а ведь накануне он был на площади перед тюрьмой. Конечно, он тоже проголосовал за смертный приговор невиновному, но ведь он сомневался.
Единственный по-настоящему «дурной» персонаж — человек со свалки. Он «обладал одним лишь преимуществом перед своими ближайшими (черными) соседями: если его долго отмывать дегтярным мылом в очень горячей воде, кожа его становилась белой».
Ну да, в этом обществе есть отбросы, и это действительно безнадежно, это передается по наследству. Социальная критика Харпер Ли, какой мы ее знали, — аристократическая критика. Критика с позиции аристократии духа. У нее безупречно точный глаз, но она так любит этот свой край.
Очень светлое сочетание глубочайшего реализма и романтического идеализма и сделало роман Харпер Ли хрестоматийным.
Отступление в Алабаму: «Бык» Коннор и пастор Кинг
Алабама — не самый великий американский штат, но, словно оправдывая свое официальное прозвище Сердце Юга, в середине прошлого XX века он не по чину часто оказывался в центре американских и даже мировых новостей.
1955 год. Невиданный скандал в городе Монтгомери, столице штата. Негритянка Роза Паркс отказалась уступить белой женщине свое место в автобусе. Ее немедленно арестовали. Не помогла ей ссылка на закон о равных правах американских граждан. В ответ черные граждане Монтгомери год бойкотировали услуги общественного транспорта столицы штата. Стихийно возникшую акцию протеста возглавил Мартин Лютер Кинг. Акция завершилась победой: в 1956 году Верховный Суд США обязал городские общественные транспортные компании государства к соблюдению равных гражданских прав. А еще несколькими годами позже был принят закон, запрещавший проявления дискриминации во всех местах общественного пользования (кино, кафе, парках и пр.)
1963–1964–1965 годы. Селма, Бирмингем — все та же Алабама. «Походы свободы», акция «Проект П (Противостояние)», организованная Мартином Лютером Кингом. Памяткой этих событий останется его знаменитое «Письмо из Бирмингемской тюрьмы», а главное — Закон об избирательных правах, внесенный президентом Линдоном Джонсоном в Конгресс США на плечах этих событий и принятый им.
Историческое, эпохальное законодательство Кеннеди-Джонсона, направленное против расовой дискриминации, просто не состоялось бы без штурмов и штормов Алабамы.
А какие типажи на другом конце Противостояния!
В 50-е годы город Бирмингем пресса именовала не иначе как Бомбингем, так часто там раздавались террористические взрывы. 23 года за безопасность города отвечал Юджин Коннор, по прозвищу Бык, главный лозунг которого был «Сегрегация навсегда!»
Впервые о нем заговорили еще в 1938 году, когда он приказал участникам гуманитарной всеамериканской конференции, проходившей в Бирмингеме, «не смешиваться». Тогда в знак протеста Элеонора Рузвельт демонстративно выставила свой стул посреди прохода, разделявшего белых и черных делегатов. Но что для «Быка» Коннора за авторитет — первая леди Америки! В ходе избирательной кампании 1948 года он отправил в кутузку сенатора Глена Тейлора, выдвинутого на пост вице-президента США от Прогрессивной партии. Тейлор намеревался выступить перед Конгрессом южной негритянской молодежи и был немедленно арестован — за нарушение городских законов о сегрегации.
Истинный час Быка наступил именно в противостоянии с Мартином Лютером Кингом. Административно в его ведении были два департамента: пожарный и полицейский. Это, по-видимому, и объясняет его ноу-хау. Против демонстраций мирного неповиновения, в которых участвовало множество детей, он использовал пожарные водометы и срывающихся с поводков полицейских собак. На этом фоне он любил позировать перед прессой. Так он тушил пожар на американском Юге.
«Бык» Коннор выдвигался в губернаторы Алабамы, но неудачно. В отличие от Джорджа Уоллеса, четырежды занимавшего этот пост. Не считая того, что еще на один срок в порядке пересменки Уоллес посадил в губернаторское кресло свою жену — этот велосипед он изобрел гораздо раньше других.
При этом он еще баллотировался на пост президента США, на выборах 1968 года он победил в пяти южных штатах. «Самый влиятельный проигравший» XX столетия в политике США, согласно биографам Дэну Т. Картеру и Стивену Лешеру. А Харпер Ли в «Пойди поставь сторожа» отчеканила свою формулу политического сластолюбца-властолюбца: Two pe
Попсовая, опирающаяся на плебс власть. Народ как орава и орево. Демократия, что становится оболочкой диктатуры.
Харпер Ли было с кого писать свои персонажи. Так что вернемся к литературе. И заглянем в кино.
Герой на все времена
Небывалому успеху «Убить пересмешника» способствовала его кинематографичность. Знаменитый фильм, естественно с тем же гениальным названием, собрал гроздь Оскаров 1982 года. Грегори Пек в роли Аттикуса Финча был неотразим. Его заключительная речь на процессе — один из лучших монологов в судебной фильмографии Голливуда, отмеченной такими шедеврами, как «Нюрнбергский процесс», «Обезьяний процесс», «12 рассерженных мужчин».
«Еще одно, джентльмены, и я заканчиваю. Томас Джефферсон сказал однажды, что все люди созданы свободными и равными; янки и моралисты из вашингтонских департаментов вечно нам об этом твердят. Ныне, в тысяча девятьсот тридцать пятом году, есть люди, которые склонны повторять эти слова к месту и не к месту по любому поводу…
Но в одном отношении в нашей стране все люди равны, есть у нас одно установление, один институт, перед которым все равны — нищий и Рокфеллер, тупица и Эйнштейн, невежда и ректор университета. Институт этот, джентльмены, не что иное, как суд. Все равно, будь то Верховный суд Соединенных Штатов, или самый скромный мировой суд где-нибудь в глуши, или вот этот достопочтенный суд, где вы сейчас заседаете. У наших судов есть недостатки, как у всех человеческих установлений, но суд в нашей стране — великий уравнитель, и перед ним поистине все люди равны.