Страница 75 из 107
Дамы, берегите поджилки, а то подрежут их ревнивые мужья.
Брантом, XVI век
у здесь, дорогой читатель, без крови и убийств не обходится! Муж убивает вероломную жену, реже — жена мужа! Муж придумывает наказание вероломной жене почище смерти. Да боже мой, сколько различных вариаций может быть на тему измен супругов! Ревнивые мужья — настоящие звери, злобные и коварные! Их не всегда устраивало убийство жены, им надо как-то более пикантнее, чем смерть супруги, свою месть за ношение рогов сатисфакционировать. Их фантазии нет предела.
Поучительную историю о ревнивом супруге нам рассказывает Брантом. Одного абиссинца присудили к смертной казни. Перед смертью он попросил судей, чтобы позволили ему проститься со своей супругой. Судьи ему разрешили. И вот в последний раз перед своим смертным часом, целуя жену, нежно причем, абиссинец вдруг ухватил ее за нос и откусил к черту полноса.
Когда судьи спросили его, зачем он таким гнусным способом изувечил лицо супруги, он ответил: «Чтобы приятели мои не лакомились ею после моей смерти. Пусть горюет обо мне из-за собственного уродства». Ну что за собака на сене, не правда ли? Сама не ест и другим не дает. И не только на приятелей его месть распространялась. Он что, не знал, что во времена Людовика Святого проституткам отрезали носы? И как теперь его женушка, пардон, вдовушка, будет по магазинам ходить? Ведь ни один товар ей все шесть дней в неделю не продадут, ибо проституткам можно было выходить в город только в понедельники. Словом, здорово утруднил жизнь своей жены сей ревнивец, еще даже не зная, будет ли он «рогоносцем».
Мужчины откусывали носы своим возлюбленным не только из-за ревнивой мести, но от избытка сладострастия тоже. И нам сексопатолог восемнадцатого века Крафт Эбинг совсем уж страшную историю рассказал: «Очень сильный физически мужчина во время совокупления откусил нос у своей возлюбленной и проглотил этот кусочек носа».
Вот до чего страсть доводит! И в этом отношении высшее существо — человек — ничем от низших не отличается, ну хотя бы от такого насекомого, как модлишка. Там самец совокупляется со своей супругой, а она ему в это время голову откусывает. И что вы думаете? Прерывает он сие приятное занятие? Нет, он и с откусанной головой продолжает совокупляться и доводит себя до оргазма.
Морозящую в жилах историю о изощренных, прямо-таки садистических методах мести неверным женам, при которых смерть милосердным актом становится, рассказала нам сама Маргарита Наваррская, сестра французского короля Франциска I, известная писательница, в своем «Гептамероне».
Муж не стал убивать неверную жену, но он каждый день заставлял ее пить воду из сосуда, сделанного из черепа ее любовника. Заметим мимоходом, дорогой читатель, что новеллы. Маргариты Наваррской имеют одну важную особенность — они не выдуманные, они из реальной жизни того времени взяты. Это исследователями совершенно ясно доказано.
Словом, французский король Карл VII посылает своего придворного Беранжа с каким-то важным государственным поручением в какое-то там герцогство. И тот однажды ночует в прекрасном замке у одного достойного герцога подданного французского короля. Герцог — сама любезность и учтивость. По прекрасному парку Беранжа водит, вслед тихая музыка раздается, аромат тубероз и прочих роз, по обеим сторонам аллеи белоснежные прекрасные дамы низким реверансом кланяются. Сели ужинать за прекрасный стол, уставленный великолепными яствами на серебряной и хрустальной посуде. И вдруг входит странная и поразительной красоты женщина. Ну красота — это понятно, но вот определить, блондинка она или брюнетка, совершенно невозможно, поскольку была дама «на голо», как говорится, обрита. И без малейшего намека на чепчик, скрывавший бы этот срам. В этом-то и ее странность проявлялась. С одной стороны, великолепное, богатое, расшитое бриллиантами и прочими драгоценностями платье, с другой стороны — голая голова. Немножко, конечно, несоответственно, а? У Филиппа Красивого, когда он своим неверным невесткам Маргарите и Бланке тупой бритвой наголо головы обривал, больше соответствия было: была тюрьма и власяница колючая. А здесь? Недоумение, конечно, Беранжа полное. А дама ничего! Дама без смущения низко и с большим достоинством поклонилась и занимает почетное место за столом. И начинает кушать из серебряной посуды, но вот разбавленное вино ей почему-то наливают не в хрустальный бокал, а в странной формы кубок, напоминающий человеческий череп с залепленными оловом отверстиями глаз.
Кончили кушать, дама опять молча поклонилась и удалилась. Удивлению Беранжа конца нет, но герцог, прочтя все немые вопросы у него на лице, предупредил их и сказал: «Эта дама — моя жена. Несколько лет тому назад она изменила мне, но раскаялась. Я принял ее обратно. Но в наказание она должна ходить с голой головой и пить из сосуда, сделанного из черепа ее любовника, которого я, конечно же, вынужден был убить». Коротко и ясно! Впрочем, коротко — да, но не совсем ясно. Для Маргариты Наваррской, конечно, ясность полная. Она вполне оправдывает поступок супруга и даже между строк его к благородным причисляет. А вот мы не согласны. Мы считаем, что издевательство это и садизм. Ежедневно, ежечасно так унижать свою супругу? Уж лучше или раз убить или раз простить, но не эта изощренная, даже изысканная пытка, что хуже смерти, но конечно же вполне наслаждает месть «рогатого» супруга.
Нота бене, дорогой читатель, на протяжении столетий было почему-то модно пить вино вот из таких кубков сомнительного происхождения. Вспомним, что с таким кубком во время путешествий не расставался Байрон и из него пил вино. Великий английский поэт, который жил как с женой со своей родной сестрой и имеющий многочисленных любовниц, был ревнив как Отелло. Во время своего путешествия по Востоку он убил какую-то изменившую ему восточную рабыню и сделал из ее черепа кубок. Но в основном «изысканные рогоносцы» своих жен за измены не убивали, но доводили их до смерти. Поучительной в этом отношении история, случившаяся в шестнадцатом веке в Италии. Некто делла Пьетра получил в жены красивейшую и богатейшую невесту мадонну Пиа, чья красота вызывала удивление всей Тоскании. Но была большая разница в летах: супруга на двадцать лет была моложе своего мужа. И у того на почве своей «неполноценности», что ли, разгорается дикая ревность и он везде подозревает измену. А надо вам сказать, дорогой читатель, что Пия хотя была моложе мужа, но его любила и никогда ему не изменяла. И вот дамы завистливые сделали ложный донос супругу Пьетру, как-то там подстроили, вроде как это сделал Яго с Дездемонной, и супруг поверил, что это правда. Но гордость, дикая итальянская гордость не позволяет ему в этом признаться и он молча увозит свою супругу высоко в горы в отдаленный замок, там помещает ее одинокую в башню и сам живет вместе с ней, не произнося ни одного слова. На все вопросы, плач, истерики жены в ответ — одно молчание. Молчание мужа, который никогда даже пальцем жену не тронул, довела ее до чахотки и она через три года умерла. Вот вам месть «изысканного рогоносца».
Римский мудрый император Марк Аврелий, имеющий неверную жену Фаустину, никогда не верил в ее измены. То есть он знал об этом, но страдал молча и ни одного плохого слова или оскорбления там жене не допускал. А она распоясалась до такой степени, что начала с гладиаторами, как говорится, любовь крутить. И от одного гладиатора не только сына, жесточайшего Коммода, родила, но и влюбилась безумно. И свои любовные практики с ним не оставляет. Марк Аврелий кровожадным не был, но сенаторы заставили его гладиатора того убить, а его кровь вылили в кубок и заставили Фаустину выпить, дабы у нее навсегда пропала охота делить ложе не с мужем.
Но и обратные явления тоже нередко случались.
Историк Марк Тулий нам сообщает, что жена короля Карии Артемзия так любила своего мужа, что, когда он умер, его кости перемолола в порошок, влила их в воду и выпила. А какая-то дама эпохи Брантома, о чем он нам сообщает в своем бессмертном творении «Галантные дамы», решила не кубок из черепа любимого мужа сделать, а реликвию из его гениталий. После его смерти она обрезала ему орган со всеми положенными мужчине приложениями, забальзамировала, натерла маслами и каждый вечер брала к себе в постель, испытывая при том оргазм.