Великие рогоносцы

Было бы большой нашей ошибкой, если бы мы только одну тягу — к сексуальным удовольствиям — Изабелле приписывали. Нет, это была очень умная королева, намного умом превышающая своего мужа, и у нее были далеко идущие планы. Она захотела стать полной и единовластной правительницей Франции. И в ее постели с герцогом Туренским намечается сложный план ликвидации всех родственников Карла VI, да и его самого в придачу. Но пока она, конечно, вида не показывает, какие огромные политические планы душу ее раздирают, она веселится. Во дворце устраиваются дикие оргии. Муж, конечно, тоже участник в них. Организуются вечера под красивой ширмой: Адама и Евы. Адам, конечно, прямо из рая и еще без фигового листочка, Ева — тоже. И вот голые дамы и кавалеры у Изабеллы во дворце резвятся, и их эротические игры превосходят даже по своей смелости и разнузданности праздники Флоры в Риме. После вина, бешеных плясок, игр начинается ни с чем не сравнимое повальное совокупление — кто с кем. И даже своего любовника герцога Туренского обнаружила Изабелла на полу около окна с одной дамой, копуляцией занимающимися. Не ревновала. Ревнуют низменные особы, а не те, у которых великие планы на уме, и герцог может быть в них главным действующим лицом, вроде нашего Григория Орлова. Она только решила действовать по принципу «береженого бог бережет», и, чтобы муж не очень обвинял ее в изменах, подсунула ему любовницу, жену своего любовника, брата Карла VI, Валентину Висконти. Карл VI не мог устоять перед красотой и другими прелестями Валентины Висконти, но быстро опомнился, вроде родственница, не принято, и давай угрызениями совести мучиться. Ведь Франция не варварская или дикая страна, чтобы поголовно было кровосмешение. Это грех большой и господь бог может за такой грех здорово наказать. Это ведь только в немногих странах да еще в Древнем Египте кровосмешение было на каждом шагу. Там поголовно братья женились на сестрах, дядья брали в жены племянниц и даже случалось и мачеха с пасынком обручалась. Вот такая известная египетская царица Клеопатра, которую Юлий Цезарь на трон посадил, а Марк Антоний этот трон удержать не смог, была замужем за двумя своими братьями, потом она их отравит, чтобы самой всем Египтом беспрепятственно управлять. В Древнем Египте так и предписывалось: братьям жениться на сестрах. А другая Клеопатра, родная сестра Александра Македонского, вышла замуж за брата своей матери Олимпии, то есть за своего дядю.

Да и Филипп II Испанский, похоронив трех жен, в том числе английскую Марию Тюдор, в четвертый раз решил взять жену из своей фамилии и женится на дочери своей сестры. И эта жена умерла. Четырежды вдовец был этот король.

Полтораста лет, дорогой читатель, заключались браки между близкими родственниками в династии Габсбургов, женились на племянницах, выходили замуж за племянников, сестры становились свекровями. Все перемешалось, как говорится, «в доме Облонских», ну и пошли дегенеративные, калеки — дети с истонченной бледной габсбургской голубой кровью. Они и эпилептики, и сумасшедшие, и с горбами, и хромающими ногами. Даже короля-солнце — Людовика XIV, женили на родной дочери брата его матери.

В России официально такие браки запрещались и их не было, но это не значит, что не было кровосмешения. Кто не знает о великой любви двух императоров русского, Александра I и французского — Наполеона Бонапарта к своим сестрам Екатерине и Полине. И это была любовь отнюдь не братская. Байрон жил со своей родной сестрой, кстати, физически очень непривлекательной женщиной. Благочестивые римские папы, так жестоко клеймящие эпитимьями браки, в которых усматривали кровосмешение далекого даже колена, например брата с двоюродной сестрой, сами нередко плодили детей от своих же собственных дочерей или сестер. Сиктус IV, например, имел сына от собственной сестры, а Александр VI тоже имел сына от собственной дочери Лукреции, которая, правда, и брату своему в любовных утехах не отказывала, и Цезарь очень хвалил сестру, как хорошую любовницу. Королева Марго, утратившая девичество в одиннадцатилетнем возрасте, в которой-то утрате ей помогли три брата, почти до самой смерти младшего брата герцога Алансонского имела с ним физическую связь.

Мы уже не говорим, дорогой читатель, об африканских племенах и жителях Восточной Азии. Там кровосмешение на каждом шагу. В Джакарте, например, до сих пор предписывается королевской дочери выходить замуж только за сына своего дяди. В штате Луизиана муж иногда имеет две жены и они — родные сестры.

На кровосмешение, словом, закон и общественная мораль смотрела не очень строго. Но для богобоязненного короля Карла VI иметь любовную связь со своей свояченицей было большим грехом. Он в глубоком раскаянии дает обещание никогда больше не иметь любовной связи со своей свояченицей Валентиной Висконти, женой его брата Луи Орлеанского.

Да разве Изабелла позволит? Она вошла во вкус кровосмешения и отказываться от него не собирается. Она приходит к Валентине Висконти и говорит ей дословно следующее:

«Милочка, я знаю, что Вы стали любовницей моего мужа. В отместку я стала любовницей Вашего мужа. Так чего теперь-то, когда мы обо всем знаем, зачем нам скрываться? Не лучше ли в этом квартете найти упоительную музыку любви? Словом, я Вам предлагаю не таиться, по уголкам Лувра не прятаться, а открыто в моем замечательном замке устраивать ослепительные оргии». Ну, конечно, Валентина Висконти на такое лестное предложение Изабеллы согласилась, и вот теперь в этом самом замке происходят совместные увеселения, очень уж на низменные оргии смахивающие. А попутно Изабелла решила своего мужа извести, поскольку вознамерилась сама французским королевством править. Начала она его помаленьку травить, но желудок у Карла VI прямо как у нашего Распутина, которого травили-травили гигантской дозой цианистого калия в Юсуповском дворце, а он отрыгивается только и все. То же самое с Карлом VI — желудочные колики — да, колики были, а смерть не приходила. Тогда Изабелла решила поджечь своего мужа. Живого. Ну конечно, в еретизме там она его обвинить не могла, а это был единственный способ быть сожженным живьем на костре, но постаралась придумать ему странный и легко воспламеняющийся маскарадный костюм: короля обмазали патокой, а потом воткнули в него павлиньи перья, и в таком виде он должен был на маскараде изображать дикаря и представлять дикарские пляски. Ну, зажечь факелом этот огнеопасный костюм было делом одной минуты. И король заплясал, горя.

Все произошло очень быстро, благодаря быстрой реакции одной из придворных дам: она накрыла короля своими юбками, и пожар так мгновенно потушили, что Карл даже не понял, что, собственно говоря, с ним случилось, и меньше всего понимал, что он был на волосок от смерти. Ги Бретон описывает, как, выглядывая из-под юбки дамы, Карл с идиотской улыбкой на устах спрашивал: «А где веселенькие огонечки? Они только что бегали позади, куда они делись?»

Уже сам этот вопрос обнаруживал какое-то психическое нарушение в голове Карла VI. Но никто еще не подозревал, что он действительно сойдет вскоре с ума.

Изабелла, видя, что на супруга не действуют ни отрава, ни огонь, решила эти преступные практики оставить и иным путем мужа французского трона лишить. Она стала распространять слухи, что Карл VI сумасшедший. А разве может править государством сумасшедший король? Вообще-то, конечно, может, нам история неоднократно такие идиотские сюрпризы преподносила, но министры — люди трезвые, они знают, чем это грозит. Но когда придут к королю — у него временное затишье от его, в сущности, небуйного идиотизма, и они, убедившись, что король вполне нормально разговаривает, не спешили с его отстранением от короны. Он с двадцатилетнего возраста, отстранив регентов, сам стал править государством. Примерно с 1394 года состояние короля ухудшается. Он погружается в черную меланхолию, которая часто овладевала его матерью Жанной Сумасшедшей, женой французского короля Карла V. Несмотря на явное безумие Жанны, Карл V ее очень любил и альков охотно посещал, ну и наплодил ненормальных детей, которым надо на королевский трон садиться. Его брат, любовник Изабеллы, Людовик Орлеанский, тоже проявлял какие-то ненормальности. Он был всегда в окружении чернокнижников, что не мешало ему проявлять к ним необычайную жестокость. Когда какой чернокнижник его не устраивал, он приказывал бросать его в костер. Сам считал себя ясновидящим. Вечно был обвешан разными амулетами, главным образом для привлечения дам. Но поговаривали, что один амулет — кольцо из черного дерева, якобы отмеченный демонской печатью, — погруженный в кровь черного петуха и белой курицы с заклятиями во время черной мессы, был предназначен для умерщвления своего брата-короля. Будто бы он раз коснулся этим кольцом головы короля и тот моментально облысел. Была на голове чуприна и вот ее нет, потом он будто бы коснулся рук короля и тот потерял ногти. И, если ему позволить и дальше прикасаться своим дьявольским перстнем к телу короля, тот непременно умрет. Хорошо подстроенная политическая интрига одного из регентов герцога Бургундского, чтобы убить опасного соперника, являющегося многолетним любовником Изабеллы. Их связь длилась с семнадцатилетнего возраста Изабеллы и до самой смерти Луи Орлеанского. Убийцы нанесли смертоносную рану Луи Орлеанокому мечом в спину, и он тут же умер. Горю Изабеллы и жены герцога Валентине Висконти конца нет. Жена даже больше страдает от своей утраты мужа, чем Изабелла от утраты любовника. В конце концов Валентину Висконти лишили единственного любимого человека, а у Изабеллы Баварской вон их сколько! Она обладала счастливой способностью (вот только не уверены — счастливой ли?) любить на раз многих и подолгу. Все ее любовники — с почти тридцатилетием стажем в ее постели. Такая, значит, оригинальная и весьма редкая эротическая черта была у этой женщины. Конечно, все ждут мести от Карла VI. Ведь убит его собственный родной брат. Но он мямлит что-то в ответ на плач жены герцога и не очень спешит найти убийцу ее мужа. Вывод, конечно, некоторые правильный сделали: он сам участвовал в убийстве своего брата. Поговаривали, что непосредственно смертоносный удар нанес Луи Орлеанскому Иоанн Бесстрашный. Через десять лет сорокашестилетняя Изабелла сделает его своим любовником. Валентина Висконти, не в силах перенести горе и безнаказанность убийцы ее мужа, скоропостижно умирает.